Герой Бродвея (сборник) - Вилли Конн

— Если бы не вы, меня бы уже на свете не было, — смущенно пробормотал Майк, — вы спасли мне жизнь…

— Меня зовут Эола, — перебила девушка, — идемте купаться.

Невидимый транспортер перенес их на горячий песок пляжа. Здесь Майк почувствовал на себе липкий холодный взгляд. Он быстро повернулся — сзади него стоял негр-уборщик, лицо которого показалось Норману знакомым. Еще минута — и он непременно вспомнил бы, где он мог его видеть. Но в это время со звонким смехом легкая и стремительная Эола первая побежала к воде.

Ласковая пенная волна подхватила их. И тут Майк заметил, что девушка плывет без купальника. Он почувствовал зовущее изумление, похожее на испуг. Что-то сладко потянулось, напряглось в нем, и часто-часто забилось сердце. Как это было непохоже на все то, что он знал раньше!

Когда они вышли на пляж, девушка снова была в купальнике, но в глазах Майка по-прежнему золотыми рыбками играли ее стройные ножки. От этого видения он не мог отделаться и позже, когда они снова оказались на борту летающей тарелки. Здесь, как во сне, преодолевая робость, он вдруг упал на колени и начал неистово целовать эти ножки. Наконец пышные волосы, трогательной красоты глаза и две золотые рыбки, пляшущие, играющие, как в воде оказались под ним. И тотчас мощные импульсы, истязающие болью и сладостью, сотрясли его тело. В этот акт любви он вложил все свое существо, все силы и может быть несколько лет жизни. Он вдруг отчетливо понял, что никогда больше он не будет способен на такое зачатие.

С тихим стоном Майк оторвался от девушки. И немедленно ловкие ласковые пальчики сняли с него презерватив, тяжелый, как спелая слива.

— Я сейчас, — Эола исчезла на несколько минут. И тут же появилась вновь — еще более прекрасная в полупрозрачном халате из блесткой серебристой ткани.

Майк медленно возвращался к реальности из сладкого дурмана чувств, где не нужно было ни говорить, ни думать. Теперь ему хотелось так многое спросить у этой девушки, похожей на прекрасное сновидение.

— Эола, сядь ко мне, — попросил он, подвинувшись на своем инопланетном ложе.

Майку стало немного не по себе. Однако, оно и в самом деле было неземным.

— Какой ты, — Эола погладила Нормана, нежно глядя ему в глаза. — Наши мужчины совсем не такие, они как пауки все в делах.

— Как это! — не понял Норман.

— Какой ты!

Эола наклонилась, поцеловала Майка горячими яркими губами, и Норман почувствовал клубничный аромат ее рта.

— Эола, наверное я сумасшедший? — Майк обнял, прижал ее к себе.

— Почему, милый?

— Ну разве нормальный человек может воспринять все это как должное? — Майк обвел взглядом внутренности летающей тарелки, задумчиво погладил родинку на щеке и его вдруг охватило странное чувство — как будто все это уже было — летающая тарелка, прекрасная девушка… в какой-то неведомой прошлой жизни.

— Мне не нужен нормальный, мне нужен ты. Ты бесстрашный рыцарь. Я долго тебя искала. Я видела, как ты расправляешься с врагами, восхищалась тобой. О таких как ты, в прежние времена слагали баллады.

— Я простой полицейский, — смутился Майк.

— Посмотри сюда, — Эола подвела его к панорамному окну, — разве здесь есть еще хотя бы один такой атлет, как ты?

Майк взглянул в окно. Посреди пляжа стоял Горилла Джек, а рядом с ним негр-уборщик. Отчаянно жестикулируя, он показывал на то место, где их с Эолой после купания подхватил транспортер.

Чертыхаясь и ругая всех легавых на свете, Горилла Джек тащился с пляжа. Приказ Лучьяно был краток и категоричен — убрать Нормана. На все давалось пять дней. В случае неудачи люди Лучьяно должны были на шестой день прийти уже за его собственной головой.

Горилла ненавидел неблагодарного Лучьяно, которого он столько раз спасал от электрического стула, ненавидел его висельников-наркоманов, но более всего… Горилла зло сплюнул. От одной мысли об этом легавом у него начинала дергаться правая бровь. Даже без всякого приказа он готов был разделаться с ним. Но проклятый полицейский с фантастической ловкостью ускользнул из его рук. Ничего, в этом курортном городишке ему не так-то легко будет спрятаться. Горилла, усмехнувшись, погладил под пиджаком шершавую ткань бронежилета, спасшего его накануне.

На третий день своего пребывания на боргу летающей тарелки, Майк сидел в пилотской рубке, одолеваемый раздумьями. Эола была по-прежнему очаровательна, но ее интерес к нему начал угасать. Майк мучительно искал причину ее охлаждения и не находил. Все летело к черту. Какими наивными казались ему теперь мечты жениться на Эоле, убедить ее остаться среди землян, сделать из НЛО самый фантастический музей в мире с входным билетом в тысячу, нет, — в десять тысяч долларов!

По мере того как Эола становилась все более рассеянной и невнимательной к нему, чувства Майка не только не угасали, напротив, усиливались с каждым часом. И наконец перехлестнули пределы разума и совести — Майк решился взорвать эту проклятую летающую тарелку, отрезать Эолу от тех невидимых далеких миров, которые неизбежно должны были вернуть ее себе.

Майк начал исподволь готовить диверсию. Пользуясь малейшим предлогом, он старался попасть в труднодоступные места НЛО, где можно было надежно спрятать заряд большой мощности.

Однако, когда он видел девушку, грустно сидящую у панорамных окон коскора, ему становилось невыносимо жалко ее и стыдно за свой коварный замысел.

Разве он мог предположить, что Эола вовсе не нуждается в его жалости. Второй день подряд она ждала появления того гигантского свирепого негра, которого как-то раз видела на пляже. Его бычья шея, пудовые кулаки и мощный торс были как раз то, что надо.

Горилла Джек, замаскированный под пляжного продавца мороженого, разинул от изумления щербатый рот, когда белая девушка, словно сошедшая с экрана, наступила ему на ступню. Не снимая своей изящной ножки с его слоноподобной лапы она поманила его за собой. Горилла поднялся и, забыв открытым рефрижератор с искусственным льдом, двинулся за ней. Но не успел он сделать и десяток шагов, как перед ним выросла стена. Стена была сбоку и сзади. Негр взревел и выхватил револьвер. Но громкий женский смех заставил его тут же спрятать оружие. Обернувшись, он увидел белую девушку с пляжа. Обнаженная, в черных лайковых сапогах до колена она стояла прислонившись к стене. Ее густые белые волосы доходили до крутых бедер. А большие голубые глаза навыкате смотрели весело и вызывающе.

О, это определенно была девушка его мечты. Срывая с себя одежду, негр бросился к ней. Но девушка легко ускользнула и он с разбега врезался в стену. Горилла повалился на спину и принялся стягивать с себя брюки, потом дернул могучей десницей белую официантскую куртку, и она повисла в его руке как паутина, сорванная с дерева.

Пригнувшись по-обезьяньи и раскинув руки в стороны он начал подкрадываться к девушке, пытаясь ее поймать. Взвизгнув, она отскочила и вдруг, поскользнувшись, медленно опустилась на пол этой черт знает как возникшей душевой комнаты. В ту же секунду Горилла лежал возле нее, похохатывая и гладя ее по пышному дебелому заду. В ответ ласковые пальцы коснулись его. Горилла понял, что это. Сопя он взгромоздился на партнершу и отпустил ее только тогда, когда все было кончено, он перевалился на бок, позволив ей снять с себя презерватив…

Услышав какой-то шум на борту, Майк, осторожно ступая, пробрался в нижний ярус НЛО. Не решаясь зажечь свет, он стоял в боковом шлюзе, когда мимо него прошла незнакомая голая блондинка в высоких черных сапогах, а с ней какой-то господин огромного роста, лица которого он не успел разглядеть.

— …Завтра в семь, — услышал Майк обрывок ранее начатой фразы.

Норман бросился наверх, приник к панорамному окну, впившись взглядом в клочок пляжа, где обычно опускался воздушный транспортер. Неизъяснимая тревога вдруг овладела им. Через несколько мгновений транспортер вынес на пляж высокого негра. Это был Горилла Джек!

Майк почувствовал сильную головную боль. Чтобы унять ее, он вынужден был сесть. Но это не был страх от близости его смертельного врага. Это было нечто худшее.

Широко разевая клюв, мимо промчалась большая чайка. Ее беззвучный крик еще более усилил состояние тревоги. На борту происходило что-то нечистое.

В этом отвратительном состоянии его и застала Эола, неожиданно поднявшаяся на главную палубу. Даже не взглянув на него, девушка села у окна, равнодушно взирая на удаляющуюся фигуру негра.

Яркая вспышка за бортом возвестила начало грозы. Нахмурились, посуровели волны и вдруг покрылись «гусиной кожей» дождевых капель. Горилла снял с себя рваную официантскую тужурку и, обмотав ее как чалму вокруг головы, зашагал прочь. Резкие порывы ветра пригибали верхушки деревьев. Люди торопливо покидали пляж. И только невидимая им летающая тарелка все также невозмутимо висела над поверхностью земли.