История призрака - Джим Батчер

Ну-ну. Этот план содержал в себе много таких слов, как нападение и разгром и взрыв, которых, пришлось признать, слишком много по сравнению с моим стилем. Одна из проблем, однако: я не мог открыть путь в Небывальщину. Если бы я прорвался туда, я, вероятно, смог бы найти крепость Злого Боба – она волей-неволей должна находиться поблизости. Но как и в жилище в мире смертных, я не смог бы открыть дверь.

– Кроме того, он все равно гениален, – заверил я себя.

Прямое нападение на крепость, которая как раз и была создана для отражения прямого нападения? Блестящий план. Несложный: самоубийство по формуле "сделай или умри",.. и еще маленькая проблема в том, что вы не способны на самом деле ее осуществить. Но гениальный – абсолютно.

Гэндальф никогда не сталкивался с проблемами подобного вида.

На самом деле у него имелась именно такая проблема – перед потайной гномьей дверью в Морию. Вспомни, когда…

Я вздохнул. Иногда мой внутренний монолог раздражает даже меня.

– Edro, edro, – пробормотал я. – Откройся… – Я потер переносицу и рискнул: – Меллон.

Ничего не произошло. Обереги остались. Я решил, что Собиратель трупов никогда не читала Толкиена. Безвкусная сука.

– Ненавижу эту зависимость от чужого дерьма, – пробормотал я. Потом я исчез и вновь появился перед моей ордой. – Ну ладно, вы все, – сказал я. – Сомкните ряды.

Я встретил множество пустых взглядов. Что было, вероятно, единственно возможным. Большинство из этих духов "смотрели вчерашний футбол".

– Ладно, – сказал я. – Пусть каждый отправится туда, откуда вы можете видеть и слышать меня четко. Следуйте туда.

Это призраки поняли. Они распределились в трех измерениях. Некоторые столпились вокруг меня в кружок на земле. Остальные взмыли в воздух и устроились над головой.

– Иисусе, – пробормотал я. – Как "под куполом грома". – Я протянул руку ладонью вверх, и закрыл глаза на мгновение. Я вызвал мои последние воспоминания о Молли, как о ее внешности, так и об очевидном состоянии ее души. Затем я сосредоточился на проектировании этих воспоминаний, следуя новым, развивающимся инстинктам моего призрачного существования. Когда я открыл глаза, маленькое, трехмерное изображение Молли парило над поверхностью ладони, медленно вращаясь.

– Эта молодая женщина находится где-то в Чикаго, – сказал я. – Может быть, вовсе поблизости. Нам нужна ее помощь, чтобы добраться до Морта. Так, гм. Солдаты, оставайтесь здесь со мной. Остальные из вас, ребята, идите и найти ее. Появитесь перед ней. Скажите ей, что Гарри Дрезден послал вас, и приведите сюда. Не показывайте себя кому-либо еще. Никому никакого вреда. – Я глянул на них. – Ок?

Прежде чем я закончил говорить последнее слово, половина толпы – безумная половина – разбежалась.

Я надеялся только, что они послушаются меня, что мое призывающее заклинание и покрывало власти сэра Стюарта, перешедшее ко мне, поможет обеспечить их сотрудничество. Я был уверен, исходя из своего инстинкта, что психованные призраки-убийцы не будут ужасно хороши в следовании приказам.

– Это может плохо обернуться множеством способов, – пробормотал я.

Но – в основном – обошлось.

Может быть, минут десять спустя, после того как я их послал, Привидения Лектера вновь появились в рядах неподвижных защитников, без шума, без вспышек, без фанфар. Секунду назад никого не было, в следующую они все явились. Все, кроме двоих.

Мгновеним спустя объявились и близнецы. Молли шла, хромая, между двумя маленькими духами, держась за их руки. Она двигалась с абсолютно прямой спиной, осторожными шагами, и выглядела зеленовато-бледной. Как я уже говорил, она чувствительна. Она, должно быть,сразу же поняла истинную природу детей-призраков при встрече с ними, и её явно не прельщала мысль вступать с ними в такой тесный контакт. То, что она позволила им себя сопровождать, очень много говорило о её храбрости.

И возможно, сказало еще больше о ее вере в меня.

Также совершенно не было случайностью, что призраки нашли ее так быстро. Она уже была в пути – Молли была одета к бою.

На передней части её длинного плаща ещё виднелись пятна крови там, где она получила пулевое ранение в мышцу бедра. В основе его конструкции был плащ пожарных, но, как и жилет Дэниела, плащ Молли был укреплён кольчужной прослойкой из титановых колец между двух слоёв кевлара. Под плащом она всё ещё носила свои изорванные одежды, но дополнила ансамбль нейлоновым разгрузочным поясом. Там были некоторые зелья, которые она всегда умела делать, и пара жезлов, покрытые рядами рун и знаков, таких же, как на моём собственном. Один был с навершием из кристально-белого кварца, другой – из аметиста.

Как только близнецы подвели её ко мне,они исчезли, и появились на своих прежних местах в рядах призраков. Молли моргнула и на мгновенье оглянулась. Она достала свою трость и оперлась на нее, перенося часть веса от раненой ноги. Затем она достала маленький камертон, ударила его один раз об трость и подняла его на уровень глаз, так тобы она могла смотреть сквозь зубцы.

– Святая Мария, Матерь Божия, – задохнулась она, ее глаза расширились от того, кого она обнаружила среди толпы призраков. – Гарри, это что, ты там?

– Два призрака прибывают, один призрак убывает, – ответил я. Затем исчез из под купола призраков и возник прямо перед нею. – Привет.

Молли слегка покачала головой. Она все еще выглядела усталой, но часть напряжения, которое я видел в ней прежней ночью, кажется, успела исчезнуть.

– Кто они?

– Друзья Морти, – сказал я. Я показал на нее. – Я гляжу, ты надела свое вечернее платье.

Она улыбнулась на мгновение, достаточное, чтобы показались ее ямочки на щеках. Затем это ушло.

– Баттерс вошел в контакт со мной. Он сказал мне, что происходит.

Я кивнул.

– Мерфи?

Молли отвела взгляд.

– Она в пути со всеми, кого может найти.

– Парни Марконе?

Она покачала головой. – Марконе в Италии или вроде того. Чайлдс ответственный.

– Дай угадаю. Он просто должен присматривать за имуществом, пока босс не вернется, и он был выбран не за его смелость и амбиции.

Молли кивнула.

– В значительной степени.

Я поморщился.

– Как твой брат?

– Больше швов. Больше шрамов, – сказала Молли, смотря вдаль (но не достаточное время, чтобы скрыть вспышку чистого, убийственного гнева, который я заметил в ее глазах). – Он будет жить.

– Падре?

– Стабильно. Без сознания. Он был ужасно избит.

– Что с Фитцем и его бандой? – спросил я.

– С моим отцом пока, – сказала она. – Мама уже готовит блюда батальонного размера. Восемь или десять новых ртов – это неплохо. Только на время, достаточное для того, чтобы сообразить, что же делать с ними.