99 имен Серебряного века - Юрий Безелянский

ЦВЕТАЕВА

Марина Ивановна

26. IX(8.X)1892, Москва — 31.VIII.1941, Елабуга

Легче написать толстенную книгу о Цветаевой, чем жалкие 8 — 10 страниц. В книге можно проследить все повороты и обороты судьбы; подъемы, провалы и зигзаги; разобрать творчество по полочкам и по косточкам; проследить за любовными увлечениями. Наконец, вдосталь насладиться стихами. А что в краткой статейке?! Единственный выход: привести краткую, выборочную хронику жизни по годам, тем более что сама Марина Цветаева утверждала, что «хронология — ключ к пониманию».

Итак, ХРОНИКА:

1892 — рождение Марины Цветаевой в Москве, в «доме в Трехпрудном» в семье профессора Ивана Цветаева, который был целиком поглощен главным делом своей жизни — созданием в России первого музея античной и западной культуры. Через два года родилась Анастасия, и мать — Мария Александровна, урожденная Мейн, мечтала о музыкальной карьере дочерей.

1896 — с 4 лет Марина научилась читать. И не только читать. Ее мать записывала в дневнике: «Моя четырехлетняя Маруся (так звали Марину в детстве. — Прим. Ю.Б.) ходит вокруг меня и все складывает слова — в рифмы. Может быть, будет — поэт?»

1899 — первая стихотворная тетрадь Марины закончена до школы лет в семь. Все детские стихи Цветаевой не сохранились. С семи лет Цветаева читала запоем, вернее, не читала, а жила книгами. Одна из любимых в раннем детстве — Ундина.

1901 — в 9 лет Марина пошла в гимназию (но уже с шести училась в музыкальной школе).

1902 — в ноябре в связи с болезнью матери семья Цветаевых уезжает за границу. За три года — три страны: Италия, Швейцария, Германия.

1906 — 6 июля умирает мать. Марине 13 лет. Детство кончилось. Марина оставляет музыкальные занятия.

Софья Липеровская, гимназическая подруга Марины, вспоминает: «…В 1906 учебном году внимание всех гимназисток привлекла новенькая пансионерка, очень живая, экспансивная девочка с пытливым взглядом серых глаз и насмешливой улыбкой тонких губ. Причесана под мальчика, с челкой, закрывающей высокий лоб. Смотрела на всех дерзко, вызывающе, не только на старших по классу, но и на учителей и классных дам.

Марина Цветаева поступила в четвертый класс, хотя по годам была ровесницей шестиклассниц. Очень способная к гуманитарным наукам, все схватывала на лету, но не хотела приложить усилий, чтобы овладеть навыками точных наук…»

1908 — с 16 лет Марина начала серьезно писать стихи. И первое увлечение. В письме к Василию Розанову она писала: «Шестнадцати лет безумно полюбила Наполеона I и Наполеона II, целый год жила без людей, одна в своей маленькой комнатке, в своем огромном мире…»

Летом отец отправился в Германию по делам музея и взял Марину и Анастасию с собой, чтобы «не забыли немецкий». В доме, где они жили, девочек пытались приучить к ведению домашнего хозяйства. Но все тщетно. Марина все время писала стихи и готовила рукопись «Вечернего альбома».

1909 — первый живой поэт в Марининой жизни — Эллис (Лев Кобылинский) делает 17-летней Цветаевой предложение, но получает отказ. К счастью, отношения их не испортились, и Эллис ввел Марину, тогдашнюю гимназистку, в московский литературный круг.

1910 — Цветаева издает свой первый сборник «Вечерний альбом» (тираж 500 экз.). Валерий Брюсов в рецензии отметил «непосредственность» цветаевских стихов. Начало знакомства с Максимилианом Волошиным, который тоже откликнулся на сборник и свой отзыв закончил молитвой:

Дай понять мне, Христос, что не все только тени,Дай не тень мне обнять, наконец!

1911 — как пишет исследовательница Цветаевой Виктория Швейцер, «расколдовал ее, как полагалось в знакомой с детства сказке, прекрасный принц. Его звали Сережа Эфрон. Он нашел Марину в Коктебеле 5 мая… И вывел ее из царства теней». Сергея Эфрона впоследствии Цветаева мифологизировала, как воина и рыцаря. Американская исследовательница Джейн Таубман отмечает толерантность мужа Цветаевой, который всегда пасовал перед Мариной, уступал ей дорогу и старался не замечать ее многочисленных любовных увлечений. «Принц» всегда прощал Поэта.

1912 — в конце января, 27-го числа, состоялось венчание Марины Цветаевой и Сергея Эфрона. Еще вышел в свет второй сборник стихов «Волшебный фонарь». 5 сентября родилась дочь — Ариадна. Аля.

1913 — Цветаева выпускает сборник «Из двух книг» — всего 50 стихотворений, составленных из первых двух сборников.

Моим стихам, написанным так рано,Что и не знала я, что я — поэт,Сорвавшимся, как брызги из фонтана,Как искры из ракет,

Ворвавшимся, как маленькие черти,В святилище, где сон и фимиам,Моим стихам о юности и смерти,— Нечитанным стихам!

Разбросанным в пыли по магазинам,Где их никто не брал и не берет,Моим стихам, как драгоценным винам,Настанет свой черед.

1914 — встреча с поэтессой Софьей Парнок, которая была старше Цветаевой на 9 лет. Любовь с первого взгляда. Лесбийская любовь (возможно, Цветаевой не хватало материнской любви и нежности). Софье Парнок посвящен цикл стихов «Подруга».

Повторю в канун разлуки,Под конец любви,Что любила эти рукиВластные твои…

Цветаева и Парнок расстались с чувством взаимной горечи.

1915 — Цветаева пишет стихи, посвященные Анне Ахматовой, объекту ее любви и соперничества:

В утренний синий час— Кажется, четверть пятого, —Я полюбила Вас,Анна Ахматова.

Цветаева пылала к Ахматовой любовью, а та «была к ней холодна» (Адамович). Две звезды XX века — Ахматова и Цветаева были полярны. Ариадна Эфрон по этому поводу писала: «…Марина Цветаева была безмерна, Анна Ахматова — гармонична; отсюда разница их (творческого) отношения друг к другу. Безмерность одной принимала (и любила) гармоничность другой, ну а гармоничность не способна воспринимать безмерность; это ведь немножко не comme if faut с точки зрения гармонии».

1916 — 10 января Осип Мандельштам дарит Марине Цветаевой свой сборник «Камень». «Дружба с Цветаевой, — отмечала Надежда Мандельштам, — по-моему, сыграла огромную роль в жизни и работе Мандельштама… Это был мост, по которому он перешел из одного периода в другой. Цветаева, подарив ему дружбу в Москве, как-то расколдовала Мандельштама. Это был чудесный дар, потому что с одним Петербургом, без Москвы, нет вольного дыхания, нет настоящего чувства России, нет нравственной свободы…»