Unknown - Muelka

- А меня зовут Миля, то есть это не настоящее моё имя, моё настоящее имя Лена, но оно мне не нравится…

Юноша улыбнулся.

- Если ты чувствуешь, что ты – Миля, значит это твоё НАСТОЯЩЕЕ имя, именно это, а не то, которое тебе дали родители. Родители могут ошибаться в выборе нашего имени, также как и в выборе судьбы. Сам человек ошибается реже. А теперь, Миля, расскажи мне…

Миля опустила глаза…Если сейчас она скажет ему…ей даже было страшно подумать, что случится тогда…А если не скажет…ведь этот незнакомый юноша так много сделал для неё, даже её не зная…Миле снова стало плохо, но она сделала некоторое усилие, и неслушающимися губами медленно произнесла:

- Мне…снится…девушка…

Больше она ничего не могла сказать. Она заплакала так, как давно не плакала. Горько, отчаянно и безутешно…Она плакала долго, или ей так казалось…Ей казалось, что он догадается, он, конечно, догадается, что она имеет в виду…и тогда он уйдёт и оставит её одну на этой крыше…Она открыла глаза и остолбенела: юноша плакал вместе с ней, плакал также отчаянно. Подняв на неё мокрые от слёз глаза, он также медленно произнёс: «Я прошёл через этот ад. Мне даже не нужно ничего говорить. Я всё понял». Он достал из коричневой сумочки медальон, открыл его и показал ей: «Смотри». С медальона на неё смотрел его портрет.

- Это ты? – улыбнулась Миля, - зачем ты носишь с собой свой портрет?

- Это не я.

- Это твой брат- близнец? – она терялась в догадках.

- Нет, Миля, это…это мой сон…

Только сейчас Миля увидела, что глаза у человека на фото были тёмно-карими, а не зелёными, как у Ивана. И что человек этот был немного старше.

- Значит ты?… .

- Да, я такой же, как ты!

Всю дорогу до его дома Миля шла и думала о том, как такое могло случиться, что встретились два таких совершенно одинаковых человека. Как? А ИХ встреча? Разве она не была чудом?!

- Миля, - сказал Иван, когда проводил её после ещё нескольких часов беседы в его доме, - завтра я уезжаю к нему. В Америку. Его зовут Ян. У нас даже имена похожи. Знаешь, мне пришлось так быстро выучить английский…А это – тебе. Иван протянул ей коробочку с диском, - посмотри тогда, когда тебе будет очень плохо и рядом не окажется того, кто бы мог помочь тебе, подсказать что-то или утешить. А до того момента пусть он лежит и ждёт…И ещё: всегда помни, что если тебе плохо, всегда найдётся тот, кому ещё хуже, чем тебе. Ещё: дай мне свой сотовый. Мы будем тебе звонить. И мы обязательно пригласим тебя в гости.

….Иван, - думала Миля, стоя у замёрзшего окна, - пригласи меня в гости…или – насовсем…И тут она вспомнила про диск…Она дошла до соседней комнаты, развернула заветную коробочку и прочитала: «С любовью от Ивана. Я всегда с тобой».

- Миля – услышала девушка голос матери за спиной. Она чуть заметно улыбнулась: надо оказаться на пороге смерти, чтобы близкие признали тебя НАСТОЯЩУЮ, - Миля, я принесла тебе еду.

- Мама, я ещё могу ходить, не стоит! – но мама не уходила.

- Что это?

- Фильм. Мне подарил один человек.

Мама оставила у экрана тарелку и также неслышно вышла из комнаты, как и вошла в неё. За эти полгода она похудела и стала почти совсем седой.

Миля смотрела фильм и не заметила сама, как съела всё, принесённое ей. Хотя она даже не поняла, что это было. За время болезни она утратила ощущение вкуса. А что вообще у неё осталось? И без того не очень крепкая на вид, теперь она казалось высохшей, как хрупкое деревце, долго лишённое влаги. Её голос, некогда звонкий, стал хриплым и тихим, а её глаза утратили блеск…Её роскошные рыжие волосы тоже забрала болезнь, и теперь ей приходилось всё время носить платок, и как можно реже смотреться в зеркало. Единственное, что сохранилось у неё от того, что было до болезни, были её сны…И кажется, с каждым днём она всё меньше их боялась…Девушка во сне, эта девушка, одна и та же, она всегда подходила к ней, и гладила её по лицу…и от этого касания наступало нереальное ощущение, доселе неведомое ей…она не знала, что это, потому что оно было не похоже ни на что, что было у неё в жизни, но она знала одно: ТАК нельзя, ЭТО - плохо…Она вставала и молилась…иногда она могла так молиться много часов…но Бог как будто бы не слышал её. Проходило несколько ночей и тот же сон в точности повторялся, как будто бы ей показывали один и тот же фильм…

… А сейчас она досматривала фильм, подаренный Иваном. Это был фильм «Джиа».

