Русская Армия в изгнании. Том 13 - Сергей Владимирович Волков

и во Франции во время войны 1914–1918 годов и прочел две лекции по истории и опыту этой мобилизации. Он также, по поручению генерала Головина, проследил влияние трудов генералов Маниковского и Святловского, а также и других советских исследователей на разработку планов первой и второй пятилеток. Нужно отметить, что за 13 лет официального существования курсов ни одна из лекций, прочтенных по вторникам, не была повторена вторично.

Широкая посещаемость этих лекций не состоящими на курсах, так сказать, «посторонними» военными слушателями позволила генералу Головину в разговоре с начальником Белградских военно-научных курсов генералом Шуберским182 неосторожно сказать, что парижские курсы – это своего рода народный университет. Генерал Головин имел в виду те военные знания, которые приобретают посторонние военные посетители лекций по вторникам. Генерал же Шуберский понял это выражение буквально. Поэтому в своей книжке («К 25-летию основания Высших военно-научных курсов в Белграде», с. 13) он говорит: «На первом же заседании Учебного Комитета было решено организовать Курсы по образцу нашей бывшей Академии. Этим организация Белградских Курсов отличалась от Парижских, организованных на началах народного университета». При таком представлении о парижских курсах вполне нормально утверждение, что «состав слушателей Курсов… состоял… также из гражданских лиц, если они были рекомендованы Воинскими Организациями» (Там же, с. 9). Это, конечно, было бы нормально в народном университете, но такового, как было указано выше, на парижских курсах не было. При встрече с генералом Шуберским один из руководителей доказал, что парижские курсы отличались от белградских только одной лишней лекцией в неделю, которая по своей теме не касалась непосредственно вопросов, изучаемых в данный момент на курсах. Генерал Шуберский признал свою ошибку.

Единственным недостатком парижских курсов было отсутствие в первые годы их существования исследования и репетиции по курсу о действиях броневых войск. Такое положение было вызвано тем, что Россия фактически вышла из войны почти сразу после революции 1917 года, и ее армия имела только первые бронеавтомобили. Ей не были известны ни позднейшие автомобили-вездеходы, ни гусеничные танки, а также и вопросы их использования и тактики. Массовые действия танков на Западном фронте начались значительно позже Февральской революции. Опыт их и выводы из него были весьма противоречивы. Этот недостаток был исправлен в 30-х годах профессором полковником Зайцовым. Он занялся изучением новых путей в теории военного дела, и в частности работ британского военного ученого и специалиста по части броневых войск генерала Фуллера. В 1936 году состоялись 8 лекций профессора полковника Зайцова на тему: «Новые пути в военном деле – броневые войска». Они входили в число общих лекций, то есть были предназначены для слушателей всех трех классов: младшего, старшего и дополнительного. В 1938 году состоялись еще 5 лекций на тех же основаниях (для всех слушателей курсов) на тему: «Тактика броневых войск». Лекции профессора полковника Зайцова привлекли самое большое внимание слушателей. Тогда же части механизированных войск были введены в задания военной игры для слушателей курсов.

Между тем высшее военное руководство французскими и британскими вооруженными силами не отнеслось с достаточным интересом к теориям генерала Фуллера, вплоть до 1939 года. И войска западных держав вышли в 1940 году на поля сражений с большим количеством танков, но с совершенно устарелыми основами танковой тактики. Большие соединения германских танков при новой тактике быстро одержали полную победу над войсками англо-французов.

Очень серьезным испытанием знаний, усвоенных слушателями, являлась двусторонняя военная игра, на которую отводилось 25 занятий. Эта игра происходила тогда, когда старший класс курсов заканчивал изучение высшей тактики. Производилась она следующим образом: весь старший класс разделялся на две группы. Возглавлять каждую назначался посредник – опытный старший руководитель. К началу игры начальство выбирало на карте место сражения, которое соответствовало бы той задаче, которую оно хотело положить в основу игры. Затем для каждой группы приготовлялись сведения, которые позволяли бы каждой группе составить себе известное представление о противнике, а также понять существующую обстановку и сообразно с этими данными принять то или другое решение. Посредник данной группы распределяет между участниками разные должности, начиная с командира данного высшего соединения и кончая той, которую займет последний участник группы. Затем посредник предлагает им – начиная с командира соединения и кончая последней занятой должностью – писать, соответственно должности каждого, приказы и распоряжения. Все это должно быть закончено к концу занятия, когда сдается посреднику. Два посредника сторон изучают вместе работу и определяют, что могло быть замечено разведкой или каким-либо другим способом в отношении другой группы, а также и те действия обеих групп, которые так или иначе могли повлиять на обстановку. На следующем занятии посредники, разобрав индивидуально решение, приказы и распоряжения, производят снова перераспределение должностей, причем рекомендовалось каждый раз переводить участников с одной должности на другую. Затем им сообщают новые сведения о противнике. Участники группы должны написать все приказы и приказания, учитывая новые данные об обстановке. Во время всей игры групповые посредники производят легкую индивидуальную критику ошибок, как в основном выполнении задачи командования, так и формулировании приказов и распоряжений.

Первоначально предполагалось после окончания тактической задачи или военной игры делать полевую поездку на места, где теоретически происходила эта задача. Но первая же поездка в район Виллер— Коттре привлекла явное внимание жандармов; генерал Головин решил больше таких поездок не производить.

При переходе из старшего класса в дополнительный слушатели должны были пройти репетиции: 1) по военно-инженерной обороне государства, 2) по истории военного искусства и 3) по высшей тактике. Ассистентами на этих репетициях были: по военно-инженерной обороне государства – генерал Бем, а по высшей тактике – генерал Миллер.

Репетиция же на первом курсе по истории военного искусства была отменена, так как лекции еще не были отлитографированы. Кроме того, роль испытания играли решения во время военной игры в классе и на дому: по тактике, службе Генерального штаба и службе снабжения и тыла, в отчетной задаче на корпус.

В то время как первый курс заканчивал изучение наук, входивших в программу старшего класса, и готовился к переходу в дополнительный, генерал Головин в своем приказе от 8 мая 1929 года ввел в программу дополнительного класса большую письменную работу, не превышающую своим размером 20 страниц. Эта работа должна иметь характер самостоятельного творческого труда слушателя. Фактически она заменила собой устную «вторую тему» курса Императорской Николаевской военной академии. На Высших военно-научных курсах эта тема будет представлять собой чисто письменную работу. В приказе указываются и причины такого отклонения от программы академии. Причины суть следующие: 1) весенние репетиции показали умение слушателей делать устные доклады,