Князь черного заката(мгмж-2) - Марина Дементьева

- Так в чём же дело, Витал? Почему ты не можешь спасти его?!Ты??? - невидимая женщина явно была рассержена, если не сказать - в бешенстве.

- Ксанара, даже мне порой бывает не под силу вернуть к жизни того, кто не желает жить, - голос мужчины был усталым. Эджай, даже не открывая глаз, готов был поклясться, что неизвестный, носящий имя бога-целителя, сейчас утомлённо растёр ладонями лицо. Молодой князь едва-едва приподнял ресницы. Неимоверная тяжесть, словно бы многотонные глыбы решил ворочать. Какой-то приглушённый свет, не разберёшь, то ли трепещущее пламя свеч, то ли плавающие в воздухе магические светлячки… Всё равно до слёз режет глаза.

- Ну, наконец-то! Эджай… Эджай! А, Бездна!…

Сознание вновь скатилось за Грань…

Он ощущал себя полотном, которое портной в ярости от того, что выкройка получилась неудачной, с остервенением и даже некоторым злорадством кромсает на ленточки, на узкие полосочки ткани с распустившимися неопрятными мохрушками краями. За одним только, но очень важным исключением. Он, в отличие от бесчувственной материи, которая безмолвно стерпит всё, как её ни режь, был живым. Еще живым. Но готов был в голос выть от нестерпимой боли. 'Эджай!' - позвала его Эстель, протягивая сквозь пустоту тонкие руки. Такие слабые, к ним отчаянно мечталось прижаться губами. Вместо лица у любимой была лишь застывшая маска страдания. Бескровное. Зато кровоточили белые губы… Чёрные тени залегли вокруг потемневших, ставших болотного цвета глаз. 'Почемуона? Кто её мучает? Разве вам мало меня? Рвите, кромсайте, в клочки… Только не трогайтееё, умоляю!' Он рванулся к ней, но Эстель, словно опавший листок, уносило всё дальше. Только её надрывный крик звенел в ушах. Он вновь оказался бессилен что-либо изменить. На душе сомкнулись ледяные лезвия ножниц…

Следующее пробуждение было не в пример тягостнее предыдущего. Вместе с сознанием вернулась память. Вместе с чувствами пришла боль. Эджай хрипло выдохнул, горло будто наждаком изнутри хорошенько натёрли. По всему выходит, что кричал он не только в воображении, но и в реальности, да так, что сорвал голос. Скосил глаза вниз - безупречно белая рубашка не скрывала туго наложенных повязок. Похоже, он замотан в эти чистые тряпицы едва ли не полностью, как новорожденный. Ведьмак постарался не представлять, что у него творится под бинтами. По самым оптимистичным прикидкам получалось, что тут нужно не перевязывать, а сшивать. Да и то… Разум был не в состоянии вообразить, каким уровнем мастерства должен обладать неизвестный целитель, чтобы сохранить ему жизнь. В тот миг, когда он окончательно потерял сознание, рухнув в подмёрзшую грязь, он совершенно трезво осознавал, что это конец. Что его не спасёт даже чудо. Он не мог ошибиться, он, ведьмак, повидавший достаточно смертей и вполне сносно разбирающийся во всевозможных ранениях, достаточно сведущий в пределе возможностей живого существа. Полученные им повреждения должны были гарантированно отправить его за Грань. Но… он жив. Это усердно доказывает ему боль. Он по-прежнему ощущал себя живым, а не бесплотным духом, или что там доказывают служители Хозяйки?… Где этот… лекарь??! Так и подмывает высказать ему этак с дюжину пар ласковых слов в искреннюю благодарность за спасение! Кто ж этого альтруиста только просил о такой услуге? А, чтоб ему… Ну, пусть только на глаза попадётся, будет впредь всю жизнь себя одного лечить! Эджай в бессилии закрыл глаза. Под веками непривычно защипало, зажгло.

- Не оплакивай тех, кто еще не потерян для тебя, - по-взрослому серьёзная фраза прозвучала до абсурдности странно, произнесённая звонким детским голоском. Неуместно, нелепо… И только лишь. Он не услышал фальши. И именно поэтому он замер, весь обратившись в жадное внимание, силясь постичь смысл слов. Не веря и веря одновременно. Эджай очень медленно повернул голову, чтобы встретиться с глубоким взглядом невероятно древнего существа, смотрящего на мир из глаз маленькой очаровательной девочки.

- …Так значит, это наказание, - бесцветным голосом подвёл он невидимую черту под долгими объяснениями маленькой богини.

- Нет, не наказание, - твёрдо возразила девочка. - Это плата. За нарушенную Клятву.

- Хорошо, пусть будет по-твоему. Пускайрасплата, - 'покладисто' согласился ведьмак, избегая смотреть в милое детское личико той, для которой ровным счётом ничего не стоило до неузнаваемости изменить его жизнь и жизнь Эстель. И… жизнь их сына. Бездна, а ведь он даже не знает, как его зовут…

- Демиан, - промолвила девочка. При чём здесь демоны?!

- О чём ты?

- Его зовут Демиан, - спокойно пояснила богиня. И тут же поправилась, - Точнее, еще не назвали. Но уже скоро назовут, так что это не имеет никакого значения.

Эджай в некотором ступоре переваривал полученную информацию. Если бы у них всё было так, как они мечтали… и сын носил бы совершенно другое имя. Они назвали бы малыша иначе, так, как было заповедано у его предков. Эджейль. Так уж совпало, что это имя соответствовало одному из названий светлых духов, обитающих в Выси. Вот только вышло всё совсем не так, как предполагали Эджай и Эста. И житель неба превратился в исчадие Бездны. Вот так шутка… Злая шутка.

- Де-ми-ан… Ну и имя. Кто-то обладает поистине… оригинальным чувством юмора.

- Тебе так не понравилось имя?

- Да Бездна с ним, с именем! Главное, что мой ребёнок жив.

Это было действительно так. Пусть не с ним, не рядом. Пусть он его не видит. Но он знает, что его сынишка всё же где-тосуществует. Всё остальное при этом отходит даже не на второй, на десятый план. Если уж боги заинтересовались Демианом, ему пока не угрожает ничего серьёзного. За последние месяцы его персональная система представлений о том, что в жизни можно считать трагедией, успела претерпеть кардинальные изменения. И единственным, по-настоящему ужасным и непоправимым несчастьем для него теперь оставалась только смерть.

- Вообще-то, цена за ваше с леди Руаваль преступление гораздо выше - жизнь.

- И чем же мы заслужили подобную милость? - в его голосе была лишь ядовитая насмешка, ни толики благодарности. Но богиня не ответила на язвительность.

- Нам и так стоило больших трудов переупрямить Гастиэлу, а особенно Дарку. Они, видишь ли, не были согласны с нашим решением. Всё же мы сами из-за вас нарушили Законы.