Создатель звезд - Генри Денкер

Джеф вернулся в свой номер, принял душ, заказал кофе, оделся и написал записку: «Дорогая, желаю хорошего дня. Вернусь около шести часов. Люблю. Подумай — ради Бога, подумай — о нас!»

Репетиция была повторением первого дня, только в ее начале не было читки. Они отрабатывали одну сцену за другой до ленча. Джеф разговаривал с Клер, поддразнивал ее по поводу любовных утех прошедшей ночи. Когда он задал какой-то вопрос об Ирвине, она оторвала взгляд от кофе и заметила:

— Я не называла тебе его имя.

Он признался, что нашел ее в телефонной книге.

— Потом позвонила она, — сказала Клер, — и мы с Ирвином стали тебе не нужны. Я рада. Вчера весь день ты выглядел, как самый одинокий человек на свете. Это — одна из причин, по которой я поцеловала тебя.

Затем она добавила:

— Из-за нее ты спрашивал вчера о смешанном браке?

Он кивнул.

— Браки заключаются не между евреями и англосаксами, а между двумя личностями. И если один человек испытывает сильное чувство вины, ничего не получается. Я знала людей, любивших друг друга очень сильно, но чувство вины одерживало верх. Надеюсь, у тебя все будет хорошо.

— Я бы хотел, чтобы ты поговорила с ней, — внезапно предложил Джеф.

— Нет, — отказалась она. — Такие вещи нельзя обсуждать с посторонними. Вы сами поговорите. Это единственный путь. И даже тогда все сложится не так, как ты думаешь. С Ирвином проблемой стали дети. Он настаивал на том, чтобы они воспитывались как евреи. Я согласилась. Когда они подросли, мне пришлось отдать их в еврейскую школу и водить в синагогу по праздникам. Оказалось, что Ирвин плохо знал еврейские традиции. Теперь я в большей степени еврейка, чем он. Скажу тебе одно — его сыновья будут лучшими евреями, чем Ирвин!

Нельзя все запланировать заранее. Необходимо иметь желание и быть внутренне свободным, чтобы это сработало.

Они продолжили репетицию. В конце дня Карл Брюстер снова появился с Фредди Фейгом. Сегодня нервничал Фредди. Джеф заметил это по тому, как дрожали его тонкие усики, когда он пытался улыбнуться. Причина заключалась то ли в присутствии Карла, то ли в том, что вчера Джеф резко осадил его. Карл испытывал беспокойство. Фредди нервничал. Джеф ненавидел их обоих.

Репетиция закончилась. Джеф освободился. Он сел в одно такси с Клер. Прежде чем отправиться к себе домой на Ист-Энд авеню, актриса высадила Джефа у «Плазы».

— Может быть, ты приведешь ее к нам до твоего отъезда?

— Спасибо, весьма охотно. Это может помочь!

Он побежал вверх по ступеням, вошел в лифт, ткнул какую-то женщину сценарием в ее большой бюст, извинился и наконец достиг двенадцатого этажа. Подошел к номеру Шарлен, почти постучал, потом вместо этого прислушался. Она была у себя. Его страх перед ее исчезновением рассеялся. Джеф отправился к себе, разделся, принял горячий душ.

Вытираясь, он посмотрел на отражение своего тела в зеркале. Для сорокадвухлетнего мужчины он был в отличной форме. Щедро воспользовавшись «Данхиллом», Джеф сел на диван и позвонил. Шарлен сняла трубку после первого гудка.

— Зайдешь ко мне выпить? — спросил он.

— Хорошо, — прошептала она.

Через несколько мгновений раздался стук. Джеф открыл дверь. Шарлен обняла его.

— Ты решил соблазнить меня, — сказала она. — Мужчина использует такое количество туалетной воды исключительно с этой целью.

— Это твой подарок.

Она снова поцеловала его и сказала:

— Ты заманил меня сюда обещанием дать выпить.

