Сказание о чернокнижнике. Книга I (СИ) - Константин Башкатов

— Ты уверен, Дариус? — устало спросил король, чьё количество забот и дел увеличилось втрое. Каждый день в Таланию приходили всё новые беженцы, испуганные быстрым продвижением вражеской армии. К тому же валом шли беженцы и из других стран, где зверствовали дроу. Требовалось снаряжение для армии, которая значительно сократилась за жалкие несколько недель новой войны. Но святой гвардеец пришёл с благими новостями, которым, впрочем, Алан верить не спешил. — Ты точно уверен, что они отступили надолго?

— Нет, — после долгой паузы ответил Тайтир. — Но они отступили, в их рядах много раненых.

— Ты сам докладывал, что они не люди, — заметил правитель. — Возможно, раны их не остановят.

— Всему есть предел, мой король. Они умирали от ударов мечей подобно другим врагам. Так что прикажете делать дальше?

— Дариус, я доверяю тебе… — медленно произнёс король. — Ты никогда не подводил меня, и твоё слово здесь много значит. Но сейчас настал тот момент, когда я просто не могу слепо поверить тебе. Всё, что ты говоришь — слова. Кто, ты говорил, ведёт армию сепаратистов?

— Высший эльф. Маг и отступник, судя по всему, — от упоминания о чернокнижнике голос Тайтира посуровел.

— Никогда не знаешь, чего ждать от эльфа. Да ещё и от мага. Поэтому мой приказ такой: собери и приведи в порядок тех людей, которые сражались вместе с тобой. Я постараюсь выделить тебе как можно больше войск. Боюсь, придётся всё-таки пожертвовать целостностью армии на границах юге… Но угроза сепаратистов намного более существенная.

— Ваше слово — закон, мой король, — с поклоном ответил Дариус.

Выдвигаясь по ещё захваченным землям, под покровом ночи, Ашамаэль получил странные известия: ещё две армии, прилично отдалённые от главной, двигаются по землям Талании. По описаниям, одну из них ведёт некто похожий на паладина, мрачный мужчина с суровым выражением лица, вторую же ведёт, как ни странно, женщина — прекрасная черноволосая дева в алом платье. Джеран и Алана — Ашамаэль не сомневался, что это они. Странно, что Ваалинар ничего не сказал о них. Алана… Наверняка стоит ждать визита от этой проклятой женщины, играющей во влюблённость. Причём в самый неподходящий момент, как тогда, в купальнях.

Но всё это было второстепенно в сравнении с главной целью. Ашамаэль не только загорелся азартом битвы, но и хотел как можно яснее показать свою преданность Ваалинару, дабы тот ослабил своё внимание. Ведь даже сейчас эльф ощущал, что демон почти беспрерывно следит за ним, и хозяину явно не даёт покоя заветный клочок разума Ашамаэля, который сумел скрыться в сознании чернокнижника и продолжал расти. Ашамаэль, ехавший на чёрном скакуне во главе колонны своего легиона, не сдержал ехидной усмешки. И хотя ряды легиона сократились, — серьёзно раненых пришлось оставить в крепости, — маг был уверен в своём успехе, тем более что теперь он не собирался беречь жизни своих солдат, хотя это и противоречило идее получения доверия у Ваалинара.

Сам же Ашамаэль во время первого привала, который состоялся уже далеко за полдень следующего дня на границах покорённых земель, готовился к новым боям. Поскольку он сам собирался активно участвовать в каждой битве, ему нужен был своего рода допинг. Если быть более точным, зелья, которые восстанавливают магическую энергию в краткие сроки. Ашамаэль отлично понимал, на что идёт — зелья могли вызывать самые разные побочные эффекты вроде перевозбуждения или наоборот сонливости, а при длительном употреблении может произойти переполнение магического резерва, что ничем хорошим не закончится.

Раньше ваалинарово войско оставляло за собой смерть и пепелища, но теперь каждый разорённый город становился кровавым посланием королю лично. К зверским убийствам и казням приложилось кое-что новое: теперь часть побеждённых солдат и пленных крестьян отпускали. Кто-то отделывался простым испугом, кто-то уходил из рук Ашамаэля с увечьями, которые останутся на всю жизнь, а также знаками на коже, которые наверняка привлекут внимание инквизиции. По Талании прокатится волна паники, страха и подозрений в предательстве и ереси. Если всё пойдёт по плану, скоро запылают костры инквизиции, которые боевого духа отнюдь не прибавят и помогут Ваалинару в дальнейших сражениях, когда Ашамаэль уже займётся другими делами.

Что касается сражений — сплошное разочарование для колдуна, жаждущего крови. Навстречу легиону Ашамаэля выходили лишь местные гарнизоны, которые, впрочем, беспощадно уничтожались. Тёмные полчища вёл чёрный чародей в белых одеяниях, парящий в воздухе над своими войсками, — эльф применил заклинание, которому когда-то научила его Малтис. С неба на людей сыпались заклинания льда, молний и тьмы, беспощадно уничтожая всё живое и оставляя на земле страшные следы, по которым любой маг определит, что здесь происходило. К своему удивлению, Ашамаэль не обнаружил среди вражеских солдат магов, хотя они и были в небольших количествах в составе таланийских армий. И это заставляло эльфа каждый раз всё больше и больше увеличивать темп — его что-то ждало под стенами Талании, нет сомнений!

Смертоносный марш Ашамаэля продолжался две недели. За это время имя белого колдуна, ведущего чёрную орду, уже прославляли страшными сказками барды. Но стремительный поход наткнулся на то, что втоптать в землю и уничтожить не вышло — город-крепость под названием Мантрия. Мантрийцы славились как одни из самых яростных воинов Талании, наравне со Святыми Гвардейцами. Мантрия когда-то была древним государством, которое не так давно присоединилось к республике, но ещё лет тридцать назад было единственным пятном на карте Талании. И теперь воинство Ашамаэля, ещё не подозревающего, что его ждёт, стояло под стенами легендарной цитадели. Чернокнижник спешил и решил взять город хитростью, послав туда гонца с предложением сдать город миром и без потерь. А когда ворота откроются, просто перебить всех — Ашамаэль был уже на подступах к столице и не мог оставить за своей спиной врага.

Но через короткое время посла буквально вышвырнули с высоких стен города, передав короткое сообщение: «Сепаратистам Мантрию не занять. Чернокнижник может катиться обратно в Ад». И это привело в ярость Ашамаэля. Но со злостью в душу прокралось и смятение. Защитники наверняка знали, какая участь постигла пограничные земли и все города, что встали на пути эльфа. Тогда почему они так самоуверенно отвергают шанс спасти себя?

«Тупые самоубийственные люди!» — зло думал чернокнижник. Ашамаэль отдал приказ начинать штурм. В серых предрассветных сумерках в воздухе загудели камни, выпущенные из катапульт, завыл рой стрел. В битву с рёвом пошли берсерки, которые уже показали себя как неудержимые и яростные бойцы, почти не понёсшие потерь за эти недели. За ними пошла пехота, к воротам подвели таран. К бою готовилась кавалерия. Но к удивлению Ашамаэля, среди тяжело бронированных мантрийцев с пиками и ростовыми щитам появились Святые Гвардейцы. И тогда бой сразу принял совсем иные обороты. В первые минуты боя Ашамаэль был вынужден отозвать берсерков, дабы тех не перебили на стенах, а пехоту мантрийцы и гвардейцы вскоре смогли откинуть. Таран также был разрушен — приведён в негодность выстрелами из тяжёлых арбалетов, которые теперь не давали покою выстроившимся в поле войскам чёрного мага.