Черная синица - Алексей Алексеевич Ефимов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Переодевшись в майку и короткую юбку, она вызвала такси.
Она не станет сидеть дома, дрожа за свою жизнь. Она не может сидеть тут. Ей нужна ночь: темный дешевый бар, липкие приставания, секс, насилие, – демоны требуют пищи, скручиваясь в нижней части тела. Болит живот. В черных зрачках глаз – тихое безумие. В сумочке – нож. Она готова. Действие порождает противодействие. Система стремится к балансу.
Когда она села в такси, раздался звонок.
Неизвестный номер. Синтезированный голос-стилет.
Она включила запись.
– Вероника, добрый вечер. Вы подумали над моим предложением?
– Добрый вечер. Мехмет не звонил Горшкову?
– Почему он должен был звонить?
– Я просила.
– Не понимаю, о чем вы. Так как? Подумали?
– Да. – Она сделала паузу и затем прибавила: – Предложение не принимается. Я не люблю, когда мне угрожают.
– Зря вы так, Вероника. Не стройте из себя Рэмбо. Вы просто женщина, которая влезла не в свое дело. Сколько дал вам Буров? Копейки? А жизнь и здоровье бесценны.
– Знаешь, что, мой друг? – Демоны зарычали, брызжа слюной с острых клыков, но ее голос оставался ровным, почти спокойным. – Ты откуда звонишь? Из Красноярска? С улицы Навигационной? Делаешь за шефа грязную работу, на пару-тройку статей Уголовного кодекса?
На другом конце линии стихло.
– Ты умная и смелая девушка, – наконец сказал голос. – Жаль, что окажешься в морге раньше времени.
– Подумай лучше о себе. И передай, пожалуйста, хозяину, что если я окажусь в морге, то лучше ему не станет. Мне будет все равно, а его проблемы никуда не денутся, я об этом позабочусь. Спокойной ночи.
Она положила трубку.
Сегодня она узнала от Димы, что номер, с которого ей звонили, зарегистрирован на красноярского пенсионера восьмидесяти лет от роду. Других звонков с этого номера не было, его взяли специально под нее. Детская конспирация. Чувствуют себя настолько уверенно, что почти не прячутся. Нет, это не блеф. Это назад в девяностые. Отныне нужно быть вдвойне осторожной, но это не повод сидеть дома, в четырех стенах. Клин клином вышибают.
Сунув руку в сумочку, она взялась за рукоять ножа.
Живот болит.
Голос-стилет звучит в голове.
Через полчаса подъехали к Истикляль. Даже сейчас, без четверти десять, здесь было шумно и суетно, туристы сновали туда-сюда, одержимые жаждой впечатлений, позднего шопинга и ужина, а между ними ехал красный трамвайчик, медленный, ностальгический, в свой последний на сегодня рейс из трех остановок. Средство не столько передвижения, сколько получения положительных эмоций.
Нике требовались эмоции иного рода. В прошлый раз она получила их, избив сутенера Ахмета и сунув ему в рот его красные трусы, – но этого хватило ненадолго. Ее вновь скручивает желание. Боль. Она наполнена тьмой и влагой. Она жертва и охотник. Ей нужен рай в аду. Она будет снова ловить на живца, движимая инстинктами. Кто ищет, тот найдет.
Свернув в темный, узкий, угрожающе тихий переулок, в двух-трех кварталах от бара, где встретилась с Ахметом, она нашла другой бар, еще хуже первого: с грязными стеклами, простой ободранной дверью, разбитой неоновой вывеской. Серые стены дома были покрыты граффити на высоту человеческого роста.
То что нужно.
Она вошла.
Втянув ноздрями затхлый теплый воздух с запахом крепкого алкоголя и вредных закусок, она села за барную стойку и сложила ногу на ногу.
Заказала виски.
Глянув на нее недобро, бармен налил виски и подчеркнуто резко, с громким стуком, поставил перед ней бокал. Думает, что она шлюха. Пусть думает. Так даже лучше.
Она огляделась.
Не очень-то популярное место. Почти пусто. Не зря ли сюда пришла? Кого тут ловить?
