Неизвестные Стругацкие: Письма. Рабочие дневники. 1942-1962 г.г. - Светлана Бондаренко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Журнал «Природа», № 8:
ИЗ: ЛЕПЛИНСКИЙ Ю. ПРОТИВ АНТИНАУЧНОЙ ФАНТАСТИКИ<…>
Крупными недостатками изобилует и другое произведение, опубликованное в этом альманахе, — научно-фантастический рассказ Аркадия и Бориса Стругацких «Благоустроенная планета». И в нем авторы пренебрегают установленными наукой общими закономерностями развития общества мыслящих существ, диктуя природе свои выдуманные законы.
В этом рассказе земные астронавты попадают на планету, где мыслящие существа замечательно преобразовали, благоустроили свою страну, достигнув этого биологическим приемом, без машин и орудий труда. При этом авторы игнорируют основные марксистские положения, что лишь процесс труда, применение орудий производства, их изготовление и совершенствование — единственный путь к выделению человека из мира животных. Лишь изменяя в процессе производства природу, человек развился до степени сознательного мыслящего существа, господствующего над природой. С такой установленной наукой закономерностью возникновения цивилизации авторы не сочли нужным считаться. Они пишут о выращенных, а не построенных городах, о селекции, генетике, о «дрессированных бактериях» и т. п. Но ведь каждому известно, что наука невозможна без приборов, созданных в процессе производства, в процессе «машинной» цивилизации.
Фантастика нам очень нужна, но она должна быть доброкачественной, действительно научной, а не беспочвенной выдумкой. Она должна воспитывать в духе героизма, звать к смелым, основанным на достижениях науки, новым завоеваниям человеческой культуры.
Ю. В. Леплинский. Кандидат философских наук.
Москва
Журнал «Юность», № 8:
ИЗ: ШИТОВА В. ВЫМЫСЕЛ БЕЗ МЫСЛИ<…>
В рассказе Аркадия и Бориса Стругацких «Забытый эксперимент», написанном по горячим следам гипотезы астронома Козырева об энергии времени, эта самая энергия «стекает в колонны и накапливается в них», давая потом ужасные взрывы и отравляя десятки километров тайги «голубым туманом» — «продуктом взаимодействия неквантованной протоматерии с воздухом и водяными парами». Тайга превращается в царство ужасов: животные вырождаются в «совершенно новые формы, страшные и уродливые: вот и комар кусается, как зверь…»
И уж совсем кошмарные события <…>
<…>
А как выглядят люди? Чаще всего писатели отделываются от описания героя одной фразой типа «горделивый красавец», «невысокий стройный человек» или «жгучий брюнет с фантастическим носом». Когда же они берутся дать его обстоятельный портрет, то они делают это так: «Лицо его, обтянутое бурой изрытой кожей, казалось маской, тонкогубый рот сжат в прямую линию, а из-под мощного выпуклого лба холодно и внимательно уставились… круглые, без ресниц, глаза». Или: «Кирпично-красное лицо маленькие, близко посаженные глазки, облезлая лиловатая шишка носа, жесткая щетина, торчащая вперед над вогнутым лбом». Или еще: «Огромный грузный человек с темным, почти коричневым неподвижным лицом», у него опять же «маленькие» и опять же «без ресниц» глаза.
Вот так — между выспренними, безвкусными описаниями («пластически совершенная… по-женски обаятельная в земной обыкновенности и романтически необычная в трагичности судьбы») и «реалистическими деталями» вроде «облезлой, лиловатой шишки носа» — и колеблются авторы «Лунной дороги» и «Конца пути», «Крыльев» и «Баллады о звездах», «Страны багровых туч», рассказов «Один» и «Извне» (здесь мы уже не ограничиваемся журналами и берем также и книги, вышедшие в то же время в разных издательствах).
И что особенно огорчает:
очень уж трудно обнаружить во всех этих произведениях (и не только в них) индивидуальность пишущего, его личную, особую тему. Попробуйте различить писателей-фантастов «по голосам», попытайтесь найти в каждом из них своеобразие, — у вас это вряд ли получится, разве что можно хоть в какой-то мере ощутить стремление братьев Стругацких к «мужественной грубоватости» и склонность Валентины Журавлевой к пышной лирической патетике.
<…>
Кстати, все о том же буфете — вот как выглядит заветная мечта победителя Венеры в повести Стругацких «Страна багровых туч»: «…на этом самом месте можно будет выпить кружечку холодного пива, как в павильоне на углу Пролетарского проспекта и улицы Дзержинского в Ашхабаде». И много, очень много найдешь у наших фантастов подобного «пива на Венере» — все той же убогости мыслей и чувств.
