Принцип "Земля" - Максим Казаков

— Это тоже когда было? Свободной связи сколько уже нет! Да! Уже тридцать лет я вижу тебя только на картинках. Да, я помню. Вы тогда с праздника зашли к нам в гости, мы не ходили в тот год, мама болела, и Эвелина все рассказывала про какого-то мальчика, которому она подарила цветы. А потом вы уехали.

— Давно было, — задумалась Пелагея и снова вспомнила сестру. — От нее по-прежнему нет известий. Ты-то как, без отца? Да тетя Нонна? Держитесь? Он у вас хорошо держался. Жаль только все в стороне от Примулы?

— Упрямый был. Или слишком в свое время запуганный. Никак не мог понять, что времена изменились. Уже все давно знают то, что он когда-то хотел до них донести.

— Да. Раньше ему не верили, а теперь уже достаточно тех, кто хотел его услышать. Так и не удалось его убедить. Если бы он не сказал, что электромагнитное поле они ощущают аки детекторы, мы бы так и до сих пор пытались бы восстанавливать радиовышки с перспективами связи не больше, чем на неделю, и не смогли бы наладить связь между штабами.

— А сколько штабов было уничтожено? Мы все время думали, что это из-за утечки информации. С ним в последние годы все чаще случались непонятные приступы, он впадал в раздражение и потом часами шептал одно и то же: «Ненавижу этот скрежет», и требовал заглушить тишину.

— Скрежет?

— Я тоже не могу понять. Когда его накрывало, с ним бесполезно было говорить. А если спросить его про скрежет, когда он в норме, его сразу накрывало.

— Может, поэтому он и не хотел с нами…

— Второй штаб на связи, — доложил Аким, перебив разговор Пелагеи и Глеба.

— Внимание! — Глеб отвлек всех от своих дел. — Венец, вы нас слышите? Это Пест. Повторяю…

— Да, да. Это Венец, — отозвался Томас. — Приветствуем вас Пест. Слышим отлично. Наконец!

— В самом деле! Тоже рады слышать вас!

— Я уже думал, что мы опять на долго останемся без связи.

— Я тоже этого опасался.

— Хорошо, что быстро починили!

— Ну, вот! Вся Примула снова в сборе! Чаша тоже на связи. Мы их видим. Вы их можете пока только слышать. Канал упал, видео нет. Ребята разбираются с ним, — пояснил Глеб.

— Томас, привет. Это Палаша. Как вы?

— Слышу тебя. Привет, дорогая!

— И полгода не прошло, как мы снова только слышим тебя! Но даже и так мы очень рады, — весело сказала Пелагея.

— Да ладно тебе, — зацепился Глеб. — Мы планировали наладить связь к концу года, получилось через месяц, после связи с вами. Довольно быстро, я считаю, справились. И только последние дни сбой какой-то. А два месяца проработала. До конца года-то починим!

— Да, все отлично, Глеб. Томас, как вы там?

— Мы набираем людей. Нам не хватало как раз координации действий с вами. Теперь все изменится, — бодро отрапортовал Томас.

— Теперь, имея постоянную связь, мы сможем использовать и ваших специалистов. Сообщишь, кто у вас сейчас уже есть? — попросила Пелагея.

— Хорошо, сообщу.

— А нам как раз нужен хороший акустик, — добавил Глеб, — который сможет выжать из звука всю возможную информацию. У вас есть такие люди?

— Я спрошу у ребят, разбирается ли кто в этом? — ответил Томас. — А что за тема?

— Тема? Ну, ввожу в курс дела! Разбирал я на днях вещи отца и нашел там его старый ноут. Ему уже лет двадцать с лишним, не меньше, но все еще работает. По тем временам продвинутый, наверное, был. Слил с него информацию. Там много любопытных звукозаписей, где он разговаривает и спорит с разными людьми о подмененном правительстве, о целях нового правительства, о причинах захвата нашей цивилизации, о том, когда это произошло, и почему это сделано так мягко. Требует объяснений по поводу исчезновения дяди Авдея. Пел, помнишь его?

— Конечно, помню, — отозвалась Пелагея.

— То есть теперь, наконец, станет все понятно? — обрадовался Орест.

— Вряд ли, — продолжил Ярик. — Ответов ему прямых, конечно, никто не дает. В основном он пытается найти подтверждение своим гипотезам и разводит их на ответы. Мы еще не все прослушали. Речь не везде хорошо слышна. Но я уверен, что их нужно слушать не только на предмет текста. Поэтому нужен человек, который знает о звуке все, и который сможет это все из звука вынуть. Это то немногое, что у нас есть.

— Может, найдем там какие зацепки, — предположила Пелагея.

— Именно их и хочется найти, — подтвердил Ярик.

— У нас тоже есть новость, — перехватила инициативу Пелагея. — Теперь мне хочется поделиться. Мы уже не раз говорили о том, что потеря даже одного человека для Примулы это большая утрата. Помнишь, Глеб, мы говорили о лаборатории центра Крони?

— Да. Конечно, помню.

— Мы возобновили ее функционирование. Запустили всю аппаратуру, и там есть ученые, которые готовы продолжить свою работу.

Через несколько дней напряженной работы Мад, специалист по звуку, которого нашли коллеги по Примуле в штабе Венец, связался с Глебом.

— Глеб, ты, наверное, тоже заметил, что здесь две группы записей с разницей в два года. В обеих группах встречаются фрагменты с довольно странным очень тихим на уровне пяти-десяти децибел напоминающим скрип звуком. Непонятный звук. Он то пропадает, то появляется. И он есть не во всех записях.

— На что, ты говоришь, похож звук? — переспросил Глеб.

— Ну, сложно сказать. Он непонятной природы. Это скрип, шорох, шелест, жужжание, шуршание… Что-то среднее, что-то в этом роде.

— Скрежет! — выдал Глеб.

— Может. Тоже подходящее слово. Похоже.

— Не-е-ет! Это не просто подходящее слово! Это слово отца. И если все… А включи-ка этот звук.

Мад включил фрагмент записи.

— Звук очень тихий. На грани порога слышимости, — комментировал он. — Но, тем не менее, его можно услышать, если вокруг нет постороннего шума. Он достаточно низкий, на него вполне можно и не обратить внимания. А разница записей в два года. Ты можешь пояснить? Были какие-то события?

Глеб посмотрел на даты файлов.

— Да. Первая группа — это год очередной экспедиции в Африку, во время которой отец пропал почти на полгода. Они пропали почти одновременно с дядей Авдеем, но в разных местах. Через два года он закончил работу над диссертацией. Но резко передумал защищаться. А после вообще завязал с наукой.

— Глеб, обрати внимание на этот диалог, — Мад включил другой фрагмент: «… то ломается, то гнется. Это какая-то новая технология? Для вас, наверное, да. Новая технология». — Ты что-нибудь понимаешь? — спросил Мад.

— Я слушал эти записи. И если мы с тобой вдвоем независимо думаем об одном и том же, то, наверное, это так и есть.

— Глеб. Ты понимаешь? Что, по-твоему, может означать «Для вас — да»? Слушай еще. Разговаривают здесь двое. Слышны шаги. Разные. То есть оба время от времени ходят. Но только одни шаги сопровождаются этим странным звуком.