Unknown - Muelka

     Шли месяцы. Мало-помалу в сердце Киры копилась печаль. Она уже точно знала: есть нечто, мешающее их счастью, и это нечто явно находится в квартире Маши, ходит около неё,  смотрит на неё, говорит с ней.  И Маша любит это нечто, злое, агрессивное, хитрое и коварное и явно настроенное её, Киру, уничтожить.  И именно поэтому Кира всё ещё здесь. В иные моменты Кира знала: она обречена. А в иные ещё надеялась: может всё изменится? Маша говорила противоположное, то « я никогда не покину тебя» то всё то же, повторяющееся: « я не знаю, когда мы увидимся, но я делаю всё возможное» а на вопрос что именно она делает,  снова молчала.

   Однажды Маша пришла домой пьяной и вдруг неожиданно сказала, что бросает Киру, что так больше продолжаться не может, что она должна дать Кире свободу и не пудрить её мозги, что в конце концов, у всех людей есть право на счастье. «Иди спать!» - холодно ответила Кира, и Маша послушно пошла спать, а на следующий день они не говорили об этом, словно бы этого разговора и не было. Но в этом самом разговоре Маша сказала Кире, что Настя жила в доме с башней, сказала и испугалась и заплакала…из чего Кира поняла, что больше Настя в этом доме не живёт, а куда-то переехала, но куда именно – Маша не знает.  И что видимо, дом с башней был в их городе один.

   « Наверное, не сейчас. Наверное, через неделю» - так Маша говорила себе вначале. А потом поняла, что не сейчас и не через неделю…и что у неё на этот раз нет сил себе это говорить…Впрочем, разве вторая любовь за всю жизнь это много?  Маша всегда хотела быть сильной. С самого раннего детства, когда подростки во дворе обижали её маму за то, что она перепутала на какую ногу надеть ботинки. Ну, ведь это такая мелочь…ведь Маша и сама путала ботинки…наверное, взрослые тоже путают их…и Маша будет сильной…обязательно будет, Маша пойдёт на войну, и перебьёт всех врагов, чтобы никто никогда не обижал её маму. В школьные годы Маша так хотела учиться лучше всех, чтобы мама радовалась, ведь  улыбка так редко появлялась на её лице, всё чаще грусть…но учиться у Маши не получалось. У Маши хорошо получалось бегать и играть с мальчишками в футбол. Правда она часто пачкала одежду. Но зато она быстро научилась стирать её  сама. Потом Маша стала стирать и мамину одежду. Потом Маша стала готовить еду для мамы, помогать ей заправлять постель, когда мама забывала. Потом Маша стала ходить с мамой гулять…А потом она, закончив школу, мечтала служить в армии, как мальчишки. Правда, взяли её немного позже, но ведь взяли! Мама гордилась ей. Мама ждала её и до самого вечера  не выходила из дома одна. «Мамы бывают разные, у меня – такая» -  думала Маша. И безумно её любила. А ещё Маша любила свою работу. А ещё -  любила рассветы. Каждое утро она благодарила Бога за то, что ей подарен ещё день, за то, что светит солнце, за то, что за окном поют птицы, за то, что у её мамы родилась именно она, и что она может защитить маму от всего-всего, и за то, что никто и никогда не обидит её…В последнее время она благодарила Бога за то, что в своей жизни она встретила Киру. И тут же просила у Него прощения за то, что она совершает величайшую в жизни ошибку – ещё раз. Ведь ей всё ещё снится, как она идёт в дом с башней, как Настя открывает ей двери и…

   Кира бродила по парку и собирала красивые камушки. Она давно не ощущала такого единения с природой. Она много читала о том, что природа наполняет человека силой, но всегда это был для неё пустой звук. А нынче было раннее утро, и она шла по берегу озера, и глядела на восходящее солнце, отражающееся на поверхности воды. Она решила встать сегодня пораньше, и погулять в парке.  Родителям решила ничего не говорить – забеспокоятся. Папе ведь всюду мерещатся маньяки, мама спокойнее, но и её можно испугать. «Вот уже год, но Маша не зовёт меня. Почему? Ведь любит, я по глазам вижу, что любит…и нет у неё никого…только мама. Ведь я бы могла жить с её мамой»…вдруг Кира услышала шорох за спиной и оглянулась. Но никого не было. Она была одна в этом лесу. Пригляделась – ни звука, ни живой души вокруг. Ей стало немного не по себе. Она снова обернулась лицом к озеру и…отчётливо увидела на красной солнечной дорожке, простиравшейся вдоль озера, капельки крови…а в этот момент над её головой прокричала какая-то птица, и в этом крике Кире послышалось: «Беги!». Но Кира не смогла сдвинуться с места. Никого не было вокруг. Никто не подходил и не прикасался к ней…только почему-то она ощущала себя, сражённой резкими ударами чего-то острого. А потом Кира заплакала, заполонённая ощущением: «никогда». Она никогда не увидит Машу, она только будет носить её кольцо, и Маша «всегда будет с ней», как она того и хотела.  Что-то случилось с Машей? Сейчас она придёт домой, включит сеть и…Маша наверняка на работе, а до вечера ещё далеко…Кира боялась подходить к компьютеру, потому что не увидеть Машу сейчас было бы для неё ещё тревожней.

