Бесёнок по имени Ларни - Кае де Клиари
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Расставаясь, они даже не поцеловались, как это делали в последние дни – долго и чувственно, а ткнулись друг другу в губы, воровато косясь на Руфуса. Потом она никак не могла уснуть. Всё ворочалась на своём тюфяке, то глядя в звёздное небо, то зарываясь лицом в свёрнутый плащ, который служил ей подушкой. Вдруг она почувствовала на своей руке знакомую маленькую ладошку.
– Иди к нему, – услышала Мара голос Руфуса.
– Но…
– Иди, не бойся! Ты мучаешься, я же вижу. И он мучается. Иди, он ждёт тебя. Это не грех – Инци никогда не был против искренней любви!
Мара ничего не смогла сказать в ответ. Она только быстро прижала ладонь своего маленького друга и учителя к губам и сорвалась с места, будто пущенная стрела.
Верентий на самом деле не спал, а сидел, прислонясь к своей телеге, и мрачно смотрел на огонь. Когда Мара вбежала в световой круг, он не поверил своим глазам, и некоторое время хлопал ресницами, причём взгляд у него был недоверчиво-дикий. Затем он вскочил и встал напротив неё, всё также молча и глядя серьёзно и недоверчиво. А потом их руки сами нашли друг друга…
Это была их первая ночь. Они ничего не обещали друг другу, не произносили клятв – они любили! Это было их первое утро. Первое утро вместе!
Мара вдруг поняла, что кругом светло, а лежат они под телегой, которая хорошо просматривается со всех сторон. Её охватила лёгкая паника, так-как сарафан – единственная одежда в которой она пришла сюда, лежал на телеге сверху, и дотянуться до него не представлялось возможным. Они с любимым были укрыты лишь тоненьким пледом, которого едва хватало, чтобы поместиться под ним вдвоём.
"Ну и пусть смотрят, – подумала Мара. – Пусть завидуют! Пока я с ним, мне всё можно и ничего не стыдно!"
– Верентий!
Под телегу просунулась рыжая вихрастая голова товарища Верентия по торговле. Мара уже много раз видела этого чудного парня, который казалось, всегда улыбался и постоянно шутил, находя окружающий мир исключительно смешным.
– Верентий, слышь, там такую штуку нашли – закачаешься! Ну, ва-аще умора! Айда, бежим смотреть!
Он улыбнулся от уха до уха, так что его веснушчатая физиономия разделилась на две неравные части – верхнюю и нижнюю, будто разрезанная, сморщил курносый нос, лукаво подмигнул Маре и исчез.
– Пойдём, посмотрим, что там такое? – спросил Верентий неуверенно.
Ему явно больше хотелось остаться наедине с подругой, чем идти и смотреть на какую бы там ни было штуковину.
– Пошли!
Мара тоже никуда бы не уходила, но оставаться под телегой дальше было нельзя, да и дневные заботы никуда не делись. Дела надо было делать, их никто не отменял. К тому же, что может развеять скуку монотонного, утомительного путешествия, как ни какое-нибудь необыкновенное зрелище? (Ну, кроме любви конечно!)
Поэтому они, наскоро одевшись, побежали туда, куда устремились, все кто был в караване, кроме нескольких охранников, не имевших права отходить от фургонов.
Нечто привлекшее внимание торгового люда, лежало в кювете справа от дороги, которая через полумилю должна была пересечь границу земель принадлежащих Торговому городу. Эта штуковина была размером с большой фургон и напоминала огромный сундук, поставленный на колёса. Правда сейчас колёс у неё не было, от них остались обугленные ошмётки и пучки тонкой проволоки корта. Весь этот бронированный сундук тоже носил следы огня, уничтожившего всё, что было внутри него и едва не расплавившего корпус. Кроме того, в боках этой повозки зияли сквозные дыры, будто пробитые ломом. Но какой лом мог так продырявить броню в три пальца толщиной к тому же сделанную из крепчайшей стали?
– Это следы от пуль! – объяснял с видом знатока, какой-то старик. – У стражи Торгового города пушка такая есть специальная – гору пробьёт, если надо! Эта штуковина – боевая машина чья-то. Видать, она с разъездом стражи столкнулась, да что-то не поделила, вот и продырявили её наскрозь!
Из-за спин и голов в соломенных шляпах Маре ничего не было видно. Она среди сверстниц хоть и не считалась малышкой, но и высоким ростом тоже похвастать не могла. Верентий решил эту проблему просто – раздвинул толпу плечом и протащил свою подругу, (эх, опять растрёпанную!), в первый ряд зевак.
Сгоревшая машина имела вид удручающий и величественный одновременно. Она лежала на брюхе, слегка завалившись на правый бок, и напоминала корабль, выброшенный на берег. Верентий хотел что-то сказать, но тут девушка тихо ахнула и покачнулась, словно теряя равновесие.
– Ты чего? – спросил он удивлённо. – Испугалась, что ли?
Она указала на рисунок, чудом сохранившийся на двери машины. Он изображал две буквы – заглавную "А" и маленькую "л". Обе буквы были заключены в ровный пятиугольник.
– Это знак форта Альмери! – сказала Мара, срывающимся от волнения голосом. – На этой машине наш военный комендант Диана и её друг и консорт, сэр Галль поехали с посольской миссией в Торговый город…
Глава 94. Где построить домик?
– Танат! Прячьтесь!
Выкрикнув это, тень Князя Тьмы юркнула под ближайший камень, не слишком заботясь о том, чтобы уйти с достоинством. (Видимо, таять в воздухе было некогда!)
Ларни и Стефан обернулись и посмотрели в ту сторону, куда указывал их призрачный советчик. Сначала им показалось, что в чёрно-красном небе виден серый силуэт какой-то птицы. Но когда эта "птица" подлетела поближе, им очень захотелось последовать за хозяином Ада.
Было непонятно, где у этой фигуры, втрое превосходившей человеческую, заканчивается широченный плащ и начинаются крылья. Сам по себе обладатель столь необычной одежды, (или оперения?), представлял собой скелет, совершенно лишённый плоти и ничем, кроме размеров, не отличающийся от человеческого.
– Ну что вы ждёте?! – раздался голос из под камня. – Это же бог или, как сейчас говорят, Ангел Смерти! Танат не щадит никого, он жаден и безжалостен. Если он вас увидит, то захочет забрать с собой, а если он это захочет, то он это сделает, и никто ему не указ!
Влюблённые и сами рады были бы спрятаться, но кругом имелись только небольшие камни, способные дать убежище, разве что кролику. Людям ничего не оставалось, как броситься ничком, прижавшись, друг к другу и замереть в ожидании своей участи. Бежать было бесполезно, а обратить против Ангела Смерти оружие, почему-то никому из них не пришло в голову.
Ледяной вихрь пронёсся над распростёртыми среди камней людьми, пробрав их до костей могильной сыростью. У обоих душа ушла в пятки, словно они были детьми, а не прошедшими множество битв, бойцами, привыкшими без страха смотреть в глаза любой опасности. Но вот холод сменился прежней жарой и духотой, страх
