Я - Шарлотта Симмонс - Том Вулф

Джоджо уже шагнул было за порог, когда позади него раздался голос:

— Мистер Йоханссен!

Джоджо вздрогнул, остановился и обреченно обернулся.

— Можно вас на минуту?

Ну да, этого и следовало ожидать: разумеется, в руках мистер Квот держал его работу. Джоджо сумел разглядеть на первой странице набранное заглавными буквами название: «ОСОБЕННОСТИ ЛИЧНОСТНОЙ ПСИХОЛОГИИ КОРОЛЯ ГЕОРГА III КАК КАТАЛИЗАТОР АМЕРИКАНСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ».

Джоджо успел удивиться, что на титульном листе реферата не было никакой оценки. В следующую секунду мистер Квот, покрутив листками перед его носом, задал вроде бы риторический, но почему-то прозвучавший очень зловеще вопрос:

— Мистер Йоханссен, это ваш реферат?

— Ну да…

— Вы его сами написали?

Джоджо почувствовал, как кровь отхлынула от лица. Цепляясь за ускользающее сознание, как боксер, пропустивший сильный удар, он как мог изобразил удивление самой постановкой вопроса и выдавил из себя:

— Ну да…

— Тогда вы наверняка сможете объяснить мне, что значит это слово? — не без издевки осведомился преподаватель, тыча пальцем в набранный заглавными буквами «КАТАЛИЗАТОР».

Джоджо запаниковал. Думать, думать… Но мозг отказываться повиноваться ему. Этот куратор хренов, он же что-то говорил мне в тот день, когда отдавал реферат! Точно, еще поехидничал, козел: «Хорошо бы знать, что означает слово, вынесенное в заглавие работы, — если ты хочешь, чтобы хоть кто-то подумал, что ты сам его написал». Осталось только вспомнить, что же он сказал? Что-то про провокацию? Убийство? Да ладно, хрень какая-то! Джоджо был вынужден признаться самому себе, что большая часть объяснений Эдама начисто стерлась из его памяти.

— Да я знаю, — пролепетал Джоджо, — но понимаете, это такое слово… одно из таких слов, которые знаешь, и знаешь, что знаешь, но как объяснить его другими словами, не знаешь. Вы понимаете, что я имею в виду?

— Это одно из тех слов, про которые вы знаете, что вы их знаете, но не знаете, как объяснить их словами, — сухо резюмировал мистер Квот. Затем он перевернул страницу и зачитал абзац из реферата: — Вот вы здесь пишете: «Когда Георг был мальчиком, его мать, как свидетельствуют современники, постоянно изводила сына своими увещеваниями: „Ты должен стать великим монархом“. Когда он наконец взошел на престол, ему так и не удалось полностью освободиться от рефлекторно акцептированной в его мозгу матрицы повторявшихся материнских институциональных директив». Не будете ли вы так любезны сообщить мне, что означает в вашем понимании слово «акцептация»?

Ужас парализовал все способности Джоджо к логическому мышлению. Он даже не пытался хоть как-нибудь рационально объяснить столь возмутивший преподавателя факт неспособности студента истолковать слова из собственного реферата. Вместо этого Джоджо сосредоточил все эмоции и мыслительные усилия на проклятиях в адрес этого ущербного «ботаника» Эдама. Ну какого, спрашивается, хрена он насовал в реферат таких словечек? Перед кем выпендриться хотел? В итоге баскетболист смог лишь выдавить из себя:

— Это значит… что она ему говорила?

— Вы хотите сказать, что «акцептация» означает «Ты должен стать великим монархом»?

— Нет, я имел в виду, что значение… то есть я знаю и значение, и все, что оно означает, но только сформулировать значение… значение само по себе — это такое дело…

— Если я правильно понял, мистер Йоханссен, то значение значения, не формулируемое в определении, — это то же самое, что знание слова без знания того, как оно выражается в словах?

Джоджо вдруг въехал, что препод, скотина, специально пытается сбить его и запудрить ему мозги всеми этими «значениями», «знаниями» и «определениями». Но как выпутаться из этой западни, как перевести опасную игру на поле соперника? Ошеломленный натиском профессора, Джоджо никак не мог придумать подобающий ответный ход.

— Я не это имел в виду, — промямлил он. — Я только хотел сказать…

Мистер Квот бесцеремонно перебил его:

— Мистер Йоханссен, что такое, по-вашему, «институциональный»?

— Институт! — радостно выпалил Джоджо.

— Не та часть речи, — заметил мистер Квот, — но учитывая вашу особую одаренность в некоторых дисциплинах, я засчитаю этот ответ как правильный. А как насчет «директив»? Только не говорите мне, что это «директор».

