Духовная связь - Райчел Мид

Мои физические потребности растоптали всю логику и причины.

Не было никакой мысли, только мы, и жестокая безотлагательность, примиряющая нас.

Я была всей его острой необходимостью и желанием и сенсацией и-

«О, дерьмо»

Это вышло как вид бормотания, так как мы целовались, наши губы, нетерпеливо искали других.

С рефлексами, присущими Стражам, мне едва удалось отстраниться именно тогда, когда наши бедра начали сливаться друг с другом.

Потеря чувствовать его было шокирующим для меня, тем более для него.

Он был поражен, он просто смотрел на меня с удивлением, как я вывернулся от него и, села на кровать.

«Что?.

Что не так? Ты передумала?

Для начала нам нужно предохраниться», — сказала я.

«У тебя есть презервативы?»

Он задумался на нескольких секунд, а затем вздохнул.

«Только ты можешь выбрать такой момент, чтобы вспомнить об этом»

«Это было честное замечание.

Мой выбор времени был неудачным.

Тем не менее, лучше вспомнить сейчас, чем об этом вспомнить потом

Несмотря на необузданное желание моего тела — и это было все еще там, верить мне — у меня внезапно было потрясение, яркое изображение сестры Димитрия Каролины.

Я с ней познакомилась в Сибири, у неё был ребёнок, которому было около 6 месяцев

Ребенок был восхитителен, поскольку младенцы часто прекрасны, но ей-Богу, это было такой большой работой.

Каролина работала официанткой, и как только она приходила домой, все её внимание она уделяла ребенку

Когда она была на работе, мать Дмитрия приглядывала за ребенком.

И ребенок всегда нуждался в чём-нибудь: еде, смене подгузников, и в других потребностях

Его сестра Соня также была на последних сроках беременности, а с учётом тех вещей, которые я узнала о его самой младшей сестре Виктории, я не удивлюсь, если узнаю, что она не так давно забеременела.

Огромные жизненные перемены часто происходят от маленького неосторожного действия.

Так что я была уверена, я не хочу ребенка в моей жизни прямо сейчас.

С Дмитрием, не было проблемой, благодаря бесплодию дампира.

А с Адрианом? Это был вопрос… как и тот факт, что, хотя болезнь редко встречается среди обеих наших рас, я была не первая девушка у Адриана и не вторая и даже не третья.

«Так они у тебя есть?» спросила я с нетерпением.

Я слишком волновалась из-за этого, но это не значило, что я не хотела парня.

«Да» Сказал Андриан, сидя на своем месте

В моей спальне.

Мы уставились друг на друга.

Его спальня была далеко, в конце секции Моройского Суда.

Он скользнул ближе, обнял меня, и начал покусывать мочку моего уха.

«Шансы, что что-нибудь случиться довольно маленькие.

Я закрыла свои глаза и слегка наклонила мою голову назад против него.

Он обернул свои руки вокруг моих бедер и погладил мою кожу.

«Ты что, доктор?» — спросила я.

Он мягко рассмеялся, продолжая целовать меня за мочкой уха.

Нет

Но я согласен взять на себя весь риск.

И не говори мне, что ты не хочешь того же.

Я открыла глаза и отодвинулась, чтобы я могла смотреть на него напрямую.

Он был прав.

Я хотела, чтобы это произошло.

Очень, очень сильно.

И часть меня — которая была в значительной степени всей мной — горела с жаждой, пыталась выиграть меня.

Разногласия вероятно были низки, правильно? Не были ли люди, которые постоянно попытались стать беременными, и не могли? Мое желание имело хороший аргумент, таким образом это было добро из удивления, когда моя логика победила.

«Я не могу рисковать», — сказала я.

Адриан посмотрел на меня, и наконец, он кивнул.

Хорошо».

Тогда в другой раз.

Может быть вечером.

ответственность.

«Это — все, что ты собирался сказать?»

Он хмурился.

— Ну а что мне надо сказать? Ты сказала нет.

— Но ты…

Ты мог бы использовать ко мне принуждение.

Теперь он был по-настоящему удивлен.

— Ты хочешь, чтобы я использовал принуждение к тебе?

— Нет.

Конечно, нет.

Просто это натолкнуло меня на мысль, что.

ну, что ты мог бы.

Адриан обхватил мое лицо своими руками.

— Роза, я жульничаю в картах и покупаю спиртное несовершеннолетним.

Но я никогда не заставлю тебе делать что-то, чего ты не хочешь.

Определенно только не это…

Его слова оборвались потому что я прижала его к себе и снова начала целовать.

Удивление удержало его от того, чтобы сразу как-то среагировать, но позже, он оттолкнул меня от себя с такой силой, что это напомнило мне магнитное сопротивление.

— Маленькая дампирка, — сухо сказал он, — если ты хочешь оставаться ответственной, то это — не самый лучший способ достичь желаемого.

— Нам совсем не надо этому препятствовать.

И мы вполне можем быть ответственными.

— Вся эта история…

Он внезапно замолчал, когда я откинула свои волосы назад, подставляя ему свою шею.

Мне пришлось немного повернуться к нему, чтобы я смогла видеть его глаза, но я ничего не сказала.

Да мне и не надо было.

Приглашение было очевидным.

«Роза.

. — сказал он неуверенно, хотя я уже могла видеть расцветающее сильное желание, которое уже брало над ним вверх.

Пить кровь было не тем же самым, что секс, но это было одним из самых сильных желаний, которые были у вампиров, и делать это одновременно … это будоражило — так я слышала — и было интересным опытом.

Это также было под запретом и подвергалось осуждению.

Так возникло название «кровавые шлюхи». Название для дампиров, которые давали свою кровь во время секса.

Идея о дампирах, дающих свою кровь была позором для каждого, кто так поступал. Но я уже делала это раньше: с Лиссой, когда ей надо было питаться, и с Дмитрием, когда тот был стригоем.

И это было восхитительно.

Он попробовал снова, а его голос зазвучал уверенней.

— Роза, ты точно понимаешь, о чем просишь?

— Да, — твердо ответила я.

Я нежно коснулась кончиками пальцев его губ, а затем дотронулась до клыков.

Я повторила ему его же слова.

— Ты не можешь сказать, что не хочешь этого.

Он этого хотел.

Один удар сердца и его рот оказался у моей шеи, и клыки прокусили кожу.

От неожиданной боли я заплакала, но этот звук вскоре превратился в стон, как только эндорфины, выделяемые при укусе вампира, попали в мою кровь.

Потрясающее блаженство почти уничтожило меня.

Он притянул меня напротив него, чтобы было удобнее пить, почти на его колени, прижимая мою спину к его груди.