<…>
Страшное? Вот этого здесь сколько угодно! И отвратительного тоже.
«Там, наполовину погруженная в зеленовато-розовую слизь, восседала кошмарная тварь, похожая на помесь жабы и черепахи, величиной с корову. Там были слоноподобные бронированные тараканы, красные, непомерной длины тысяченожки, глазастые полурыбы-полуптицы ростом с автомобиль, и что-то невероятно расцвеченное, зубастое и крылатое, и что-то вообще неразборчивых форм… В соседнюю камеру, где сидели два больших черных существа, похожих на грибы с глазами, пополз голубой дым, и „грибы“ начали корчиться, судорожно и беспомощно скакать по камере». Потом змея «поместили в другую камеру, где он сидел вполне тихо и прилично. А „грибов“ с глазами я больше так и не видел». Зато «однажды что-то грузное, с тускло блестевшей кожей, тяжело отдуваясь и хрипя, выползло из трясины, уставилось гнусными белыми бельмами. Огромные лиловые слизняки ползли по броне планетолета… Плотоядное растение разрывало на части отчаянно бьющуюся гигантскую гусеницу; кто-то кричал во мгле хриплым, надрывным криком; в тумане как бы по воздуху проплывала вереница сцепившихся волосатых клубков — шевелились трепещущие клейкие нити, огромная цепь казалась бесконечной. Михаил Антонович, задраив люк, ушел спать, так и не увидев хвоста чудовища»…
Вот именно — «так и не увидев хвоста чудовища». Писатели-фантасты старательно, с каким-то странным удовольствием населяют Вселенную уродами и химерами: прозрачными «недочеловеками», гигантскими бактериями, радиоактивной багровой плесенью.
Если им поверить, то мир неведомого, который откроет нам будущее — это мир ужасов, мир «грибов с глазами».
Если им поверить, то даже на нашей милой Земле можно будет со временем увидеть такое животное, как несчастный лось из рассказа Стругацких «Забытый эксперимент»: «…его рога… потрескались и сочились кровью. Белая скользкая плесень покрывала рога… У лося не было глаз. Вместо глаз белела скользкая плесень».
<…>
Журнал «Звезда», № 8:
ГОРБУНОВ Ю. НЕУЖЕЛИ ТАК БУДУТ ГОВОРИТЬ ЛЮДИ БУДУЩЕГО?Познакомясь с научно-фантастическими рассказами и повестью А. и Б. Стругацких «Путь на Амальтею» (изд-во «Молодая гвардия», 1960), приходишь к печальному выводу, что люди будущего — это далеко не передовые люди, недостатки которых ни время, ни образование не исправили.
Послушайте, как говорят герои повести:
— Не ори на нее, козел! — гаркнул атмосферный физик Потапов.
— Лопать захочет — придет.
— Ерунду порет Грегуар…
«Они очень любили друг друга и сиганули туда полюбоваться на звезды»…
«У него такая особая морда».
Герои называют друг друга «извергами», «бездельниками», «слепыми филинами», «трепачами», «мальками»…
Неужели авторы повести решили, что люди будущего будут так говорить?
АБС не выдерживают. Они пишут в конце августа свою программную статью «Про критику научной фантастики», где дают свое определение фантастики и подробнейше описывают ошибки критиков, берущихся анализировать фантастические произведения. В статье они даже приводят список запрещенных приемов для критиков. Оканчивается статья такими словами:
«И вот тогда писатель, потный от злости, хватает неуклюжую критическую рапиру и начинает неумело тыкать ею в серую критическую массу.
А теперь, расставаясь с читателями, хочется пожелать нашим критикам еще больших успехов».
Эта статья, к сожалению, не была в то время опубликована, но ею АБС пользовались, делая доклады на различных семинарах и конференциях, посвященных фантастике.
К сожалению, из-за объема статьи здесь мы ее привести не можем и отсылаем читателя к 11-му тому собрания сочинений «Сталкера».
В начале сентября К. Андреев пишет очередную рецензию на повесть АБС:
АНДРЕЕВ К. РЕЦЕНЗИЯ НА «СТАЖЕРА»Аркадий Стругацкий
Борис Стругацкий
СТАЖЕР (научно-фантастическая повесть)Новое произведение А. и Б. Стругацких только очень условно можно назвать повестью. Это — ряд самостоятельных рассказов, связанных между собой очень мало и объединенных лишь единой темой — завоевание Солнечной системы в эпоху, отдаленную от нашего времени промежутком примерно в сорок-пятьдесят лет, и несколькими главными героями, проходящими через большинство (но не через все), рассказов.
