Очерки жизни и быта нижегородцев XVII-XVIII веков - Дмитрий Николаевич Смирнов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но какая бы молва ни ходила по городу, «экономическому» директору все было нипочем, он ничего не боялся. И меньше всего беспокоили его разговоры в литературном кружке. А там как раз и слышались угрожающие его благополучию речи. Да и от кого? От одного из тех, для кого он держал открытый стол.
Беда для Прокудина грянула неожиданно. Осенью 1794 года на прилавках московских книжных магазинов появилась небольшая, с виду ничем не примечательная книжечка с названием:
ДОН ПЕДРО ПРОКОДУРАНТЕ,
или
НАКАЗАННОЙ БЕЗДЕЛЬНИК.
КОМЕДИЯ, СОЧИНЕНИЯ КАЛДЕРОНА ДЕ ЛА БАРКА
С гишпанского на российский язык переведен
в Нижнем Новегороде
С указного дозволения. Москва. 1794.
То было время первого появления в России переводов иностранных авторов. Появление комедии, напечатанной университетской типографией, никого не удивило.
Впрочем, удивило двух-трех московских профессоров — знатоков зарубежной литературы. Все они согласно заявили, что такой комедии по заглавию или содержанию у знаменитого драматурга нет. Читатели насторожились, тщательно проштудировали книжную новинку и пришли к неожиданному выводу: московская университетская типография выпустила в свет не испанскую комедию, а необычайно ловко составленный памфлет, острием своим направленный против провинциального, но небезызвестного и в столицах крупного чиновника.
«Дон Педро Прокодуранте» — есть не что иное, как довольно прозрачный намек на директора экономии Петра Прокудина. Действие комедии происходит в городе Барселоне. Участвующие лица носят испанские имена, но читатель пьесы, нижегородец того времени, тотчас же мог узнать родную обстановку и найти среди «испанцев» знакомых лиц. По ходу сценического действия одно за другим выплывали наружу темные дела «дона Педро» — Прокудина и некрасивые поступки жены Прокодуранте — Дорфизы (читай: Феоктисты). Есть в комедии намеки на неблаговидные действия и других губернских чиновников.
Чета Прокудиных, конечно, тотчас же узнала в испанцах самих себя. Разъяренный Петр Иванович помчался в столицу скупать книгу, найденные экземпляры предавал огню, но… службу ему все-таки пришлось покинуть.
Члены Нижегородского литературного кружка благодарили своего собрата за полезную общественную деятельность. Ждали дальнейшего развития драматургических способностей талантливого памфлетиста, но ранняя смерть Я. П. Чаадаева в 1796 году (на 44 году жизни) лишила кружок одного из наиболее деятельных его членов.
Самыми молодыми и горячими участниками кружка были местные семинаристы — Григорий Городчанинов и Савва Сергиевский.
Первый был сыном балахонского купца-солепромышленника. Видя в Григории богатые умственные задатки, отец не возражал против его поступления в Нижегородскую семинарию. Два года изучал Григорий Городчанинов богословские науки, одновременно пробуя себя на литературном поприще. Первая повесть юного литератора «Добродетельный богач» была напечатана в Москве в 1791 году. Следующее произведение «Акростихи к творениям бессмертного Российского Стихотворца Ломоносова» нашло себе место в академическом журнале «Новые ежемесячные сочинения». Смерть отца вызвала «Надгробие моему родителю»:
…Хоть званием купец ты Балахонский был, Но данный мне талант в товарах не зарыл, И, презирая всех непросвещенных мненье, Природы наблюдал одной во мне влеченье; Ты понял зов ее…Благодаря, очевидно, «влечению природы», Городчанинов из Нижегородской духовной семинарии перешел в Московский университет и кончил курс в 1797 году.
Дальнейшая деятельность Г. Н. Городчанинова оставила некоторый след в истории русской словесности, но совершенно не связана с Нижегородским краем.
Судьба Городчанинова, преподававшего двадцать лет словесные науки в Казанском университете и издавшего свои сочинения в пяти томах, печальна. Живой, впечатлительный, отзывчивый нижегородский семинарист превратился к зрелым годам в ярого ретрограда и сухого педанта. Поклонник пресловутого адмирала А. С. Шишкова, казанский «профессор Российской словесности» читал свои лекции при полупустой аудитории. Студенты (в числе которых был С. Т. Аксаков), коллеги-преподаватели и вся прогрессивная часть казанского общества отзывались о нем с пренебрежением и насмешкой. Григорий Городчанинов умер в Москве в 1852 году всеми забытый и отвергнутый.
Талантливый юноша Савва, по отцу Сергиевский, вступил в Нижегородский кружок литераторов вместе с первыми его членами и основателями. Савва учился в Нижегородской семинарии в тот период ее деятельности, когда в связи с пожеланием Екатерины II семинаристы усиленно изучали французский язык. Язык Вольтера и энциклопедистов понравился молодому Сергиевскому настолько, что через два года он мог не только читать, но и переводить французские книги на русский язык.
Во Франции в те же годы распространены были наравне с произведениями отечественных авторов и сочинения корифеев мировой литературы. В частности, завоевал громадную популярность Шекспир. Французские переводы попадали отсюда в другие государства. В России были знакомы с Шекспиром не столько в подлиннике, сколько по французским переводам.
Савва Сергиевский задумал и осуществил перевод с французского на русский язык пьесы «Король Ричард III». Начав работу в 1781 году, он закончил ее через два года. Трагедия, снабженная простодушно-курьезным заглавием, появилась в столичных магазинах в 1787 году:
ЖИЗНЬ И СМЕРТЬ
РИЧАРДА III КОРОЛЯ АГЛИНСКОГО
ТРАГЕДИЯ ГОСПОДИНА ШАКЕСПЕРА,
ЖИВШЕГО В XVI ВЕКЕ И УМЕРШЕГО 1576 ГОДА.
ПЕРЕВЕДЕНА С ФРАНЦУЗСКОГО ЯЗЫКА В НИЖНЕМ НОВГОРОДЕ 1783 ГОДА.
ПЕЧАТАНО С ДОЗВОЛЕНИЯ УПРАВЫ БЛАГОЧИНИЯ
В САНКТ-ПЕТЕРБУРГЕ 1787 ГОДА.
Работа Саввы Сергиевского была первым отдельным изданием пьесы великого английского писателя на русском языке.[82] Как большинство переводов того времени, она отличалась архаичностью языка и излишним пафосом. Переводчик заявлял в предисловии: «Сия пиеса переведена литерально, сколько было возможно переложить на французский язык то, что в подлиннике есть смелого и отменного. Знающий язык Шакесперов не найдет, конечно, ничего безмерного в том образе, каким старание употреблено перенести его на Российский язык».
Молодой, но уже завоевавший известность русский литератор (впоследствии историк) Н. М. Карамзин сердечно приветствовал появление нижегородского перевода «Ричарда III» и в том
