Абрашкин Анатолий Русь - арийская колыбель - арийская колыбель

Слово «рефаимы» в некоторых местах Библии име­ет и другое значение. Так, в Книге Иова (26:5), в Кни­ге пророка Исайи (14: 9-10; 26: 14-19) оно означает умерших. Совершенно ясно, что наиболее древний народ, проживавший некогда на данной территории, но, как говорится, сошедший на нет, мог ассоцииро­ваться у этих авторов с обитателями царства мертвых. Для еврейских авторов, к тому же, победа над рефаи– мами символизировала мощь их народа, доказывала его состоятельность как самостоятельного «субъекта» мировой истории.

Среди племен, относимых к великанам, выделим также енакимов. Их название родственно имени Енох. Но Енохом, как известно, звали старшего сына Каина, первого градостроителя. В свете уже упоминавшейся ги­потезы о том, что Каин мыслился в качестве родоначаль­ника ханаанеев, идея представлять енакимов как потом­ков Еноха кажется нам весьма плодотворной. Мы при­числяем ханаанеев к арийским народам, а значит, и их сынов создатели Библии могли относить к рефаимам.

В Библии упоминается еще один Енох — один из бла­гочестивейших патриархов допотопного мира. Сведе­ния, сообщаемые о нем, хотя и очень кратки, но весьма важны. Дважды говорится, что Енох ходил перед Богом (Быт. 5: 22,24). То же же самое выражение употреблено и применительно к Ною (Быт. 6:9). Существует точка зре­ния, ее приводят Р. Грейвс и Р. Патай в книге «Иудейские мифы. Книга Бытия», что Енох на самом деле есть Ной. Если это так, то образ Еноха напрямую связывается с пе­реселенцами из Европы. Во всяком случае, древние иудеи и арабские писатели прилагали к Еноху эпитет ученого и считали его изобретателем письменности, арифмети­ки и астрономии, а эти знания принесли на Ближний Восток соотечественники строителей Аркаима и Сто– унхенджа. Бог поселил Еноха в жилище блаженства, так что он не видел смерти (Евр. 11:5). В этом смысле его па­раллелью в русском фольклоре (а, возможно, и прототи­пом!) выступает Аника-воин — богатырь, славный своею силой, сражающийся в сказке с самою смертью.

Название «емимы» можно связать с именем Йаму — финикийского бога моря, а значит, оно обозначает один из «народов моря», который «осел» в Палестине. Очевидно, что это филистимляне. Что же касается двух оставшихся названий — «зузимы» и «замзузимы», то, по всей вероятности, это прозвища, данные потомкам ариев и праславян местными племенами.

Давид своими победами над филистимлянами и ко­ренными народами Палестины (народами «великанов») доказал жизнеспособность союза израильских племен, ставшего доминирующей военной силой в регионе. Об устойчивости «режима Давида» свидетельствует то, что ни мятеж против Давида, который возглавил его сын Авессалом, ни более поздняя гражданская междоусоби­ца, где вождем восставших был вениамитянин Савей, не достигли своей цели. Власть Давида оба раза восторжес­твовала. Другое дело, что сам Давид не позаботился о преемнике и тем самым спровоцировал конфликт меж­ду двумя своими сыновьями — Адонией и Соломоном.

Адония, сын Агиффы, был красивым и надменным юношей. Пользуясь поддержкой северных племен, а также такого влиятельного лица, как Иоав, он не сом­невался в своей победе и разъезжал по городу в царс­кой колеснице под охраной дворцовой гвардии в пять­десят человек. Соломон же был менее популярен, но и его поддерживали влиятельные лица во главе с вер­ховным жрецом Садоком и пророком Нафаном. Кро­ме того, на его стороне были отборные части армии, возглавляемые преданным ему полководцем Ванеей.

Тем врехменем вокруг умирающего Давида плелись сети интриг. Адония решил заранее проложить себе путь к престолу. Он устроил для своих сторонников пир, являвшийся, по сути дела, военным советом. В нем приняли участие Иоав, все царские сыновья, кроме Со­ломона, и некоторые вожди северных племен. Весть об этом дошла до дворца, и «партия» Соломона решила действовать без промедления. Пророк Нафан поспешил к Вирсавии, матери Соломона, и приказал ей немедлен­но сообщить, что Адония самовольно провозгласил себя царем. Сам он обещал прийти чуть позже, чтобы под­твердить правдивость ее слов. Обвинение было ложным или, правильнее сказать, преждевременным, но ситуа­ция обострилась настолько, что враждующие стороны не гнушались никакими приемами. Вирсавия подошла к изголовью больного царя и рассказала об «измене» Адонии, что тут же подтвердил Нафан. Тогда Давид, соб­равшись с силами, приказал помазать на царство Соло­мона. Так была выиграна битва за престол.

