Могилы из розовых лепестков - Оливия Вильденштейн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Дорогая, ты хорошо себя чувствуешь?
— Да. Я чувствую себя прекрасно.
Я стянула простыню ещё ниже.
— Он даже не вскрыл её, — воскликнула я. — Как он может установить причину смерти без…
Айлен хлопнула ладонью по моему запястью. Той руке, что держала простыню.
— Что с тобой происходит, Кэт?
— Что ты имеешь в виду?
— Швы прямо здесь. И она одета. Он даже сделал ей макияж. Ей бы это не понравилось, но эй, мёртвые не могут жаловаться, не так ли? — она погладила маму по щеке. — Привет, Нова.
Мамино лицо напоминало мрамор, белое и испещрённое прожилками. Не было нанесено ни капли макияжа.
— Вот, позволь мне снять немного этой фиолетовой пудры, — сказала Айлен с улыбкой, предназначенной моей матери.
Она провела салфеткой, которой высморкалась, по векам моей матери.
— Фиолетовая пудра? — пробормотала я.
Я моргнула. Что-то не так с моими глазами?
— Мне нравится перо, которое он воткнул ей в волосы.
На этот раз я не стала спрашивать, что это за перо, так как у меня явно было плохо со зрением или моя тётя сошла с ума.
— Ты собираешься снять серьги с опалами, прежде чем опустить её под землю? — спросила она меня.
Мой взгляд метнулся к мочкам её ушей, сквозь которые были продеты её любимые серьги. По крайней мере, я могла их видеть.
— Она бы хотела, чтобы они были у тебя. Они принадлежали нашей бабушке, ты же знаешь, — она пошевелила пальцами перед моим лицом. — Я получила кольцо, Нова получила серьги. Опал — наш фамильный камень.
— Я знаю. Мама мне всё об этом рассказала. Это должно сделать нас невидимыми для злых существ. Очевидно, это не принесло ей никакой пользы.
— Она умерла от сердечного приступа. Не от нападения, — сказала Айлен. — Твой отец сказал мне, что тебе было трудно принять это, но ты должна, Кэт. Или ты делаешь себя несчастной.
Она пристально посмотрела на мою мать, затем наклонилась в талии и поцеловала её в пепельную щёку. Она снова накрыла её простыней и задвинула обратно в тёмное металлическое отверстие.
— Это, должно быть, тот старый гроб, который она откопала, — Айлен стояла рядом с ним. — Она сказала мне, что земля просела. Помоги мне поднять крышку, хорошо, Кэт?
Я кивнула. Айлен ухватилась за одну сторону, а я за другую, и вместе мы подняли её и прислонили к стене.
— Что за… — сказала Айлен.
Она провела пальцами по лепесткам, подняв горсть. Некоторые выпорхнули и приземлились поверх других.
— Почему в гробу лепестки роз?
— Я надеялась, что мама рассказала тебе о них.
— Нет. В последний раз, когда мы разговаривали, она ещё не открыла его, — она понюхала розовые лепестки. — Они свежие. Из них получилось бы потрясающее мыло.
Я сморщила нос. Как ей могла прийти в голову мысль сделать мыло из лепестков роз из гроба?
Айлен оглядела стерильную комнату.
— Где тело?
— Там не было никакого тела.
Она уронила все лепестки и потёрла руки друг о друга.
— Ты имеешь в виду, что я нюхала старый прах? Отвратительно.
Я начала улыбаться, но мой взгляд остановился на крышке. Я присела перед ней на корточки.
— Что это? Эпитафия?
Айлен присоединилась ко мне.
— Нет. Это заклинание.
— Заклинание?
— Да. Твоя бабушка рассказала мне об этом давным-давно. Она сказала, что так поступали наши предки. Они писали заклинания на внутренней стороне своих гробов. Если бы это было прочитано вслух потомком, они бы вернулись к жизни.
Я моргнула, глядя на свою тётю.
Она сжала моё плечо и тихо рассмеялась.
— Это просто сказка… легенда, Кэт.
— А что, если это не так? Мама умела читать Готву.
— Да ладно тебе, Кэт, — фыркнула Айлен. — Даже я в это не верю, а я совершенно легковерна, в отличие от тебя.
— Ты можешь это прочитать?
Она посмотрела на меня, но затем подчеркнула слово пальцем.
— Это слово здесь — маахин. Это означает «выходи».
— Ты узнаёшь какие-нибудь другие слова?
Она сосредоточенно нахмурила брови.
— Это слово — гве — означает ‘женщина’, — она просмотрела остальную часть гравюры. — Это всё, что я узнаю. Мне действительно нужно вымыть руки. Я только что трогала прах своего предка.
— Вымой здесь в раковине, — сказала я, бросаясь вверх по лестнице. — Я сейчас вернусь.
Я вбежала в гостиную, где близнецы не сдвинулись ни на дюйм. Пока они нажимали на свои экраны, я рылась в огромном книжном шкафу вокруг телевизора, пока не нашла книгу, написанную моей бабушкой. Я помчалась обратно на кухню и помчалась вниз по лестнице. Затаив дыхание, я присела перед крышкой гроба, и с помощью Айлен мы расшифровали заклинание.
Из прошлого я, женщина Негонгвы, выйду, чтобы отомстить за своё племя.
— Ух, ты, — сказала Айлен, садясь на пятки.
Я чувствовала себя такой же запыхавшейся, как и она.
— Вот почему здесь нет тела, — прошептала я, оглядываясь вокруг, чтобы убедиться, что мы всё ещё одни.
Айлен уставилась на меня, разинув рот, а потом начала смеяться.
— Милая, я скажу это в последний раз. Это легенда, — она растянула последнее слово. — Глупый миф.
— Но…
— Я бы хотела, чтобы мёртвые могли ходить по Земле. Это означало бы, что мама, папа и Нова вернутся, но ты так же хорошо, как и я, знаешь, что смерть окончательна. Но если ты хочешь верить — если это может помочь тебе пережить эти трудные времена, — тогда верь. — Я не знаю почему, но Айлен почувствовала необходимость снова обнять меня. — Ты пользуешься моим мылом. Ты так хорошо пахнешь, — она улыбнулась, провела костяшками пальцев под глазами, а затем встала. — Я только что услышала, как хлопнула дверь. Тони и Дерек должно быть закончили. Пойдём, приготовим обед. Они будут голодны.
Я закрыла бабушкину книгу и прижала её к груди, следуя за Айлен