Том 14. М-р Моллой и другие - Пэлем Вудхауз

��Это я. Давай-ка, собери этих гадин,�� живо распорядилась Лейла Йорк. Салли иногда приходилось задумываться над тем, что говорят друг другу влюбленные после долгой разлуки; теперь она это знала,�� Узнаю родные лица!�� промолвила Лейла, без удовольствия разглядывая рептилий.�� Вот это, по-моему, Кларисса. Правильно?

��Да, Бесси.

��А это Руперт?

��Да, Бесси.

��Ну, собирай их и складывай в корзину. Они навевают мне воспоминания о твоей мамаше. Как она, кстати, поживает?

��Она год как умерла, Бесси.

��А-а!�� сказала Лейла Йорк, и поскольку было очевидно, что лишь с превеликим трудом она не добавила к этому �вот здорово�, на несколько мгновений воцарилось неловкое молчание.�� Прости,�� сказала она наконец.�� Тебе, наверное, очень ее не хватает.

��Да.

��Что ж, теперь у тебя буду я.

Джо Бишоп широко раскрыл свои щенячьи глазки.

��Бесси, ты что, хочешь начать сначала?!

��Понятное дело, хочу. Я чахла без тебя, как хворостинка. Наняла осьминога, который обвил своими щупальцами весь Лондон. Почему ты не дал мне знать, что сидишь без денег?

��Да как-то не хотелось.

��Ты � официант на приработке, которому нужно содержать полдесятка змей! Каждая наутро должна съедать по яичку. Ведь эти подлые твари охотней всего жрут яйца вкрутую, верно?

��Да, Бесси.

��Влетает в копеечку, однако. Видно, тратишь на них все свои чаевые. Все-таки ты мог бы найти меня.

��Нет, Бесси, не мог! Мы принадлежали к разным мирам. Я совсем опустился, а ты разбогатела и прославилась.

��Разбогатела � это правда, но прославилась я, скорее, в кавычках. Во всей Англии не сыщешь критика, которого при звуке моего имени не начинает колотить мелкой дрожью.

��А я считаю, что ты пишешь прекрасные книги. Знаешь, что я тебе скажу? По одной твоей вещи я пишу пьесу!

��По какой?

���Вереск на холмах�.

Лейла Йорк сдвинула брови и призадумалась.

��Из �Вереска� пьеса получиться может. Ну и как, дело двигается?

��Да все не могу ей заняться. Времени нет.

��Прекрасно, теперь времени у тебя будет предостаточно. Прямо сейчас ты сядешь в мою машину, и я отвезу тебя в Луз Чиппингс. Пять минут тебе на то, чтобы разобраться со змеями, десять � мне, чтобы собрать сумку, и мы готовы.

Салли в ужасе застонала.

��А как же цесарка?

��Какая такая цесарка?

��Я ее жарю вам на обед. Лейла Йорк проявила стойкость.

��Оставаться в этом лепрозории � подороже цесарки. Скормите ее котам. Их тут, наверное, еще порядком осталось. А если они откажутся, можете съесть сами.

��Мы обедаем с Фредди в Лондоне�

��Вот и чудненько. Тогда прямо сейчас вы мухой летите в �Бухту�, говорите Корнелиусу, что я уезжаю, и что ему никто не мешает сдать дом новому постояльцу. Остаетесь на ночь, завтра отдаете ему ключи и являетесь в Клейнз с чемоданами и обозом. Все ясно?

��Так точно, мой генерал!

��Тогда � ноги в руки и вперед. Если Корнелиус начнет спрашивать, почему я решила трубить отбой, скажите ему, что этот Вэлли Филдс, от которого он без ума,�� истинная моровая язва, и я бы не согласилась тут жить, даже если бы ко мне пришли депутаты графства и ползали передо мной на коленях. Не исключено, что его хватит удар, и мы будем его хоронить, но это все пустое. Подумаешь, одной могилой больше! Ну, Джо,�� продолжала Лейла Йорк, когда Салли ушла,�� вот так история, а?