Время любить - Вильям Козлов

— Отдайте мне и Витины фотографии, — потребовала Жанна. — Они вам ни к чему.

Маргарет безропотно вынула из сумки фотографии мальчика, бросила на стол.

— Я действительно хотела их передать вашему отцу, — сказала она.

— Нет у меня отца…

— У меня к вам, Жанна, последняя просьба, — поднялась с места Маргарет. — Никому, тем более мужу, не рассказывайте, что сегодня произошло…

— Может, и зря я сразу ничего не рассказала Ивану…

— У меня могут быть некоторые неприятности, хотя я всего-навсего, как это у вас говорится, передаточная инстанция… Но ведь и вы, Жанна, не избежите неприятностей. Вряд ли муж вам простит, если узнает о наших встречах, — ведь ему это может крупно и по службе повредить… Если вас начнут таскать в КГБ.

— Мы больше не должны встречаться, — произнесла Жанна.

— Хорошо, до лета я вас не побеспокою, — подумав, согласилась Маргарет. — А там видно будет…

Жанна проводила ее до двери, несмотря на тревогу на душе, не могла не отметить про себя, что Маргарет держится уверенно, будто между ними ничего и не произошло.

— Пожалуй, верните мне плеер… ну, тот маленький магнитофончик с наушниками, который я вам принесла в первый раз. Вы ведь его мужу подарили?

Жанна кивнула головой. Мужу она сказала, что купила его у подруги, которая ездила за границу, а деньги ей дала мать… Иван очень обрадовался подарку, весь вечер гонял демонстрационную кассету, надев наушники, а потом увез магнитофон с собой…

— Вот этот самый? — достал из ящика письменного стола почти квадратный, чуть побольше портсигара, магнитофон майор КГБ Васильев.

Подполковник Александров кивнул.

Григорий Викторович Васильев извлек крошечную катушку с коричневой пленкой и аккуратно положил рядом, потом взглянул на Александрова:

— В магнитофон был хитроумно вмонтирован микрофон и записывающее устройство. Все ваши разговоры фиксировались. Аппаратик включался автоматически, как только раздавались голоса.

— Вот почему Маргарет просила вернуть ей магнитофон! — воскликнула Жанна.

— Вы и вернете ей, — улыбнулся майор. — Ваш муж ничего представляющего для них интерес не наговорил на этой катушке.

— Черт возьми! — вырвалось у подполковника. — Ничего себе подарочек! — Он косо взглянул на жену: — А мне сказала, что купила у подруги…

— Я ведь не знала, Ваня!

— Зачем ты вообще связалась с этой чертовой бабой!

— Если бы вы пришли сразу после вашей последней встречи, — вмешался Васильев, — мы смогли бы поближе познакомиться с этой пташкой Маргарет… А теперь она улетела! И я не очень убежден, что снова сюда заявится.

— А за этой штуковиной? — кивнул Иван Борисович на магнитофон.

— Есть же и другие способы завладеть им… — Майор повертел в пальцах катушку. — Они ведь не знают, что тут ведутся разговоры о рыбалке, охоте, хорошей погоде…

— Я брал его на рыбалку, — сказал Александров.

— Покажите вашу записную книжку, — попросил майор.

Внимательно перелистал ее, две или три фамилии его поначалу заинтересовали, но, когда подполковник дал пояснения, вернул книжку.

— Вы осторожный человек, Иван Борисович, — заметил он. — Ничего лишнего не записываете. У вас, наверное, память отличная?

— Не жалуюсь, — ответил Александров.

— Я… я очень виновата? — испуганно посмотрела на майора Жанна.

— Конечно, лучше было бы, если бы вы обо всем сразу рассказали мужу или пришли к нам… — улыбнулся Григорий Викторович. — Но где вам было тягаться с опытной Маргарет! Ведь вы не знали, что ваш отец, Игорь Иванович Найденов, а точнее, Карнаков Игорь Ростиславович, сбежавший много лет назад во Франции, год назад погиб от пули своих союзников в Афганистане. Кстати, он помог бежать захваченному в плен советскому шоферу. Скорее всего, ваш отец разочаровался в «западном рае» и предпочел вернуться на Родину, хотя и прекрасно понимал, что здесь придется отвечать перед нашим законом по всей строгости.

— А письма? — изумилась Жанна. — Маргарет каждый раз с посылками привозила мне письма от него.

— Почерк очень похож на почерк вашего отца, но это обычная подделка, — спокойно заметил майор.

— Зачем им все это? — пожал широкими плечами подполковник.

— Вы, Иван Борисович, и авиационный полк, в котором вы служите, очень заинтересовали иностранную разведку. Разумеется, рассчитывали они главным образом на вашу жену.

— Неужели они думали, что я… что я буду сознательно помогать им? — ошарашенно произнесла Жанна.