Участники пиршества у Адонии, узнав о выборе царя, в панике разбежались. Соломон дал обещание Адонии, что не будет преследовать его, если только тот не станет покушаться на престол. На том братья и разошлись с миром. Вскоре в столице состоялась торжественная коронация Соломона. На жертвенник возложили для всесожжения тысячу быков, тысячу ба­ранов и тысячу ягнят. Обряд помазания совершил вер­ховный жрец Садок, верный сторонник нового царя.

Давид скончался на семидесятом году жизни, после сорока лет царствования, оставив сыну в наследство крупное государство, границы которого простирались от Дамаска до Египта и от Средиземного моря до зе­мель к востоку от Иордана.

ЦАРЬ СОЛОМОН

(965-928 гг. до н. э.)

В момент вступления на престол Соломону было все­го двадцать лет, но он оказался энергичным правителем и чрезвычайно искусным дипломатом. Его противников, рассчитывавших на молодость и неопытность молодого царя, постигло разочарование. Адония и Иоав, отстра­ненные от руководства страной, пребывали в Иерусали­ме, и, возможно, с ними не произошло бы никакой беды, если бы Адония не совершил роковой ошибки. Он через Вирсавию попросил Соломона отдать ему в жены одну из наложниц отца — Ависагу Сунамитянку, ту самую, которая согревала немощного Давида в последние не­дели его жизни. Соломон почтительно выслушал мать, но удовлетворить просьбу брата решительно отказался. Более того, он стал подозревать, что Адония задумал ка­кую-то хитрость: женитьба на одной из наложниц царя давала основания для возобновления борьбы за трон. Ведь, согласно старинному обычаю, гаремом покойного царя мог воспользоваться только его законный наслед­ник Разгневанный Соломон решил, что Адония нару­шил обещание не оспаривать у него царскую власть, и поручил Ванее расправиться с братом и его ближайшим союзником Иоавом. Оба они были убиты.

Давид оставил сыну процветающее «хозяйство», но и к нему следовало приложить руку. «И дал Бог Соломо­ну мудрость и весьма великий разум, и обширный ум, как песок на берегу моря» (3 Цар. 4:29). Первым делом юный царь позаботился о предотвращении нападений извне. Женившись на дочери фараона, он обезопасил свои южные границы и приобрел очень важного союз­ника на случай нападения с севера. Еврейские племена впервые с незапамятных времен могли окунуться в сти­хию мирной жизни. Память об этом счастливом време­ни сохранилась на долгие века, и составители Библии не жалели слов, чтобы прославить Соломона. Он на радость подданным, оказался также и умелым руково­дителем. На все высшие государственные должности Соломон назначил своих сторонников и преданных друзей. Учтя опыт прежних правителей, он старался укреплять свою власть за счет ослабления союза север­ных колен. Для этого он разделил страну на двенадцать административных округов, границы которых лишь частично совпадали с территорией отдельных племен. Во главе каждого из них был поставлен наместник и на­чальник гарнизона, все доверенные люди царя. Округа поочередно, каждый в течение месяца в году, снабжали продовольствием царский двор и армию.

Сама армия также подверглась реформированию. Давид при проведении военных операций основную ставку делал на действие пехоты, что даже по тем вре­менам было глубоким анахронизмом. Соломон, ломая устоявшиеся традиции, создал мощный конный корпус, состоявший из четырнадцати тысяч боевых колесниц. Он модернизировал также армейские обозы, введя в них повозки и конные упряжки. Кроме того, он постро­ил в ряде израильских городов конюшни. Самые боль­шие из них находились в Мегиддо (город, расположен­ный неподалеку от реки Киссон на севере Ханаана).

В 1925 году американская археологическая экспе­диция обнаружила в долине Изреель развалины горо­да Мегиддо. Этот город имел огромное стратегическое значение, поскольку защищал северные рубежи долины, через которые проходил торговый путь из Азии в Еги­пет. Давид и Соломон превратили Мегиддо в сильную крепость, но сам город существовал, начиная с III тыся­челетия до н. э. Среди руин были обнаружены постро­енные царем Соломоном конюшни на четыреста пять­десят лошадей. Они были расположены вокруг большой площадки, где, по всей видимости, объезжали и поили лошадей и где, возможно, происходили конские ярмар­ки. В 3 Цар. (10: 28,29) говорится: «Коней же царю Со­ломону приводили из Египта и из Кувы; царские купцы покупали их из Кувы за деньги. Колесница из Египта по­лучаема и доставляема была за шестьсот сиклей серебра, а конь за сто пятьдесят. Таким же образом они руками своими доставляли все это царям Хеттейским и царям Арамейским». «Царские купцы» являлись посредника­ми в торговле между азиатскими царствами и Египтом: они покупали коней в Киликии (область в Малой Азии) и продавали их в Египет, откуда в свою очередь вывози­ли колесницы. Ярмарка в Мегиддо была перевалочным пунктом, где могли встречаться торговцы из разных стран и устраивать свои торговые операции.