Не успела она так подумать, как ее больно кольнуло в левый бок.
– Hello, honey. – Раздался шипящий шепот. – Do you remember me?9
Опустив взгляд, она увидела итальянский автоматический стилет. Он жалил кожу сквозь майку.
В начале было слово, теперь появился нож, а вместе с ним – старый друг Ахмет, трусы-во-рту, черный, прилизанный, со швейцарским хронометром и зловонным дыханием.
Клюнуло так клюнуло.
– Yes, – сказала она. – I do.10
– Bitch, – Ахмет дыхнул ей в ухо. – Fucking bitch.11
– Yes.12
Реакция Ахмета была своеобразной. Он укусил ее за ухо, больно, но не до крови.
Повернувшись к ним спиной, бармен занялся чисткой кофе-машины.
– I’m boss here, – шипел Ахмет. – It’s my business too. I’ll kill you, bitch.13
– May be let’s fuck together once again?14 – сказала она.
Она чувствовала, что Ахмет не знает, что делать дальше. Сказав «А», нужно говорить следующую букву, но какую?
Он не успел ничего сказать.
– Отпусти ее! – Послышалось сзади на чистом русском. – Понимаешь? Go out!
Ахмет обернулся. Смесь злости и недоумения отразилась на его холеном гангстерском лице.
Сильнее надавив на нож – Ника сжала зубы, встречая волну боли, – он ответил незнакомцу на ломаном русском:
– Кто ты, сука?
С другой стороны к Нике приблизился еще один турок, со сломанным носом, с черными глазами-дырами. Дружок Ахмета.
Ника просчитывала варианты. Ни один ей не нравился. Она не видела, кто сзади. Оставалось только ждать, чем все закончится.
Внезапно Ахмет убрал нож. Молча уставившись в пространство за спиной Ники, он сделал шаг назад и уперся спиной в барную стойку.
Ника обернулась.
Она увидела огромного араба, ростом под два метра и столько же в ширину, в темном костюме, белой рубашке, с большим пистолетом в большой смуглой руке. Дуло пистолета смотрело в голову Ахмету.
Рядом с арабом стоял мужчина среднего роста, среднего возраста, в серой майке, джинсах, русский, темноволосый, небритый, довольно симпатичный.
– Здравствуйте, девушка, – сказал он, улыбаясь. – Прогуляемся? Как на это смотрите?
– Положительно, – сказала она.
Она не стала говорить, что предпочла бы приложить Ахмета лицом о стойку, снять с него брюки, трусы и воткнуть его стилет ему в зад, по самую гарду.
Они пошли к выходу.
Араб шел следом за ними, спиной вперед, не сводя глаз с Ахмета и его друга со сломанным носом.
Вышли из бара.
– Вероника, извиняюсь, я не представился, – сказал мужчина.
Он протянул ей на ходу руку:
– Иван Буров.
12. В броне
На параллельной улочке их ждал черный бронированный Mercedes. Халаф – так звали араба – сел за руль, Ника и Иван сели сзади.
Mercedes плавно тронулся с места.
– Прохладно тут у вас, – сказал Буров-младший. – У нас сегодня было плюс сорок три в тени.
– В Эмиратах?
Он улыбнулся:
– Что еще вы обо мне знаете?
– Говорят, вы занимаетесь информационной безопасностью, работаете на спецслужбы шейхов и знакомы с Дуровым.
– Неплохо. – В голосе Бурова слышалось уважение. – Теперь я понимаю, почему вы здесь.
– А вы почему? – Ника смотрела на него в профиль.
Он повернул голову. Они встретились взглядами.
– Потому что вы здесь, – сказал он. – Хороший повод? Ну и так, разные дела с оказией.
– Откуда такое внимание к моей персоне?
– Я знаю Горшкова. И знаю то, чего не знаете вы. Вам, кстати, привет от Олега. Он под большим впечатлением от встречи с вами и сильно переживает за вашу безопасность.
– Можем на «ты». Так что ты знаешь, чего не знаю я?
– Пока не могу сказать. Но, поверь, с этим не шутят. Я езжу в бронированной машине