— Скажите, пожалуйста, Жанна Игоревна, вы не заметили какой-нибудь пропажи дома после визитов госпожи Маргарет? — спросил Васильев.

— Заметила, — опустив светловолосую голову и не глядя на мужа, ответила Жанна. — Иван прислал мне газету, где был помещен его портрет и статья, потом пропала из альбома фотография, где мы сняты вместе.

— И все?

— Исчезли несколько писем мужа, — потерянно проговорила Жанна. — И фотографии, где он с летчиками на аэродроме.

— Почему же вы сразу об этом не рассказали? — строго посмотрел на нее майор.

— Я думала, это Витя, — сказала Жанна. — Он один раз уже выдрал из маминого альбома несколько фотографий и разорвал… И потом, она ведь засветила пленку…

— Вы так думаете? — усмехнулся майор. — Она могла сделать вид, что засветила…

— Но зачем ей мои фотографии? — спросил Иван Борисович.

— От вашей жены к вам… Такую, по-видимому, ставила перед собой цель Маргарет. Ее задача — собрать как можно больше информации о вас, Иван Борисович, о вашем окружении, товарищах… Кстати, фотографироваться на аэродроме, тем более у самолета, вам не следовало бы!

— Обычный истребитель… Я не думал, что фотографии попадут… — Иван Борисович бросил тяжелый взгляд в сторону жены, — к чужим.

— Я буду вынужден об этом сообщить в вашу часть, — сказал майор.

— А этот… магнитофон, — кивнула на аппарат Жанна, — как он мог записывать разговоры, если проигрывал музыку?

— У него есть дополнительное записывающее устройство, включающееся при звуке голоса, а когда кассета крутится, записывающее устройство отключено, — пояснил майор.

Он позвонил по внутреннему телефону, сказал, чтобы принесли вещи. Вскоре вошел лейтенант и принес большую сумку с вещами, которые Жанна и Иван несколько дней назад передали в КГБ. Вещи, полученные Жанной от Маргарет.

— Если бы я знала, чем все это кончится, я и на порог бы не пустила эту дамочку, — вздохнула Жанна.

— Может, они и в шляпку тебе вмонтировали микрофон, — насмешливо заметил Иван Борисович.

Майор протянул Жанне листок и шариковую ручку, показал, где нужно расписаться.

— Вещи можете забрать, — сказал он. — А вот портативный магнитофон нам еще понадобится.

Майор расписался в их пропусках, вежливо проводил до дверей. Пожал руку Жанне и Ивану Борисовичу.

— А если она… Маргарет, снова мне позвонит? — остановилась на пороге Жанна.

— Сразу же сообщите нам об этом, — сказал Григорий Викторович. — По тому самому телефону, который я вам дал.

Иван Борисович мерил квадратную комнату тяжелыми шагами, а Жанна стояла у окна и смотрела на улицу. Небо над Москвой было пасмурное, редкие снежинки кружились в туманном воздухе, внизу шелестели шинами троллейбусы, автомашины. Дворники натянули у тротуара канат с красными тряпочками и, задрав головы, смотрели наверх, откуда с грохотом падали глыбы смерзшегося снега и сосульки. С пушечным грохотом ударившись об асфальт, лед разлетался, разбрызгивая по сторонам сверкающие осколки. Два мальчика со школьными ранцами за плечами стояли на противоположной стороне улицы и зачарованно смотрели вверх, где орудовали лопатами и ломами рабочие.

— Я никогда не думал, что ты так падка на эти проклятые тряпки, — говорил Иван Борисович — Почему ты мне сразу не сказала? Можно подумать, что эта баба тебя околдовала! А я, дурак, хотел было взять этот магнитофон на учения! Хорошо бы я сегодня выглядел в глазах майора КГБ с записью наших разговоров!

Слова мужа тяжелыми камнями падали на душу молодой женщины. Глаза ее наполнились слезами, руки вцепились в подоконник. В этот момент сверху грохнулась огромная ледяная глыба, дворники прикрылись руками от брызнувших ледяных осколков. Мальчишки на тротуаре запрыгали от радости, рты их открывались и закрывались, но слов было не слышно.

— Лучше ударь меня! — с рыданиями вырвалось у Жанны.

Шаги за спиной прекратились, потом руки мужа осторожно легли на ее вздрагивающие плечи, он прижался гладко выбритой щекой к ее щеке.

— Ну ладно, ладно, — ласково произнес он. — С этим все кончено… Меня поражает другое: как они добрались до тебя? Психологи! Решили, раз отец переметнулся к ним, значит, и ты, дочь его, будешь служить им. Мол, яблоко от яблони… — Он взъерошил ее густые волосы, повернул к себе, крепко поцеловал в губы. — Не казни себя, ты же мне все-таки все рассказала…