Круги в пустоте - Виталий Каплан

- Из ремесленного звания я, господин, - с трудом поднявшись на ноги, низко поклонился Хьясси. - Отец мой горшечник... был, - добавил он, на миг запнувшись. - Мы из Гниу-Мьялги, это на западе от великой столицы, на берегу Тханлао.

- Гниу-Мьялги... - пожевал губами кассар. - Вроде бы помню. Мелкий такой городишко...

- Да, господин, - шмыгнул носом Хьясси. - Мелкий, но красивый. У нас там деревья, сады... не то что здесь, - пренебрежительно обвел он рукой.

- Ну и что же, Хьясси, - нетерпеливо перебил его кассар, - как же это ты оказался так далеко от своего дома? И почему эти достойные селяне собрались тебя казнить лютой смертью?

Пацан заметно напрягся. Потом, помолчав, поднял голову.

- Мы чтим Единого Бога, господин. Вот потому и...

- Печально, печально, - кивнул Харт-ла-Гир. - И что же случилось?

- У нас была большая община, в Гниу-Мьялги, нас старец Лоуми направлял. Его сам Вестник Алам посвятил Господу Единому... Мы никому не мешали. Мирно жили, работали, как все, - он всхлипнул.

- Ужас! И как это городские власти вас терпели? - хмыкнул кассар.

- А мы откупались, господин, - серьезно пояснил мальчишка. - Мы платили и господину городскому наместнику, и господину начальнику стражи, и верховному жрецу, и еще многим... и нас не трогали. Нас было три тысячи, господин, - с некоторой гордостью добавил он.

- Понимаю-понимаю... - кассар поморщился, точно лимон сжевал. - А после был государев указ "О злостных отступниках от верований и порядков".

- Да-да, - опустил голову мальчик, - наших стали бить и разорять. Нам-то еще повезло, мы с мамой и папой в те дни в деревне были, у дедушки, маминого отца. Он богатый человек, у него мельница есть, и четыре пары быков, и два раба... - Смотри-ка, - ухмыльнулся кассар. - А по тебе и не скажешь, что у тебя такой достойный дед. Ну и что же с вами в деревне стряслось?

- Туда сначала путники из города пришли, - продолжал мальчишка, рассказывали, что там творится... и как наших братьев в Тханлао топили, и как в яме жгли, и как руки-ноги рубили... тем, кто не отрекся от Господа. А потом уже в деревню государев гонец прискакал, всех на площадь согнали, и староста Указ прочитал. - И как же поступил тогда почтенный дедушка? - заинтересовался кассар.

- А дедушка отцу сказал - мол, кто государю враг, тот мне не сын, не дочь, тех я не знаю. Уходите-ка, говорит, подобру-поздорову, пока и меня с вами заодно не спалили.

- Суров у тебя дед, - одобрительно кивнул Харт-ла-Гир. - Не пожалел, стало быть?

- У него же там еще трое сыновей, маминых братьев, с семьями... возразил Хьясси, - он за них испугался. Сказал - пусть вас ваш Бог защищает, он, может, и сильный, а я старый. Вы не думайте, он и денег на дорогу дал, и припасов, и лошадь, Мохнатку. Ну и пошли мы спасаться. В город и не заходили, все бросили - и дом, и мастерскую, и деньги там папе были должны, так он только посмеялся - какие теперь деньги... - Это он верно, - согласился кассар, - тут уж не до жиру. И как же вы дальше решили укрываться от вполне понятного государева гнева?

- А мы на север пошли, в Сарграм. Там, говорят, Великий государь Айлва-ла-мош-Кеурами, да хранит его Единый, в истинную веру обратился, и наших там не гоняют, а наоборот... и всем, кого здесь, в Олларе, за Господа обидели, дают землю, и скот, и деньгами помогают на обустройство. И вообще, - мальчишкин голос зазвенел, - государь скоро приведет войско, дабы покарать идолов и обратить всех в веру истинную...

- Как же, как же, - усмехнулся кассар. - И в Тханолао неразумных потопят, и огнем пожгут, и руки-ноги отрубят... тем, кто не отречется от Высоких Господ наших. Понятное дело. Ох, и глупые же вы люди, единяне... Сколько вас палкой ни учи... Ладно, что потом было?

- Ну, мы шли, шли, целую неделю шли, нас переночевать пускали, у нас же деньги были.

- Что, и разбойников не боялись?

- Так Господу же покланяемся, - удивился пацан кассарской тупости. Он нас и избавил от лихих людей.

- Зато не избавил от людей почтенных, - ядовито заметил кассар. - На то воля Его... - кивнул мальчишка, уныло разглядывая свои исцарапанные ноги. Только маму с папой жалко... Как им больно было... Вот, мы так шли, шли, а потом в ту деревню и пришли, в Хилъяу-Тамга, вчера ближе к вечеру. А у них там как раз жертву приносили идолам... чтобы, значит, дождь дали... Посевы-то гибнут. Ну и нас с собой потащили - мол, тоже уважьте Высоких Господ, и вместе потом трапезничать будем. - Ну так и уважили бы, - наставительно сказал Харт-ла-Гир. - В конце концов, вас там приняли... ибо велит древний как сам мир закон гостеприимства. Но и гость должен почтить хозяина, и дом его, и богов его...

- А нам же нельзя, - возразил Хьясси, - мы же единяне... Еще Вестник Хоули-Гьяру сто лет назад учил: "не почитайте идолов темных, не приносите ни даров им, ни мольб ваших, ибо един есть Господь милующий, Рожденный и Нерожденный, и не должно быть у вас богов иных". - Ишь ты, - присвистнул кассар, - наизусть, стало быть, шпаришь. - Я погляжу, натаскали тебя, щенок. Ну так что, отказались-то отец с матерью?

- Отказались, - кивнул мальчишка и судорожно всхлипнул. Помолчал, то ли подбирая слова, то ли борясь со слезами. Потом глухо продолжил: - Тут шум поднялся, нас схватили, в сарай заперли. Мы Единому молились, а они тем временем вещи наши обыскивали. Вот, и нашли свиток с Откровением Единого Бога, и знаки наши, которые после Водного Просвещения полагается на шее носить. Тогда они в сарай пришли, кричать начали, что из-за нас боги разгневаются и дождя не дадут. Вывели на улицу, привязали к столбам, пороть стали... - Очень правильно поступили, - кассар, казалось, задался целью вывести парнишку из себя. - Как еще обходиться с невежами, не чтущими принявших их под свой кров? Только кнутом поучить.

Митьке очень хотелось обматерить своего господина. У пацана родителей зверски убили, самого чуть не замучили, тут пожалеть надо, а этот издевается, гад! Он закусил губу, чтобы не сорваться. Скажешь чего, а потом садюга-кассар чик его ножом по горлу, чтобы, значит, конспирация...

- Они сказали, - добавил Хьясси, - ночь думайте, а утром, если не отречетесь и жертву не вознесете, казним люто, по государеву повелению. Там этот тощий колдун всеми командовал. Злющий... - печально протянул он. - А утром вот... Мама меня погладила и сказала, что лучше мы сейчас все умрем, но сегодня же встретимся в светлом царстве у Единого, в лазоревых небесных садах. А если отречемся, то еще, может, долго-долго тут вместе проживем, но потом-то - в темную пропасть, навечно, и никогда уже больше друг друга не увидим. Так что лучше сейчас перетерпеть, это не так уж и долго. Потом... - голос его стал каким-то деревянным, - сперва папу насадили, потом маму... а потом вы сами видели.

- Видели, - кивнул кассар. - Смотрели и дивились твоей глупости.