Мужчины не ее жизни - Джон Ирвинг

Ее партнер не надевал презерватива. Подружки убитой сказали женщине-полицейскому, которая первой опрашивала их, что погибшая всегда пользовалась колпачком. На сей раз колпачка у нее не обнаружилось, что лишний раз свидетельствовало об изнасиловании. А футболка с летящим гамбургером указывала на кого-то, кто знал ее по работе в «Цирке летающей еды», а не кого-то, с кем она познакомилась у «Итона» или в «Бра баре». Ведь убийца, заколов девушку, надел на нее не бюстгальтер, а именно футболку.

Детективы из отдела убийств, вдвоем расследовавшие это преступление, напарниками стали недавно. Штабной сержант Майкл Кагилл пришел в отдел по расследованию убийств из спасательной команды. Хотя Кагиллу нравилось в отделе убийств, в душе он оставался спасателем. У него было предметное видение мира, что, естественно, побуждало его расследовать вещи, а не людей. Он предпочитал искать волоски на ковре или пятна спермы на подушке, а не разговаривать со свидетелями.

Женщина, напарница Кагилла, была ему хорошей парой. Начала она работать констеблем на улице, хотя и стригла свои каштановые волосы до плеч, засовывая их под фуражку. Сержант-следователь Маргарет Макдермид умела разговаривать с людьми и узнавать у них то, что им было известно; в том, что касалось информации, она была настоящим пылесосом.

Именно штабной сержант Кагилл нашел свернувшуюся капельку крови в складке занавески в ванной. Он пришел к выводу, что преступник, убив продавщицу и надев на нее футболку с летящим гамбургером, не торопясь принял душ. Еще Кагилл нашел капельку крови в мыльнице — размазанный отпечаток, оставленный основанием ладони убийцы.

Именно сержант-следователь Маргарет Макдермид разговаривала с подругами убитой. Она сосредоточилась на «Цирке летающей еды», что, впрочем, было вполне естественно. Детектив была вполне уверена, что главным подозреваемым окажется человек, питающий особые чувства к официанткам с крылатыми футболками или, по крайней мере, к одной из них. Возможно, он был коллегой убитой или завсегдатаем заведения. Может, новым любовником. И совершенно очевидно, что убитая продавщица знала убийцу не так хорошо, как думала.

Идти пешком из ресторана до квартиры официантки было слишком далеко. Если убийца следовал за ней с работы, чтобы узнать, где она живет, то ему пришлось следовать за ее такси в машине или в другом такси. (Подруги сказали, что убитая официантка всегда брала такси, чтобы добраться с работы домой.)

— Надевая на нее футболку, он должен был весь перепачкаться, — сказал Кагилл напарнице.

— Поэтому-то он и принял душ, — сказала Маргарет.

Ей все меньше и меньше нравилось работать в отделе убийств, но причиной тому были вовсе не неуместные замечания Кагилла. Кагилл ей очень даже нравился. Чего бы ей хотелось, так это поговорить с убитой девушкой.

Сержант Макдермид каждый раз обнаруживала, что ее больше интересует жертва, чем убийца, хотя, найдя убийцу, она и испытывала чувство выполненного долга. Ей бы хотелось иметь возможность сказать продавщице не впускать первого попавшегося человека в дом. Маргарет знала, что такие чувства не подобают детективу из отдела по расследованию убийств; по крайней мере, проку от них на такой работе мало. Может быть, ей было бы лучше в отделе по розыску пропавших, где существовала хоть какая-то надежда найти человека, прежде чем он или она станет жертвой.

Маргарет пришла к выводу, что ей лучше бы искать потенциальных жертв, чем убийц. Когда она поделилась своими мыслями с Кагиллом, штабной сержант невозмутимо сказал ей:

— Может, тебе и следует попробовать отдел по розыску пропавших.

Позднее в машине Кагилл сказал, что вид пропитавшегося кровью летящего гамбургера вполне мог превратить его в вегетарианца, но Маргарет не позволила ему отвлечь ее этим замечанием. Она уже воображала себя в отделе по розыску пропавших, где она будет искать людей, чтобы спасать их, а не ловить. Она предполагала, что многие пропавшие будут молодыми женщинами, а немалая часть пропаж будет связана с убийствами.

В Торонто похищенные женщины редко обнаруживались в городе. Тела находили где-нибудь неподалеку от 401-го шоссе, или же — после того как вскрывался лед в заливе Джорджиан-Бей или сходил снег в лесах — трупы выкидывали на 69-й дороге между Парри-Саунд и Пуант-о-Бариль или около Садбери. Иногда находку делал какой-нибудь фермер в поле у 11-й линии в Броке. В Штатах человек, похищенный в городе, обычно и обнаруживался в том же городе, может быть, в грузовике, вывозящем мусор, или в угнанной машине. Но в Канаде все тела находили именно в этом районе.

