Твой навсегда - Шеннон Маккена

Он пролистал подборку черно-белых фотографий, запечатлевших кромешный ад войны. Они были сложены по порядку, дополняя друг друга, представляя события во всей суровой и ясной правде.

Молодой мужчина в военной форме тащит по земле плачущую вьетнамскую девочку, держа ее за подмышки. Он же, склонившись над девочкой и пожилым вьетнамцем, поливает их жидкостью из белой пластиковой канистры. В широко раскрытых глазах его жертв застыл ужас.

На последней фотографии мужчина в военной форме наблюдает за двумя фигурами, объятыми пламенем. Здесь лицо палача кристально четкое, глаза его горят экстазом.

Саймон побросал фотографии обратно в папку и взглянул на бумагу со знакомым правильным почерком Гаса.

Дорогой Саймон,

Когда ты найдешь эту записку, я буду, вероятно, уже мертв. Знай, мой убийца – Рей Митчелл, его ты видишь на этих фотографиях. Он же убийца твоей матери. Он любит убивать людей. При жизни меня называли сумасшедшим, чтобы никто не верил моим словам. Может, теперь, когда есть эти фотографии, они поверят тебе. Будь осторожен.

Как бы я хотел увидеться с тобой снова.

Твой любящий дядя Август Патрик Райли.

У Саймона все помутилось в глазах. Записка упала на землю. Он нагнулся ее поднять, выжидая какое-то время, пока кровь не прильет к голове. Потом поднялся, не чувствуя твердости в ногах, и сунул записку обратно в папку. Удары сердца каждый раз отзывались в голове, точно тяжелый молот. Не тот фантом из кошмарных снов, а реальное чудовище находилось сейчас на свободе, охотясь на людей. И Эл теперь осталась с ним один на один.

Саймон развернулся в сторону ее дома, ноги его сразу же обрели силу. Он перемахивал через препятствия, едва различимые в темноте, и прыгал через канавы, мягко приземляясь, подобно кошке. Наконец он выбрался на тропу, ведущую к дому Гаса, и увидел свет наверху.

В это время прогремел выстрел. Из окна посыпалось разбитое стекло, и послышался крик ужаса.

Эл. Саймон помчался к дому с быстротой молнии.

Эллен смотрела на огненные блики, мелькающие в глазах Рея, вспоминая старый случай с гремучей змеей. Змея, быстро и шумно двигая хвостом, оттягивалась назад, чтобы ударить, прежде чем Саймон метнул в нее свой нож.

Но то было невинное дикое существо, и его нападение являлось просто попыткой выжить. На этот раз из-за своей оплошности она оказалась в куда более опасном положении. Рей Митчелл был настоящим чудовищем, гнусным и растленным. И сейчас рядом с ней не было никого, кто мог ее спасти.

– Поднимайтесь сюда, Эллен, – сказал Рей. – Раз уж вы здесь, заодно можем поговорить, просто чтобы разрядить обстановку. Я буду счастлив, что вы составите мне компанию.

Эллен втайне всегда забавлялась его масками. Сейчас они сменяли друг друга, дробясь на фрагменты. Неизменными оставались только его глаза, горящие безумием. Она наконец поняла, для чего ему были нужны эти маски. Как публичный человек, Рей Митчелл, будучи глубоко патологической личностью, использовал их, чтобы скрыть свою истинную сущность.

– Рей, на самом деле я пришла сюда не за этим, – сказала Эллен в отчаянии. – Я думала, что в доме Саймон, поэтому я… я пойду своей дорогой.

– Не… двигайтесь! – В голосе Рея прозвучала смертельная угроза. Эллен остановилась. – Значит, вы подумали, что это Саймон? Как трогательно! Вы были с ним здесь прошлой ночью. Я видел, как вы вошли вдвоем, а позже вы ушли одна, полуобнаженная. Вы позволили ему использовать вас в своих интересах, не так ли? – Рей прищелкнул языком. – Я очень огорчен. И сердит тоже. Мужчины временами бывают такие свиньи, – добавил он назидательным, отечески ласковым голосом. От этого выражение его глаз казалось еще более безумным.

– Зачем вы здесь, Рей? – спросила Эллен.

– Сделать зачистку, – ответил он. – Свести старые счеты. Поднимайтесь сюда, Эллен. Я никогда не стал бы втягивать вас в это дело, если бы вы не были так упрямы. Вам нужно было просто держаться подальше от Райли.

– Вы не сделаете этого, Рей.

– Подходите же, дорогая. Ну? Сначала одной ножкой, потом другой. Вы сами виноваты – и теперь вам придется заплатить за свое неправильное поведение. Но не вынуждайте меня стрелять прямо сейчас. Я совсем не так себе это представляю.

Эллен стала медленно подниматься по ступенькам.

– Можете стрелять и покончить с этим.

– Право, я так и сделаю, – весело рассмеялся Рей, подобно тому как радуется посетитель комнаты смеха. – До сих пор мне всегда это удавалось. Как видите, я обожаю огонь. Я начал играть с ним еще сызмальства. Это было мое тайное детское хобби. Поначалу я забавлялся с маленькими зверушками. Слышали когда-нибудь о сжигании кошек?

Эллен поежилась.

– Прошу вас, не рассказывайте.

– Просто нужно выкупать их в бензине и потом…

– Нет! – Она закрыла уши руками. – Не надо, прошу вас!

– Что, слабое сердце, да? – захихикал Рей. – Только не у меня. Но кошки меня больше не удовлетворяют. Тому, кто однажды ступил на этот путь, обратной дороги нет. Тогда, семнадцать лет назад все складывалось хорошо, но Саймон выпустил лошадей и тем разрушил мою задумку. Он всегда все разрушает.

– О Боже, так вот почему вы сделали это. – Эллен в страхе жалась к стене коридора. – Вы просто хотели таким образом убить…

– Лошадей. Да, я хотел слышать их крик. – Рей дернул подбородком в сторону спальни. – Не отвлекайте меня. Входите, будьте же послушной девочкой.

Эллен медленно вошла. Дуло пистолета холодным металлом прошлось по ее волосам и остановилось на затылке.

В пустой комнате не было ничего, кроме канистры с керосином. Все окна были наглухо закрыты, пол залит жидкостью с неприятным резким запахом.

– Еще маленьким мальчиком я понял, – сказал Рей, делая медленный круг по комнате, – что когда-то непременно должен увидеть сожжение человека. – Он произнес это таким небрежным тоном, будто речь шла о чем-то обыденном.

– Рей, прошу вас, не надо, – прошептала Эллен. Я не хочу это знать.

– Но когда рассказываешь об этом, – скорбно заметил Рей, – так облегчаешь душу. Постоянно хранить секрет – это страшный стресс.

Эллен взглянула на оружие, направленное ей в лицо.

– А Диана и Брэд? Они ничего не знают об этом?

– Милостью Божьей – нет. – Рей изменился в лице и заморгал, будто она сказала что-то шокирующее. «Раздумчиво-искреннее» выражение на секунду затмило безумие на его лице, и он снова превратился в такого же, как всегда, приятного, спокойного мужчину средних лет. – Брэд и Диана непогрешимы. Я их обожаю. Для меня единственный путь делать то, что мне хочется, – это подлаживаться к обстоятельствам Моя маска должна быть всегда совершенна.