Русская модель управления - Александр Прохоров

Слабые стороны предпринимателей — «бывших спекулянтов» обусловлены главным образом тем, что «в прежней жизни» они нигде по-настоящему не работали и ничему толком не учились. Даже если на таком предприятии работает всего несколько человек, они все равно не могут разделить функции между собой; много неразберихи, не налажен учет; в целом организация хромает на обе ноги. Вот почему фирмы, принадлежащие «бывшим спекулянтам», редко становятся крупными, с увеличением размера резко падает и без того невысокая управляемость.

Внешне стиль управления кажется демократическим. Если просидеть в такой фирме час или два, то можно не понять, кто собственник, а кто наемный работник. Они называют друг друга по имени, если бывает застолье, то совместное, и трудно разобраться, кто есть кто. Однако несмотря на показной демократизм, они готовы глотки друг другу перегрызть, если дело касается денег. Подчиненные, как только подворачивается возможность, тут же уходят с предприятия, чтоб открыть свое собственное дело. Как правило, прогорают и с повинной головой возвращаются назад до следующей попытки. У бизнесменов этого типа наихудшая репутация, они обманывают и чужих, и своих, не исключая друзей и родственников.

Данный тип предпринимателей чрезвычайно важен для рынка. Именно на «бывших спекулянтах» держится торговля, особенно розничная, именно они обеспечивают ликвидность рубля и спасают рынок в кризисную пору. Они первыми приходят в новые сферы предпринимательства. Даже если у них отсутствуют необходимые квалификация, опыт и связи и нет никаких шансов преуспеть, они первыми снимают сливки с нового рынка. По моим грубым подсчетам, в период рыночных реформ «бывшие спекулянты» составляли около 40 % общей численности предпринимателей.

Третья группа предпринимателей представлена бывшими служащими с высшим образованием: врачами, учителями, учеными, преподавателями вузов, инженерами-проектировщиками, музыкантами и т. п. Их было до 30 % от численности предпринимательского корпуса. Для бизнесменов-«интеллигентов» характерен свой набор сильных и слабых сторон. Сильной стороной является профессиональный в отличие от «отставников» и «спекулянтов» подход к делу, они с детства привыкли тщательно изучать то, чем занимаются. Поэтому они преуспевают в наиболее сложных видах бизнеса, требующих специальных знаний и анализа большого количества информации: платном образовании и страховании, частной медицине и торговле ценными бумагами, рекламе и консультировании. Предприниматели «из служащих» безраздельно доминируют также в компьютерном бизнесе, самом цивилизованном (по стилю внутренних отношений) виде бизнеса в России.

Их слабой стороной чаще всего является недостаточно четкая организация, потому что в своей прошлой работе они, как правило, сами были рядовыми специалистами и никем не руководили. Кроме того, «бывшие служащие» далеко не сразу становятся хорошими коммерсантами, так как «в прошлой жизни» тоже мало сталкивались с рыночными отношениями. Их деловая репутация кажется высокой лишь на фоне двух других типов предпринимателей. В отличие от «отставников» и «спекулянтов» «бывшие служащие» не переносят на свое предприятие стиль управления своего бывшего учреждения. Стиль работы в их новых фирмах зависит в первую очередь от субъективных особенностей и индивидуального опыта руководителя.

Наряду с тремя вышеупомянутыми типами предпринимателей, в крупных городах была еще немногочисленная «прослойка» — бывшие функционеры комсомола и Коммунистической партии (последние — в ранге не выше инструктора райкома). Их фирмы обычно ничего не производили и не продавали, а продолжали хозрасчетно-общественную деятельность их хозяев. Используя связи с чиновниками, депутатами и предприятиями, они заключали договоры на разработку и проведение различного рода социальных и экологических программ за счет местных бюджетов. Они не очень-то профессионально выполняли эти договоры, большого дохода тоже не имели.

Недостаток квалификации и элементарная лень персонала мешали таким предприятиям переродиться в нормальные консалтинговые фирмы. В настоящее время часть этой категории предпринимателей растворилась в бизнес-сообществе (принеся туда свои номенклатурные повадки в качестве вклада в общий фонд стереотипов поведения формирующегося предпринимательского класса), а часть, резонно рассудив, не все ли равно, в каком статусе хлебать из бюджетного корыта, вернулась на госслужбу.

Каждая их перечисленных выше категорий предпринимателей рассматривала себя как обособленную от других бизнесменов группу лиц. У них были общие интересы, они голосовали за одних и тех же кандидатов на выборах, одинаково нуждались в государственном порядке и защите прав собственности, но все это не мешало им недоброжелательно относиться друг к другу. В целом можно констатировать, что единый предпринимательский класс со своей системой ценностей, общими правилами поведения и образом жизни еще не сложился. «Можно ли в достаточно „размазанной“ категории „средние русские“ увидеть слой общества, члены которого разделяют общую систему ценностей и следуют одному и тому же набору культурных стереотипов? Выводы исследования свидетельствуют, что утвердительный ответ на этот вопрос заметно опережал бы события. …система „особенно важных ценностей“ ими еще не определена»[620].

Поэтому системы управления различных фирм различаются, например, в зависимости от типа рынка, от категории потребителей (богатые или бедные, физические лица или юридические), от вида получаемых денег (валюта или рубли, «белые» или «черные»), от социального и профессионального происхождения собственника. Предпринимательский класс сегментирован на мельчайшие анклавы, каждый из которых живет по своим правилам и исповедует свою идеологию.

«В России сегодня, по-видимому, субкультуры сосуществуют независимо, не смешиваясь, как овощной салат. У нас еще есть возможность консолидировать общество на основе здоровой доминирующей культуры, которая, как плавильный котел, будет формировать наше общество»[621], — считает В. Лопухин.

«Разобщенность, раздробленность деловых сетей не позволяет говорить о созревании общенациональной этики ведения бизнеса. Внутри сетей, как правило, жестко соблюдаются неписаные этические нормы; в отношениях между представителями различных сетей часто работают „дикий рынок“ и „закон джунглей“.

В раннюю капиталистическую эпоху тоже была деловая этика для „своих“ и деловая этика для „чужих“. (Достаточно вспомнить «Свои люди — сочтемся» А. Н. Островского. — А. П.) Я считаю, что становление цивилизованных общих правил ведения бизнеса в России будет происходить не через их навязывание сверху, не через национальную идею или хартию профессиональной чести, а именно посредством естественного распространения внутрисетевой этики»[622].