Некоторые из пропавших молодых женщин были беглянками. Убежав из сельского Онтарио, они чаще всего оказывались в Торонто, где многих из них без труда находили. (Нередко они становились проститутками.) Но более всего интересовали Маргарет пропавшие дети. Правда, детектив Макдермид никак не была готова к тому, что работа в отделе по розыску пропавших лиц неминуемо влечет за собой изучение фотографий пропавших детей. Еще она не была готова к тому, что фотографии этих пропавших детей будут сниться ей по ночам, будут преследовать ее днем.

Фотографии систематизировались, и, по мере того как ненайденные пропавшие дети вырастали из своих последних фотографий, Маргарет делала в уме поправку на их изменившуюся внешность. Так она узнала, что для успешной работы в отделе по розыску пропавших лиц требуется хорошее воображение. Фотографии пропавших детей были важны, но это был лишь черновик — ведь дети растут. Эта способность, которую детектив делила с родителями пропавших детей, была воистину особым, но мучительным даром — видеть умственным взором, как шестилетний ребенок будет выглядеть в десять, двенадцать лет или как подросток будет выглядеть, когда ему или ей перевалит за двадцать; «мучительным» этот дар был потому, что для родителей нет ничего больнее, чем представлять себе, как растут или становятся взрослыми их пропавшие дети. Родители ничего с этим не могут поделать — воображение не дает им покоя. Но сержант Макдермид обнаружила, что она тоже ничего не может с собой поделать.

Этот дар делал ее незаменимой в отделе, и он же практически лишал ее личной жизни. Дети, которых она не могла найти, становились ее детьми. Когда дела на них по истечении срока давности закрывались, она брала их фотографии домой.

Особенно ее мучили два мальчика. Это были американцы, исчезнувшие во время Вьетнамской войны. Родители мальчиков думали, что те бежали в Канаду в 1968 году, когда число перебравшихся через границу «противников войны», как их называли, было особенно велико. В тот год мальчикам было семнадцать и пятнадцать. Семнадцатилетнего от призыва отделял всего один год, но отсрочка, предоставляемая студентам, освобождала его еще не меньше чем на четыре года. Его младший брат убежал вместе с ним — мальчики были неразлучны.

За побегом семнадцатилетнего, возможно, стояло потрясение, вызванное разводом его родителей. Для сержанта Макдермид оба мальчика были в большей степени жертвами ненависти, которую питали друг к другу их родители, чем Вьетнамской войны.

В конечном счете дело мальчиков было закрыто. Если семнадцатилетний и пятнадцатилетний парни были живы и по сей день, то им уже перевалило за тридцать! Но дело мальчиков не было закрыто ни для их родителей, ни для Маргарет.

Отец, который говорил о себе, что он привык «мыслить реалистически», предоставил в отдел по розыску медицинские карточки мальчиков от дантистов. Мать прислала фотографии, которые сержант Макдермид и взяла домой.

Тот факт, что Маргарет была незамужней и давно вышла из детородного возраста, несомненно сказался на ее одержимости красивыми мальчиками, которых она видела на этих фотографиях, и ее не менее навязчивой одержимости мыслями о том, что могло с ними произойти. Если они живы, то где теперь находятся? Как выглядят? Какие женщины могли бы влюбиться в них? Каких собственных детей, возможно, они воспитывают теперь? Что могло стать с их жизнями? Если они живы…

Со временем доска, на которую Маргарет пришпилила фотографии мальчиков, переехала из комнаты, служившей ей одновременно гостиной и столовой (где фотографии время от времени давали повод для комментариев ее гостям), в спальню, где их не видел никто, кроме Маргарет.

Сержанту Макдермид было под шестьдесят, хотя она все еще могла успешно скрывать свой возраст. Еще несколько лет — и она с такой же неизбежностью должна была отправиться в архив, как и дело о молодых пропавших американцах. И она уже вышла из того возраста, когда приглашала мужчин в свою спальню, где с кровати открывался вид на доску с фотографиями.

Случалось, в бессонные ночи она жалела, что поместила эти многочисленные фотографии рядом с собой. Но обеспокоенная и скорбящая мать продолжала присылать фотографии. Она сопровождала их такими подписями: «Я знаю, они уже стали другими, но в характере Уильяма есть что-то такое, что особенно заметно на этой фотографии». (Уильям был старший из мальчиков.)