Тяжелые звезды - Анатолий Куликов

В результате действий трех этих группировок и блокирования магистральных улиц должен был образоваться сквозной коридор. Чтобы исключить боевые действия в западной части города и перегруппировки противника в тылу, десантники должны были блокировать Заводской район и район Катаяма.

Наступавшая с восточного направления группировка «Восток» под командованием генерал-майора Н. Стаськова в составе сводного отряда 129-го мотострелкового полка, сводного парашютно-десантного полка 104-й воздушно-десантной дивизии, сводного батальона 98-й воздушно-десантной дивизии формировала два штурмовых отряда. Они, продвигаясь вдоль железной дороги Гудермес — Грозный и далее в направлении проспекта Ленина, должны была выйти к реке Сунже, захватить мосты через нее и, соединившись с войсками группировок «Север» и «Запад», блокировать центральный район в горловине реки Сунжи.

Таким образом, основные силы Дудаева, находящиеся в центре города, оказывались в полном окружении федеральных войск и прочно запирались в тех узлах обороны, которые располагались в центре города или носили стратегическое значение. Но их положение, по замыслу операции, становилось таким безнадежным, что впору было складывать оружие и, не торгуясь, сдаваться по-хорошему…

И теперь, по замыслу командования, роль форварда должны были выполнить армейские части.

Подразделения внутренних войск и сотрудников внутренних дел — как правило, специальные — придавались этим штурмовым отрядам на случай активного сопротивления дудаевцев в наиболее важных объектах, а также для зачистки освобожденной территории от остаточных групп боевиков и блуждающих снайперов. Но задача внутренних войск во время штурма носила все же вспомогательный характер, что объясняется существенной разницей в мощи оружия, стоящего на вооружении ВВ и армии, а также особенностями боевой подготовки.

В армии каждого — от солдата до генерала — учат брать города. И, говоря откровенно, это очень сложная работа, требующая от армейских мотострелков умения буквально вышибать дух из любого узла обороны. Вот так: встретил сопротивление, обнаружил огневые точки, вызвал огонь своей артиллерии или авиации, ворвался на позиции и уничтожил всех, кто еще держит в руках оружие. И, не отвлекаясь на мелочи, на укрывшегося в подвалах и чердаках неприятеля, наступать дальше, пробивая тараном проход для тех, кто идет следом и чистит город от снайперских лежбищ, от оставленных в тылу диверсантов, от бандитов и мародеров, которым посчастливилось избежать встречи с бескомпромиссной армейской пехотой.

Это уже работа «легких» мотострелков — частей и подразделений внутренних войск, которые, уступая армейцам в пробивной силе их орудий и танков, как раз тому и обучены, чтобы, шагая за ними следом, по-умному перевернуть каждый камень и заглянуть в каждый люк. Все, что называется военно-полицейской операцией, начинается сразу же, и сопутствующие ей бои носят подчас не менее ожесточенный характер.

Но это все в идеале, в теории, в планах — в том установленном жизнью порядке вещей, который обязывает внутренние войска относиться к армии с уважением, и даже именовать ее — конечно, неофициально — «старшим братом». И в этом положении ВВ нет ничего обидного. Ничего такого, что говорило бы о неравенстве или о том, что солдатские жизни, отданные за Отечество, тем ценнее, чем «сильнее» ведомство, к которому они были приписаны в свой смертный час…

Упор делался на внезапность и полное превосходство по качеству вооружения. Техники у армии действительно было больше: около 200 танков, свыше 500 БМП и БТР, 200 орудий и минометов. Еще и в резерве, состоявшем из 131-й Майкопской отдельной мотострелковой бригады и 503-го мотострелкового полка, насчитывалось более 500 человек, 50 танков, 48 орудий и минометов.

Сейчас и не вспомнить когда точно — 26 или все-таки 27 декабря — сложился тот разговор в вагоне министра обороны, стоявшем на запасных путях в Моздоке… В общем-то, ничего особенного: просто штрих времени, мимолетная его деталь, только подчеркивающая вековечность наших национальных черт, привычек и сумасбродств… Вроде бы все и без нас предрешено Совбезом: хочешь — не хочешь, а идти в город придется. Окончено очередное совещание, и остается только узкий круг генералов, к которому предложено присоединиться и мне. На прямой вопрос Грачева, обращенный к одному из присутствующих: «Ну что, когда будем брать Грозный?», генерал N рапортует без тени сомнения: «Вы мне, Пал Сергеич, ставили задачу на 3 января, я войскам — на 29 декабря. Но брать будем 31-го!…» В голосе генерала N чувствуется здоровый и жизнерадостный подхалимаж: это считается нормальным, за это погоны не снимут…

Вообще-то, я знаю этого генерала как трудолюбивого и неглупого человека. Поэтому, оставшись с ним наедине, недоумеваю по поводу случившейся с ним перемены, спрашиваю жестко, с отчетливым вызовом: «Не слишком ли дорогой получается подарок?» Но N, кажется, и не думает обижаться: «Бросьте, А.С.!.. Какая разница — сегодня или завтра? Вы поймите, армия — это же лом… А против лома нет приема!»

Так оно в конце концов и произошло: двинулись 31-го…

Начинала штурм авиация, поднявшись с базовых аэродромов Ейска, Крымска, Моздока и Буденновска.

В 6.00 31 декабря группировка «Север» зашла в Грозный. Дудаевцы не спешили открывать огонь, стремясь раскрыть замысел российского командования. Практически без боя первый батальон 81-й полк Самарской мотострелковой дивизии вышел к железнодорожному вокзалу (к 13.00) и к дворцу Дудаева (к 15.00). В район железнодорожного вокзала к 13.00 сумели выйти и два батальона 131-й Майкопской отдельной мотострелковой бригады, направленные из резерва решением командующего «для закрепления успеха и наращивания усилий».

Обходным маневром, оставляя в стороне центральные улицы, колонны группировки «Северо-Восток» сломали сопротивление боевиков на внешнем и среднем оборонительных рубежах и к 14.00 вышли к мосту через Сунжу, восточнее площади Орджоникидзе.

Группировка «Запад» вошла в город в 7.30 и до 12.00 не встречала сопротивления. Но уже к 14.00 дудаевцы вычислили местоположение наших войск и с 15.00 перешли к активным боевым действиям. 693-й мотострелковый полк группировки «Запад» был атакован в районе рынка превосходящими силами противника. Не выдержав натиска, он начал отход и к 18.00 был окружен в районе парка имени Ленина. Связь с ним была потеряна. Сводные парашютно-десантные полки 76-й дивизии и 21-й отдельной бригады ВДВ из состава этой же группировки в районе Андреевской долины были остановлены плотным огнем и вынужденно закрепились на южной окраине города. Свою задачу группировка генерал-майора В. Петрука выполнить так и не смогла из-за непростительно медленного выдвижения частей, предназначенных для усиления ведущей бой группировки.