Он повернулся к маленькому переносному бару, чтобы приготовить два напитка. Она произнесла печальным голосом:

— Мы даже не можем шутить о нас. Ничего забавного в голову не приходит. Как прошла репетиция?

— Нормально. Я снова говорил с Клер.

— С женой еврея-стоматолога.

— С женой еврея-стоматолога. У них двое детей-евреев. Она сказала мне об этом. Судя по ее словам, тут нет большой проблемы. Если бы ты или твой отец поставили такое условие, я бы согласился. Даже водил бы их в синагогу по праздникам.

Она постаралась отнестись к этому, как к шутке, и улыбнулась. Но он не улыбнулся. Через несколько мгновений она тоже перестала улыбаться. Они сидели напротив друг друга в темнеющей комнате, держа в холодных руках полные бокалы. Затем Шарлен отвела глаза от Джефа, поднялась, поставила свой бокал, посмотрела из окна на парк, огни, автомобили, весь уходящий в ночь город. Джеф подошел к Шарлен, обнял ее, прижался щекой к лицу девушки, стал смотреть вместе с ней. Ее дыхание было очень глубоким, и Джефу показалось, что Шарлен плачет. Он поднес пальцы к ее глазам, но они были сухими.

— Все, кроме нас, возвращаются домой, — грустно заметила она.

— Мы бы тоже могли, — сказал он.

Она не ответила. Они смотрели на город до тех пор, пока в комнате не стемнело окончательно. В парке зажглись фонари.

— Что еще она сказала? — спросила внезапно Шарлен.

— Клер? Она говорила о том, что ей пришлось взять дело в свои руки и растить детей евреями. Она делает это с удовольствием. Если у обоих людей есть желание, все получается.

Шарлен не ответила. Поняв, что она ничего не скажет, он произнес:

— Я оденусь, и мы отправимся обедать.

— Мы можем заказать обед сюда?

— Конечно, — тотчас согласился он.

Прошло несколько часов. Нескончаемый дождь хлестал в окна, дул сильный восточный ветер. Они лежали на его кровати, он — на спине, она — на боку, глядя на него. Она тихонько, как бы про себя, засмеялась.

— Что тебя позабавило? — спросил он.

— Ты. В синагоге. И в cheder, — поддразнила она.

— Cheder? — спросил он, с трудом произнеся резкий звук «ch».

— Это еврейская школа. Видишь, ты не знаешь простейших слов.

— Я могу научиться. Даже могу заставить этого маленького гнома Берни поработать над моим произношением. Я уверен, он занялся бы этим с удовольствием. Несколько уроков, и ты смогла бы представить меня твоему отцу в качестве раввина.

— Тебя, Барри Фитцджеральда и Бинга Кросби, — улыбаясь, сказала она.

Он поцеловал ее. На этом беседа закончилась.

Репетиции вошли в свою колею. Джеф и Клер всегда возвращались к себе в одном такси. Она высаживала его у «Плазы», он пытался внести свою долю платы. Но она говорила с улыбкой:

— Я замужем за богатым стоматологом. Я могу себе это позволить. К тому же мне нечасто удается показаться возле «Плазы» в обществе кинозвезды. Какой-нибудь продюсер может заметить меня и сделать знаменитой. Я использую тебя.

Джеф и Шарлен начали по вечерам появляться на людях. Они ходили в «Аист», сидели в маленьком, очень престижном «Медвежатнике». Биллингсли прислал им шампанское и подсел на минуту, чтобы познакомиться с Шарлен. Он не любил, когда в «Медвежатнике» появлялись незнакомцы, особенно эффектные девушки. Он не хотел, чтобы заведение обрело репутацию места сборища проституток. Содержанки — пожалуйста. Неверные жены — пожалуйста, если нет опасности появления мужей и возникновения скандала. Привлекательная девушка из Чикаго, отца которой Биллингсли знал — пожалуйста.