«Вряд ли героине сейчас хуже, чем мне, - думала Миля, и вообще, если бы у меня была Линда…если бы у меня была Линда, я бы не умерла».

Она не помнит, как вошла в сеть. Помнит лишь, как на экране появились буквы.

«Меня зовут Линда и я модель. Я утратила смысл жизни. Помоги мне, пожалуйста!»

-Линда? Боже, кто знал всё это? Кто так жестоко надо мной шутит? Я только что смотрела фильм…Линда? Модель? Наверное, я схожу с ума! – так она думала, а на экране всё бежали и бежали буквы:

- Помоги мне, помоги мне, пожалуйста! У тебя за спиной крылья, я знаю!

Ей сказали даже о моём горбе, кто же так жестоко шутит со мной!

От рождения у Мили на спине был небольшой горбик. Это было мало заметно окружающим, но Миле это приносило дополнительную боль…Она старалась никому об этом не говорить, просто всегда носила «толстовки» с капюшоном побольше. Тогда было совсем не видно.

- У меня за спиной горб, понимаешь, ГОРБ!

…По пальцам Линды прошёл ток... «Горб!? – думала она. Мало того, что я должна буду влюбиться в женщину, так у неё ещё и горб! О нет, старая Тереза, ты что-то напутала! Я модель! Я - модель, чёрт возьми! Я буду известна во всё Мире, я красавица и я должна…о нет!!! нет!!!! нет!!! Но ведь откуда старая Тереза тогда знала про котёнка…и про то, что моё сердце представлялось мне птицей…? Но любить человека с горбом?!» так думала Линда…но из-под её пальцев будто бы помимо её воли выходило: «Помоги мне! Или я умру».

…Миля думала о жесткости пошутившего над ней…но писала: «Не умирай, пожалуйста!» Верила ли она тому, ЧТО пишет? Никто не даст ответа. Она сама в первую очередь. Но она писала.

…В последнее время Линду преследовали мысли о самоубийстве. И она хотела от них избавиться. Не для того она пришла в эту жизнь, чтобы так просто расставаться с ней. Должен быть в этом всё какой-то смысл. Но какой? Что-то в ней было не так. А вот что? Ей поразительно не везло в любви. Да и не то, чтобы не везло…вокруг было столько красивых парней, а ей как назло не нравился ни один…и этот Джон, который фотографирует её…который давно положил на неё глаз, ей кажется, что вот-вот наступит момент, когда его скользкие липкие руки, вечно потные и пропахшие никотином, прикоснутся к ней и тогда произойдёт что-то страшное… Она и сама не знает, почему этого до сих пор не произошло. Но оставить карьеру модели сейчас означало бы оставить без денег родителей. Однажды она уже отказала им. Когда они предложили ей показать учёным свою необычную способность к регенерации тканей. Когда Линда думала о ком-то с любовью, и если она была в этот момент чем-то травмирована, её раны заживали на несколько часов, в то время, как обычно у людей аналогичные заживают за несколько суток. Когда же Линда находилась в подавленном состоянии, всё было точно также, как у других людей. «Ты необычная!» - говорили родители. Она знала, что они гордятся ею. Но всё же, ей всегда было за что-нибудь неловко. Наверное, она хотела прикрыть эту неловкость чем-то и выдумала легенду о том, что она самая красивая девушка в Америке, и от этой мысли ей как-то становилось легче. Впрочем, действительность ей будто бы мягко поддакивала, и ничего не имела против. Она выигрывала один конкурс красоты за другим, и в последнее время пропадала на съёмках…да, и всё было бы прекрасно, если бы не две вещи: Джон, который её фотографирует, и полное отсутствие чувств к хорошим парням, которых в её окружении было множество. Но её сердце молчало и её это очень беспокоило. Она старалась не думать об этом. Но её мучила мысль: что-то не так! И однажды она пошла искать ответ. Прямо на улице. Ответ надо искать на улице, а не в книгах – так всегда думала Линда, предпочитая настоящую жизнь выдуманным историям.

В тот день она сказала себе, что если Бог есть ( а она не была в этом уверена), то он подскажет ей при помощи первого же попавшегося человека. И то, что этот человек скажет ей, то и будет для неё правдой. Так она набрела на деревянный домик, с красовавшейся на нём надписью: «Дом старой Терезы». Дверь в домик была не заперта, и она вошла без стука, тихонечко, и очень стесняясь. За столом в комнате сидела красивая женщина средних лет, одетая в чёрное закрытое платье, и эту женщину никак нельзя было назвать старой, но так как больше в комнате никого не было, Линда переспросила неуверенно:

- Простите, пожалуйста, это Вы – старая Тереза?

- Я - спокойно отвечала женщина. Её лицо было мудрым и добрым, и Линда, поначалу испугавшаяся её чёрного платья, совсем перестала обращать на него внимание. Сколько же ей лет? – подумала Линда и не успела она так подумать, как женщина отвечала: