Этнокультурная история казаков. Часть III. Славянская надстройка. Книга 3 - Коллектив авторов

В Казани был оставлен гарнизон стрелецких войск, боярских детей и казаков. Взятие Казани было исключительно важным событием в русской истории.

* * *

Встревоженный успехами русского оружия и подстрекаемый турецким султаном Солиманом, весь мусульманский мир насторожился. Ногайский князь Юсуф стал искать союза с крымским ханом Девлет-Гиреем. В этот союз они увлекли и астраханского царя Ямгурчея, ладившего кое-как до того времени с Москвой. Иван Грозный задумал покончить и с этим царством.

В 1553 году в Москву прибыли кабардинские князья бить челом царю, чтобы он принял их в подданство и защитил от крымского хана и ногайских орд. С этим посольством в Москву прибыло посольство и от гребенских казаков, живших на реке Сунже и соседствовавших с кабардинцами. Царь обещал помощь, ссылаясь на то, что Астрахань в прошлом называлась якобы Тмутаракань. Кабардинцам и гребенским казакам объяснили, что «они издревле были „холопями“ наших рязанских предков, а потом убежали с Рязани, вселились в горы и снова били челом отцу нашему». К этому же времени относится предание гребенских казаков о том, что царь пожаловал их грамотой на владение землями по рекам Тереку и Горынычу с их притоками.

Весной 1554 года началась подготовка к походу на Астрахань. Но ко времени покорения Астрахани в Казани и всех прилегающих областях поднялись восстания. Оставленные здесь воевода Салтыков и атаман Морозов были захвачены в плен и отряды их уничтожены. Царь послал для усмирения мятежа в Казань войска под начальством князя Андрея Курбского. Против Астрахани Иван IV послал рекой Волгой и сухопутьем сильную рать под начальством князя Пронского-Шемякина и постельничьего Вешнякова. Узнав об этом, донские казаки поспешно двинулись к Переволоке под начальством своих походных атаманов Фёдора Павлова, Андрея Шадры (по-тюркски – рябой) и Ляпуна и, вступив в передовой отряд русской рати, руководимой князем Вяземским, устремились вперёд и близ Чёрного острова нанесли такое поражение астраханцам, что они не попали даже в город и остановились в 5 верстах ниже его, а затем, преследуемые казаками, бежали в степи.

Атаман Павлов настиг в Базцыж-Мачаке жён и дочерей астраханского царя и забрал их в плен. Сам царь Ямгурчей, преследуемый казаками на расстоянии более четырёхсот вёрст до самого Азака, едва успел вскочить в него с 20 всадниками. Атаман Ляпун занял Астрахань, изгнал из неё всё мусульманское население, после чего туда прибыл московский воевода Тургенев и не нашёл в городе ни одной души местного населении. Казаки с атаманом Ляпуном передали город стрельцам и отошли на Переволоку для охраны перешейка, откуда всегда было возможно появление ногайских хищников.

Русские поставили в Астрахани царём одного из претендентов на этот престол – Дербеша-Али. Для наблюдения за порядком и удержания в повиновении жителей, русские оставили в Астрахани дворянина Тургенева с казаками.

При описании покорения царём Иваном Грозным Астраханского царства о казаках в русских источниках упоминается лишь вскользь, говорится мельком. Хотя именно они сыграли первенствующую роль в покорении царства Астраханского.

* * *

Хронологически последними ушли от своих ханов ордынские ногайские и ордынские астраханские казаки, соединившиеся с донцами только во второй половине XVI столетия. С этого времени жизнь казаков оказалась тесно связанной с судьбами великих княжеств Московского и Литовского. В условиях постоянной турецко-татарской угрозы явилась необходимость искать естественных союзников и в той или иной мере служить двум династиям – Рюриковичам в Московии и Гедиминовичам в Литве. В то же время протестом против этой необходимости явилось образование двух казачьих «речных республик» – на Дону и на Нижнем Днепре, которые послужили крепкими очагами возрождающейся казачьей независимости и главными центрами объединения казачьей народности.

Однако, на родную землю и в родную среду возвращались далеко не все казаки. Многие роды и семьи остались на насиженных за столетие местах в Московии, Литве и Польше. Они с готовностью служили интересам великих князей, царей и королей, принимали их щедрые монаршие милости в виде «жалований», «привилеев», земельных поместий, дворянства, шляхетства, роднились с семьями русских, литвы, поляков и постепенно растворялись в их среде.

