Антираспад - Антон Орлов

— Вранье! — повысил голос Норберт. — Она считает себя неполноценной, потому что вы с теткой внушали ей это с самого рождения! Это ваша работа.

— Да чего ты так злишься! — ахнула Лионелла. — Совсем ненормальный стал.

— Параноидальные проявления налицо, — опять кивнул Улервак.

— Нор, твоя сестра действительно больна, — повторил губернатор. — Она думает, что я хочу ее смерти, она родилась с этой мыслью!

— Ты сам это сделал! — Норберт смотрел на него пристально и с неприязнью, сжимая бластер. — Не представляю, каким образом, но это сделал ты!

У губернатора мурашки по спине поползли. Это невозможно, Илси не могла услышать, что он говорил Наоми. Губернатор совершенно точно знал, что ребенок во чреве матери ничего не слышит, не видит и не чувствует. И рассказать ей никто не мог: ссоры с Наоми всегда происходили при закрытых дверях, без посторонних. Разве что Лионелла что-нибудь сболтнула. Да, с нее станется!..

— Твои условия? — спросил он устало.

— Вы с теткой раз и навсегда оставите Илси в покое и придержите этого типа. — Норберт указал бластером на Улервака. — В обмен на это я обещаю не тиражировать компромат.

— Молодой человек, ваша сестра опасна для окружающих! — вмешался профессор, осознав, что выгодная пациентка ускользает. — Вчера она убила санитара и покалечила мою лучшую медсестру!

— Санитару не стоило в нее стрелять. А медсестра собиралась сделать ей укол, верно?

— Да, оказать помощь, — подтвердил психиатр.

— Вот-вот. Илси отобрала шприц и вколола медсестре то лекарство, которое собирались ввести ей как пациентке. После чего у медсестры поехала крыша. Вы называете это лечением?

— Сразу видно, что у вас нет медицинского образования, — покачал головой Улервак. — Этот препарат предназначен для наших пациентов, а не для персонала!

— Но медсестра от него сразу сошла с катушек. Папа, неужели ты не понимаешь, что должно было произойти с Илси в этой клинике?

— Нор, с ней там не могло случиться ничего плохого! — испуганно возразила Лионелла. — Мы ведь хотим ей только добра. После этого лекарства она опять стала бы такой же милой, беззащитной девочкой, как раньше! Разве ты этого не хочешь?

— Не хочу.

— Значит, ты не любишь свою младшую сестренку, — с горьким упреком прошептала Лионелла.

— Папа, я жду твоего решения! — Норберт повернулся к губернатору. — Ты согласен на сделку?

— Согласен.

Когда он станет Премьером, то рассчитается с этим дрянным молокососом. Но пока придется принять его условия.

— Договорились. — Левой рукой вытащив из кармана небольшую коробочку, Норберт поднес ее к губам и сказал: — Протон, привет, это Омега. Все в порядке, второй вариант пока отпадает. Скоро приеду. — Повернулся и вышел, не попрощавшись.

Папка с копиями материалов осталась у губернатора, он брезгливым жестом бросил ее на журнальный столик.

— А ваш сын, господин Костангериос, тоже отмечен печатью вырождения, — глубокомысленно прищурился Улервак. — Оба, и сын и дочь, при том что матери у них разные. Интересно, интересно… — Он энергично потеребил свой подбородок и уставился, не мигая, на губернатора. — Я бы хотел изучить этот феномен. Вы не согласитесь на психиатрическое обследование? Все-таки вы отец этих молодых людей.

— Да вы что! Забываетесь?! — осадил Харо Костангериос зарвавшегося профессора. — Если намереваетесь получить дотацию и не хотите, чтоб я прикрыл вашу… клинику, забудьте о моей дочери! И обо всех остальных членах моей семьи. Вам ясно?

— Я ведь ученый, я смотрю на вещи с точки зрения науки.

— Вам все ясно? — с нажимом повторил губернатор.

— Ясно, — неохотно сдался психиатр.

— Вот так. И запомните: погром у вас в клинике устроили бандиты! Моя дочь ни при чем. А теперь все пошли отсюда! — Он с нетерпением покосился на бар из полупрозрачного лайколимского стеклодерева, где стояла початая бутылка ликилы.

— Харо, что же теперь будет? — подавленно спросила Лионелла, когда психиатр и телохранители удалились. — Значит, Илси навсегда останется такой, как сейчас?

— Ты тоже убирайся! — взорвался губернатор. — Это ты сказала ей, что я бил ее мать, и теперь она меня ненавидит! Больше ей не от кого было узнать! Все это… — он схватил папку с бумагами и с силой швырнул ей в лицо, — из-за тебя!

Лионелла вскрикнула и попятилась, листки разлетелись по холлу. Если бы она посмела открыть рот, губернатор ударил бы ее, но у нее хватило ума ретироваться молча.

Харо Костангериос вытащил из бара бутылку. Он всегда относился к Норберту лучше, чем к Илси, искренне хотел перетянуть его на свою сторону — а тот предал! Горлышко неритмично стучало о край бокала, выточенного из зеленоватого ширмонского хрусталя.

Норберт вышел из машины и несколько минут стоял у подножия оплетающей древнее здание лестницы, засунув руки в карманы. Настроение было кислое: победа, одержанная с помощью шантажа, не слишком его воодушевила. Правда, это все же лучше, чем проигрыш. До тех пор пока нынешний Премьер-Губернатор жив и не прошли всепланетные выборы, Илси в безопасности. Он выиграл время. Но им обоим стоит убраться с Валены.

Услышав звонок, Аманда резко распахнула дверь.

— Олег починил мою наружную видеокамеру, — сообщила она сердито. — Почему вас обвиняют в краже наркотиков?

— Каких наркотиков? — опешил Норберт.

— Кто-то из персонала клиники изъял их из сейфа, когда очухался, — выглянув из комнаты, объяснил Олег. — Наверное, тот мужик, с которым мы столкнулись на выходе. А валят на нас.

— Это сказали по стереовизору! Ребятки, такие преступления нельзя совершать!

— А какие можно? — мрачно спросил Норберт.

Аманда растерялась.

— По стереовизору обманули! — раздался тонкий голосок Илси. — Мой брат не мог поступить плохо!

— Нор, она всех взрослых ни в грош не ставит, — покосившись на приоткрытую дверь, прошептала Аманда. — Кроме тебя. Забери у нее, наконец, этот пистолет, она ни на секунду с ним не расстается!

Они прошли в комнату. Илси с ногами сидела в кресле, под мышкой у нее висела кобура.

— Так вы возьмете меня на работу в «Антираспад»? — спросила она умоляющим тоном.

— Тебе шестнадцать лет, — вздохнула Аманда. — По закону ты можешь выполнять только легкую, несложную работу. Например, быть курьером. Нам сейчас не нужен курьер.

— Значит, я буду числиться курьером, а работать боевиком. Я смогу для вас деньги выколачивать! — Призадумавшись, девочка добавила: — Не знаю, что это такое, но постараюсь научиться.