12 великих трагедий - Коллектив авторов

Народ расходится. Пер Гюнт остается один.

Пер Гюнт

Вот это – христианский дух!Ничто тут не смущало, не пугало.И тема проповеди – долг наш первый:Всегда быть верным самому себе —Довольно назидательна к тому же.

(Смотрит на могилу.)

Не он ли палец отрубил себеТогда в лесу, где строил я избушку?Как знать? Одно я знаю, что, не стойЯ сам тут над могилой мне родногоПо духу человека, мог бы яПодумать, что во сне правдоподобномЯ собственное погребенье видел,Себе похвальное я слово слышал…Поистине прекрасный, христианскийОбычай – так вот бросить взор назад,На поприще земное тех, кто умер!..И я б не прочь был, чтобы приговорМне вынес этот же достойный пастырь…Но, впрочем, я надеюсь, что нескороЕще могильщик пригласит меняНа новоселье в тесное жилище;И «от добра добра не ищут», или«Дню каждому его довлеет злоба»,Как говорит писание; а также«Не следует себе рыть в долг могилу»…Да, все же истинное утешеньеДает нам церковь! Не умел, как должно,Я раньше этого ценить. Теперь жеЯ знаю, как отрадно услыхатьИз компетентных уст нам подтвержденьеСтаринной поговорке: «Что посеешь,То и пожнешь»… Завет дан человеку:Себе быть верным, быть «самим собою»И в малом и в большом, всегда и всюду.Тогда хоть счастье и изменит – честьОстанется, что жил ты по завету!..Домой теперь! Пусть будет труден путь,Пускай судьба смеется надо мною —Старик Пер Гюнт пойдет своим путем,Останется «самим собой» – хоть бедным,Но добродетельным. Да будет так!

(Уходит.)

Горный склон с высохшим речным руслом. Возле него развалины мельницы; грунт изрыт; на всем печать разорения. Повыше, на холме, большой крестьянский двор.

Во дворе происходит аукцион. Много народу. Попойка и шум. Пер Гюнт сидит на куче камней среди развалин мельницы.

Пер Гюнт

Вперед или назад – и все ни с места;Внутри и вне – все так же узко, тесно.Съедает ржа железо, время – силы.И тут придется, видно, мне припомнитьСовет Кривой: «Сторонкой обойди!»

Человек в трауре

Лишь хлам остался.

(Увидев Пера Гюнта.)

А, да тут чужие?Ну что ж! Добро пожаловать, приятель!

Пер Гюнт

Спасибо; весело у вас сегодня.Крестины здесь справляют или свадьбу?

Человек в трауре

Скорее – возращение домой:Лежит невеста в ящике с червями.

Пер Гюнт

И черви друг у друга рвут тряпье.

Человек в трауре

Тут песне и конец!

Пер Гюнт

Один у всех;Они стары, и я знавал их в детстве.

Молодой крестьянин (с ложкой)

Смотрите, что за штуку приобрел я!Серебряные пуговицы в нейПер Гюнт топил и отливал.

Второй

А я-то, —За шиллинг приобрел себе мошну!

Третий

Четыре с половиной дол за короб!Никто не даст дороже мне?

Пер Гюнт

Пер Гюнт…Он кто ж такой был?

Человек в трауре

Он? Свояк КурносойИ Аслака, что кузницу здесь держит.

Человек в сером

А ты меня-то с пьяных глаз забыл?

Человек в трауре

А ты забыл про хэгстадскую клеть?

Человек в сером

Н-да, ты брезгливостью не отличался.

Человек в трауре

Она, пожалуй, проведет и смерть!

Человек в сером

Пойдем, свояк! Запьем свое свойство.

Человек в трауре

Пусть будет черт в свойстве с тобой! Заврался!

Человек в сером

Э, кровь-то все же гуще, чем вода,И как-никак – в свойстве мы с Пером Гюнтом.

Оба отходят.

Пер Гюнт (тихо)

И тут приходится знакомых встретить.

Парень (вслед человеку в трауре)

Смотри же, Аслак! Если ты напьешься,Из гроба встанет мать, задаст тебе!

Пер Гюнт (встает)

Гм… тут, пожалуй, повторить некстатиЗа агрономами: «Чем глубже роешь,Тем лучше пахнет».

Парень (с медвежьей шкурой)

Гляньте – доврский кот…Вернее, шкура лишь того кота,Который троллей напугал в сочельник.

Второй (с черепом оленя)

А вот олень! На нем Пер Гюнт каталсяПо воздуху!

