Архив графини Д. - Алексей Николаевич Апухтин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Приезжайте ко мне, милая графиня, и помогите мне разобраться в этих бумагах. Голова моя уходит, я решительно ничего не понимаю, а тут опять эта Наденька жужжит надо мною. Жду Вас с большим нетерпением.
Е. КривобокаяP. S. Нечего сказать – хорошо Общество! Ни одной погибающей девицы не спасли, а четыре тысячи с меня стянули.
42. От А. В. Можайского
(Получ. 4 января.)
Милая графиня. Мы сегодня приехали в Петербург, и швейцар, по Вашему приказанию, встретил нас хлебом-солью. Не знаю, как благодарить Вас за это внимание. Квартира, на мой взгляд, превосходна во всех отношениях, но жена пожелала прибавить еще кое-какие украшения, и мы отправились делать покупки. Шляние по магазинам продолжалось до шести часов, и я не мог найти минутку, чтобы урваться к Вам. Теперь она переодевается к обеду, а мне поручила просить Вас назначить день и час, когда Вы можете принять нас. Убейте ее великодушием и приезжайте к нам просто вечером; я знаю, что Вы не придаете никакого значения всем этим глупостям. По первоначальной программе первый наш петербургский вечер мы должны были провести в театре, но, по счастью, нигде не нашли ложи. Если б Вы знали, какую я чувствую безумную жажду услышать звук Вашего голоса, увидеть на одну секунду Вашу улыбку!
А. М.43. От М. И. Бояровой
(Получ. 5 января.)
Милая Китти, я все эти дни была нездорова, а потому не поехала сегодня в общее собрание. Сейчас прямо оттуда заехала ко мне баронесса Визен и рассказала во всех подробностях, как княгиня Кривобокая отказалась от председательства и как тебя единогласно выбрали на ее место. Если б я могла предвидеть эти события, я бы, конечно, преодолела свою болезнь и поехала посмотреть на твое торжество. От души поздравляю тебя с этим новым успехом.
Я забыла спросить у баронессы, была ли ты вчера на балу у Нины Карской. La baronne m'a dit, qu'en general c'etait tres brill ant[56]. Я собиралась ехать, но вдруг почувствовала себя хуже, да и, по правде сказать, у меня слишком тяжело на душе, чтобы таскаться по балам. Костя в свете теперь почти не говорит со мной, он уверяет, что не хочет меня компрометировать. Как странно, что прежде он вовсе не думал об этом, а теперь, когда мне все равно, что будут обо мне говорить, и когда я готова все отдать за каждое его ласковое слово, он начал заботиться о моей репутации. Да и ко мне он ездит все реже и реже. Ты говорила мне, что я сама в этом виновата, что я слишком надоедаю ему своими приставаниями, ревностью и шпионством, что я должна быть всегда спокойной и веселой, если хочу удержать его… Но откуда же мне взять это спокойствие, как мне притворяться веселой, когда кошки скребутся в сердце? Ты говоришь: ревность, но я решительно ни к кому его не ревную. Он, кажется, ни за кем не ухаживает в свете, а на балах танцует все с такими барышнями (как, например, Наденька Кривобокая), что ревновать было бы смешно. Если б я узнала, что он любит другую женщину, я бы скорее примирилась с этим, но видеть, что он бросает меня так, без всякой причины, – вот что ужасно! Баронесса рассказала мне очень интересную вещь про графиню Анну Михайловну. При тебе, кажется, был в заседании Общества скандал, что она отвернулась от Нины Карской, не ответила на ее поклон и торжественно вышла из залы. После этого, месяца два, они встречались и не кланялись. Потом, quand Nina a repris sa place dans le monde avec plus d'eclat que jamais[57], – Анна Михайловна начала в ней заискивать, перед Новым годом сделала ей визит и через разных лиц стала хлопотать, чтобы получить приглашение на ее бал. Нина поступила очень умно: визита ей не отдала, но приглашение ей послала, et pour l'humilier davantage[58], послала накануне бала. И представь себе, что она поехала с обеими дочерьми и уехала с бала последняя. Voila ce qui s'appelle avoir du toupet![59]
Твоя Мери44. От княгини Кривобокой
(Получ. 19 января.)
Сейчас получила я, милая графиня, записку о переменах, которые Вы думаете сделать в Обществе, и очень ценю то, что Вы считаете нужным советоваться с такой глупой старухой, как я. Все, что Вы предлагаете, прекрасно, и я только жалею, что мне раньше это не пришло в голову. Впрочем, я и сама думала, что секретарь должен служить без жалованья и быть из нашего круга, но, на беду, тогда мне подвернулся этот Оптин с семью человеками детей, и я через жалость назначила ему полторы тысячи жалованья в год. Вот и показал он мне жалость!
Моя закадычная приятельница, графиня Анна Михайловна, к концу зимы непременно сойдет с ума, каждый день слышишь про нее что-нибудь новое. Вчера баронесса Визен заехала к ней утром и еще на лестнице услышала какие-то рыдания. Вбегает она по своему обычаю без доклада в гостиную и видит, что Анна Михайловна катается по ковру и в истерике воет. В это время входит Варя – тоже вся в слезах – и объясняет: «Представьте себе, что мы сегодня не приглашены на маленький бал. На маму это так подействовало оттого, что это случается с ней в первый раз в жизни». Но лучше всего то, что все эти слезы лились понапрасну. Просто вышла какая-то ошибка; перед самым обедом принесли приглашение, и через несколько часов этих всех скорбящих повезли на бал с опухшими глазами. Зная хорошо графиню Анну Михайловну, я вполне верю этой истории, но тоже не могу не сказать: какая счастливая эта баронесса! Ведь попадет же она всегда на такую сцену, о которой потом может трубить целую неделю. Отчего это со мной никогда не случается?
Ваша Е. Кривобокая45. От А. В. Можайского
(Получ. 20 января.)
Милая графиня. Сейчас, воротясь из театра, мы нашли у себя официальную бумагу, в которой Вы уведомляете жену об избрании ее в члены Вашего Общества и предлагаете мне исполнять «безвозмездно» должность секретаря. Жена моя в восторге, и завтра мы поедем вместе Вас благодарить, а пока не могу не выразить Вам моего восхищения перед гениальностью этой мысли. До сих пор я буквально не мог вырываться из дома, но теперь поневоле придется возить к председательнице всякие доклады и сметы. Обещаю служить хотя и