Джоджо был окончательно сломлен, подавлен и охвачен паникой. Будь у него время подумать — неужели он не вспомнил бы… ясное дело, знает он, что значит это дурацкое слово… Чертов препод… совсем перекрыл кислород своими «знаниями» и «значениями». Бедный парень так и не нашел, что ответить, и беспомощно стоял с полуоткрытым ртом. Воспользовавшись этим, мистер Квот продолжал издеваться над поверженным противником.

— Ах да, прошу прощения, мистер Йоханссен, — сказал он голосом, исполненным сарказма, — наверное, с моей стороны это было не очень корректно. Видимо, «директива» — слишком сложное слово для вас.

Джоджо и на этот раз промолчал.

Мистер Квот тем временем перевернул еще страницу:

— Давайте попробуем вот отсюда. Вот вы пишете: «Король Георг считал себя искушенным политическим борцом и знатоком закулисных и подковерных технологий. Тем не менее его участие в дворцовых интригах, которые он воспринимал как разыгрываемые единолично изящные шахматные комбинации, зачастую рассматривалось окружающими как…» — На этом месте профессор замолчал и ткнул пальцем в фигурировавшее в тексте латинское выражение «bona fide»[16] после чего, не произнеся его вслух, продолжил: — «…неуклюжее стратегическое планирование государственного аппарата…» Мистер Йоханссен, будьте любезны, ознакомьте меня с тем, как бы вы произнесли это выражение, а кроме того, я горю желанием узнать, что оно в вашей интерпретации означает?

— Я… — Личное местоимение первого лица единственного числа слетело с губ Джоджо и повисло в воздухе. Сам Джоджо утратил не только способность к логическому мышлению, но и «рефлекторно акцептированный» артикуляционный навык.

— Ну хорошо, согласен, «bona fide» — это крепкий орешек. Ну, а «стратегическое планирование»? Что скажете, мистер Йоханссен? Или, быть может, вам ясен смысл словосочетания «государственный аппарат»?

Джоджо вспотел с ног до головы. «Государственный аппарат» — конечно же, он знал, что это такое, но слова — чертовы слова! Вечно их не доищешься, когда они тебе позарез нужны!

— Ну… — На этом красноречие Джоджо иссякло. «Государственный аппарат» растворился в воздухе, в котором без всякой связи с окружающим остались висеть только «ну» и «я».

— Ладно, а что такое «комбинация»? Или, мистер Йоханссен, может быть, вы сумеете мне объяснить хотя бы значение слова «изящный»?

Собрав в кулак всю волю, Джоджо сумел выдавить из себя:

— Я знаю, что это значит… — Но на этом его силы иссякли. «Я знаю, что это значит» повисло в воздухе рядом с «ну» и «я».

— Что ж, по моему скромному разумению, наша случайная выборка является достаточно репрезентативной, и у меня есть основания перевести нашу беседу в фазу определенных выводов, — не без злорадства в голосе сказал мистер Квот.

— Мистер Квот, да я знаю все эти слова! Честное слово! Я их знаю! Засада в том… то есть я хотел сказать, что мне просто трудно сформулировать все это устно, когда вы спрашиваете!

— Я позволю себе интерпретировать ваши ответы следующим образом: вы эти слова знаете, но не понимаете, что они означают.

— Честное слово…

— Хватит демонстрировать мне свое невежество, молодой человек! Возьмите свой реферат.

Профессор положил реферат на стол титульным листом кверху. Джоджо хотел забрать работу без оценки и уже потянулся было за ней, но мистер Квот резким движением передвинул бумагу поближе к себе. Затем он извлек откуда-то из кармана толстый китайский маркер и, прицелившись, вывел прямо под заглавием реферата размашистую ядовито-красную единицу. После этого он сунул реферат в руки Джоджо, который от потрясения окончательно лишился дара речи.

— Мистер Йоханссен, у меня есть некоторые опасения, что у вас могут возникнуть сложности с аттестацией по этому курсу. Я имею в виду средний балл за контрольные работы с учетом последней полученной вами оценки. Но, с моей точки зрения, эта проблема имеет второстепенное значение. Дело в том, что у меня возникли весьма обоснованные подозрения, что я стал свидетелем серьезнейшего нарушения этических норм, принятых в университетской среде… И я намерен приложить все усилия, чтобы разобраться в происходящем, причем как можно скорее. Я понятия не имею, с какого времени вы живете в свое удовольствие, нарушая при этом все нормы академической этики и порядок аттестации студентов и их перехода с курса на курс. Но в любом случае вашей сладкой жизни пришел конец. Надеюсь, я ясно выразился? Вы свободны… Да, кстати, если вы попытаетесь обратиться за помощью и покровительством к кому бы то ни было — полагаю, вы понимаете, кого я имею в виду? — то подобный шаг лишь осложнит ваше положение. Я ясно выразился?