Третий (с молотком, кричит человеку в трауре)

Эй, Аслак! УзнаешьТот молоток, которым расколол тыОрех, куда Пер Гюнт запрятал черта?

Четвертый (с пустыми руками человеку в сером)

Мас Мон! А вот и куртка-невидимка,В ней улетела Ингрид с Пером Гюнтом.

Пер Гюнт

Вина, ребята! Чувствую, что стар я, —Устрою-ка и я здесь распродажу…Со старым хламом развяжусь.

Парень

А ну-ка!Что продаешь?

Пер Гюнт

Дворец прекрасный в Рондах;Из глыб гранитных вековых построен.

Парень

Я пуговицу дам. Кто больше?

Пер Гюнт

Стыдно!Хоть рюмку водки предложил бы! Стоит!

Второй

А ты, старик, веселый! Ну, еще что?

Толпа окружает Пера Гюнта.

Пер Гюнт (вскрикивает)

Еще есть конь, мой старый вороной.

Один из толпы

А где же он?

Пер Гюнт

На западе далеко,Где солнышко садится. Мой скакунБыстрее ветра носится, быстрее,Чем лгал Пер Гюнт.

Голоса

А что еще найдется?

Пер Гюнт

О, много драгоценностей и хлама.В убыток куплено и продаетсяБез прибыли.

Парень

Ну, ну!

Пер Гюнт

Мечта о книгеС застежками серебряными. ВамЗа пуговицу отдал бы ее.

Парень

А ну их к черту, все мечты!

Пер Гюнт

ЕщеЕсть царство у меня. В толпу бросаю —Лови, кто попроворней!

Парень

А оноС короной?

Пер Гюнт

Из соломы первосортной;Тому и будет впору, кто наденет.А вот еще: яйцо-болтун, сединыБезумного и борода пророка!Получит даром все, кто столб с указкой —Где настоящий путь – покажет мне!

Ленсман (только что подошедший к толпе)

Сдается мне, приятель, твой-то путьПрямехонько в арестный дом.

Пер Гюнт (снимая шапку)

Возможно.Но не могу ль от вас узнать я – кто былПер Гюнт?

Ленсман

Э, вздор…

Пер Гюнт

Ну, будьте ж так любезны!Покорнейше прошу!

Ленсман

Да говорят,Что это был пренаглый сочинитель…

Пер Гюнт

Как сочинитель?

Ленсман

Все, что лишь случалосьВеликого, прекрасного на свете,Сплетал он вместе, – будто бы все этоСлучилось с ним… Но извини, приятель,Мне недосуг.

(Уходит.)

Пер Гюнт

А где же он теперь?

Пожилой человек

В чужие страны за море уехал;И там ему не повезло, понятноТеперь давным-давно повешен он.

Пер Гюнт

Повешен? Вот как! Впрочем, так и знал я,Пер Гюнт покойный до конца остался«Самим собой».

(Раскланивается.)

Спасибо и прощайте!

(Делает несколько шагов и опять останавливается.)

А не хотите ль, девицы-красотки,И вы, ребята, чтобы расквитаться,Историйку я расскажу вам?

Многие

РазвеТы знаешь?

Пер Гюнт

Ну еще бы мне не знать!

(Подходит ближе, и лицо его принимает какое-то чужое выражение.)

Я в Сан-Франциско золото копал,Кишмя-кишел фиглярами весь город.Один на скрипке мог пилить ногами,Другой плясать горазд был на коленках,А третий сочинял стихи, когдаЕму иглой просверливали череп.И вот туда однажды черт явился,Чтоб показать свое искусство. ОнКак настоящий поросенок хрюкал.Никто его не знал, но с виду был онПресимпатичный малый, так что полныйВзял сбор; театрик был набит биткомИ с нетерпеньем ждали все начала.На сцену вышел черт в плаще широком,Закинув полы на плечи: Man mus sichDrapieren, – как у немцев говорится.А под плащом своим сумел он спрятать,Тайком от всех, живого поросенка…И представленье началось. В стихахИ в прозе фантазируя на темуЖитья-бытья свинячьего, щипалБез всякой жалости черт поросенка,И тот картину визгом дополнял;Закончилось все верещаньем диким,Как будто поросенка закололи.Раскланялся искусник и ушел…И вот специалисты, разбираяИскусство, явленное чертом, сталиКритиковать и осуждать его.Кто находил, что писк был как-то жидок,Кто деланным предсмертный визг считал,И все единогласно утверждали,Что хрюканье утрированно вышло…Так вот чего добился черт в награду;И поделом, – зачем не рассчитал,С какою публикой имеет дело!

(Кланяется и уходит.)