Первый отечественный энциклопедист В. Н. Татищев, обладавший, в отличие от всех прочих историографов, уникальным собранием древнейших русских манускриптов, погибших затем в пожаре Москвы в 1812 году, уверенно выводил родословную низовых донских казаков от запорожцев, которые во главе с гетманом Дмитрием Вишневецким сражались вместе с войсками Ивана Грозного за Астрахань. Татищев допускал, вместе с тем, что ещё одним компонентом при формировании первичного этносоциального массива донского казачества выступали, возможно, так называемые мещерские казаки, то есть принявшие православие тюркоязычные мангыты («татары»), которых Иван Грозный перевёл на Дон. Важно подчеркнуть, что с этногенетической концепцией В. Н. Татищева в целом был солидарен бесспорно крупнейший историк XIX века по проблеме казачества В. Д. Сухоруков.

Таким образом, становится понятным, что по крайней мере донские казаки – альфа и омега российского казачества – как прямые потомки генетического альянса запорожцев и мещерских татар (тех же позднескифских кочевников) имели, в силу этого факта, весьма мало общих генетических корней с великорусским этносом. Столь же незначительна была генетическая связь самих запорожцев с собственно украинским (или, как писали до 1917 года, малорусским) народом.

* * *

Изгнанный астраханский хан Ямгурчей с помощью крымцев и ногайцев в 1555 году хотел вновь завладеть Астраханью, но казаки прогнали его. Вслед за этим сам Дербеш-Али задумал изменить России и завёл сношения с крымцами и сыновьями Юсуфа. Проведав об этом, донской атаман Ляпун, прежде, нежели пришли туда царские войска, с казаками явился под стенами Астрахани. Изменники пришли в ужас, бежали и рассеялись по улусам. Казаки преследовали их, громили улусы, били и брали в плен. Дербеш-Али в 1557 году бежал в Азак. Пришедший в Астрахань с царским войском стрелецкий голова Черемысинов привёл испуганный народ к присяге, и Астрахань была уже без каких-либо автономных прав присоединена к России.

Придвинувшись своими владениями к Каспийскому морю и завладев всем течением Волги, Московское государство завело оживлённые торговые сношения с юго-восточной Азией, Дербентом, Шемахой, Бухарой, Хивой, а через них и с Индией. Вверх и вниз по Волге стали беспрерывно ходить богатые торговые караваны, служившие большой приманкой для вольного казачества. Нередко казаки брали с них за пропуск выкуп товарами и деньгами, а иногда просто нападали и грабили, не разбирая, кому принадлежат торговые суда, христианам или магометанам. Такие деяния были в порядке вещей того времени, и Москва смотрела на это пока сквозь пальцы, так как присутствие казацких отрядов в тех местах было необходимо для удержания улусников в покорности.

Весть о поражении татар на Волге быстро распространилась. Все пылали жаждой мщения туркам и татарам и просили помощи у московского царя. Откликнулось и днепровское казачество. Вождь его, князь Дмитрий Вишневецкий, по народным песням «казак Байда», скучая бездействием, в 1554 году добровольно предложил свои услуги царю Ивану. Царь принял его с «козацтвом» на службу, дал ему охранную грамоту и послал жалованье. С переходом Вишневецкого на службу московского царя под властью Ивана Грозного на какое-то время собралось всё казачество. «Казак Байда» с сильным отрядом запорожцев и киевских черкас двинулся на Дон, заняв земли по Среднему Донцу до Азака. Главный стан его располагался на Донце. Отсюда в союзе с донскими казаками он зорко стал следить за движениями крымцев и турок, успевшими уже вновь завладеть Азаком во время походов казаков под Казань и Астрахань.

Перед московским царём стоял вопрос не меньшей важности, чем на востоке, – открыть пути на запад. Для решения этого вопроса в Москве было собрано Совещание. Царь предложил начать войну с Ливонией. Большинство стояло за войну с Крымом. На совещании присутствовали «зарубежники», то есть атаманы донских, гребенских и яицких казаков, в которых царь имел главную поддержку. Наибольшим вниманием царя пользовался атаман донских казаков Заболотский. Было принято решение начать войну против Ливонии.

Война против Ливонии началась в 1558 году. Авангардом в сторону Риги были высланы части лёгкой конницы казаков и татар. К составу московских войск присоединились 10 тысяч казаков атамана Заболотского, из которых 1 тысяча была под командой атамана Ермака, пришедшего с Дона. В то время, когда главные силы начали войну против Ливонии, донской атаман Михаил Черкашин (его фамилия произошла от слова «черкас») получил приказание царя действовать против Крыма. Вишневецкий получил приказание идти на помощь кабардинцам. С отрядом в 5 тысяч казаков он явился в Кабарду, а затем отошёл на Днепр, где должен был наблюдать за крымским ханом. Атаман Черкашин неоднократно врывался в Крым, производил разрушения и сдерживал крымского хана от нападений на Москву.