«А всё-таки, Кира сильная, - думала Маша, -  именно Кира, а не я! Как она на меня смотрит! Я никогда не могла бы смотреть так смело!». Маша вдруг представила, как они с Кирой встретятся, как Маша обнимет её, коснётся её губ своими и не отпустит больше…никогда  «никогда» – снова пронеслось в голове Маши:  « Зло! Зло!! Зло!!! Это зло, убери её, Господи, убери!!!!!» - опять это воспоминание.  Маша схватилась за голову. «Не надо, Машенька, не надо, милая…ты ничего не изменишь - Маша успокаивала себя, как могла. Отпусти её, девочка моя, отпусти!»  - Маша вздохнула и пообещала себе отпустить Киру, сегодня же. Ведь это её, Маши судьба, это её крест, а Кира не при чём, она даже не знает. «Ну почему именно сегодня? – Кира снова и снова пыталась связаться с удалённым компьютером, - почему сегодня, когда она так нужна мне…» Восемь вечера, девять, она жива и здорова…или нет…всё же, что-то не так…Кира от волнения расстегнула кнопочку на блузке и не заметила того, как на экране появилась Маша.

- Ещё, - тихо прошептала Маша и улыбнулась.

- Что? – Кира улыбнулась ей ответ, -  Как же она была рада видеть любимую!

- Ещё – повторила Маша, не в силах произнести что-то большее, чем это странное слово, означавшее сейчас для неё всё…

Дрожащими руками Кира расстёгивала блузку, не отрываясь глядя на Машу:

- А ты?

- Я не могу. Прости. Не могу.

- Не важно. Это – для тебя. Кира сняла одежду. Прикоснулась к своему телу. Закрыла глаза. Она представила, что сейчас Маша подходит к ней, целует…

- Маша смотрела на Киру и плакала. Да, именно сейчас, именно сегодня, она скажет Кире, чтобы та уходила…уходила, бежала, и никогда не появлялась больше, никогда-никогда…как же красиво её тело…в первый и последний раз…и надо успеть мысленно поцеловать каждый миллиметрик…

«Как красиво она улыбается -  думала Кира, нежная, сильная, желанная и – моя! Всё равно моя! Но она и плачет…почему она плачет? »

Последним, что видела Кира в экране, была оглянувшаяся Маша, её полные ужаса глаза, на секунду обратившиеся в сторону камеры и потом экран погас.  Последним, что услышала Кира, был искажённый страхом женский крик: «Зло! Зло! Зло!!!» и это кричала не Маша. Это был кто-то другой…крик был пронзительный, безумный, страшный…А потом наступила тишина…а вслед за тишиной медленно наступило утро.

   - Папа, придумай что-нибудь сказать на работе, я уезжаю. Ни о чём не спрашивай. Что-то случилось с Машей. Я еду к ней.

Прошло ещё несколько часов, за которые в полуживом состоянии Кира добралась до аэропорта. Зашла в самолёт, села…стала смотреть в окно. Через два часа она будет в том городе. И сразу же пойдёт искать Настю. Ведь дом с башней в городе только один.

   ****

Увидев этот дом, Кира улыбнулась. Это был окружённый забором маленький  деревянный домик, с аккуратно сделанным небольшим шпилем. - Тоже мне, башня – подумала Кира, но почему-то была уверена – это именно этот дом. Она постучалась. Калитку отворила стройная пожилая женщина, с длинными  седыми волосами, уложенными на прямой пробор и скрученными на затылке в тяжёлый узел.

- Скажите, пожалуйста, здесь живёт Настя? – Кира посмотрела на женщину, глазами полными надежды и отчаяния.

- Нет, - женщина продолжала рассматривать Киру спокойным печальным взглядом.

- Мне она нужна, срочно. Вы не могли бы сказать мне, куда она переехала, я должна найти её?

- К сожалению это невозможно. Настя погибла три года назад. Её убили. Да Вы проходите, возможно, я чем-то смогу Вам помочь. Я – мама Насти.

Кира вошла. Первое, что она увидела – это огромный портрет, висевший на стене, с  которого на неё смотрела изящная молодая девушка, с небесно  голубыми глазами и белоснежными волосами.

   Как это случилось?  - спросила Кира, отхлёбывая чай из белой чашки, - если, конечно, Вам не сложно.

- Да нет, не сложно. У Насти была нетрадиционная ориентация. Но, к сожалению,  об этом я узнала уже после её смерти. У нас были очень хорошие отношения и видимо, Настя боялась расстроить меня этим. Она всё переживала в себе. Когда я думаю об этом, мне становится невыносимо, ведь может быть, знай я это, она была бы сейчас жива.