Вторая радуга - Ким Сатарин

Воздействие сточеров на их прямое чувствование могло заключаться только в усилении или ослаблении экстрасенсорных способностей школяров. И сточеры их усилили, скорее всего — необратимо. Чего они этим добивались, не столь уж существенно, а вот он ясно понял в этот момент, что он-то хотел скрыть от Лысого и компании рост своих способностей. Удалось ему? Трудно сказать. Но желание это, достаточно иррациональное, в двадцать третьем мире только окрепло, и он смог его осознать. Только вот история с Надей и его вызов, пробившийся из безымянного мира в расщеп, сделали бессмысленной всю конспирацию. Как утверждал Антон, это деяние на уровне синей повязки. Теперь глупо прикидываться прежним…

Бойницы на той стороне открылись, луки и арбалёты бойцы отложили в сторону. Через холм ехали бойцы расщепа на трофейных лошадях. Победа. Костя взобрался на второй этаж и глянул на Харламова:

— Домой?

— Домой, — согласился тот и принялся снимать кольчугу.

Конечно, и в здешнем его теле саднило горло. Усталость навалилась такая, что говорить он не стал ни слова. Да и не было необходимости. В расщепе к его услугам были возможности мысленного общения. Оттого и Лысый, и Мари, и Ольга даже не пытались к нему приставать. Вопросительно глянул Сашка Богачёв, всё понял, и отвернулся. Плюхнувшись на койку, юноша задал себе мысленную установку на блокирование мыслей и мгновенно заснул.

Сон свой на этот раз он помнил во всех подробностях. Тёплая зелёная степь, по железной дороге мчится поезд, а он, голышом, прячется в канаве и выглядывает из лопухов, пытаясь прочитать таблички с пунктами назначения на вагонах. А в небе висят огромные, внимательные человеческие глаза, пристально за ним наблюдая…

— Ты должен был слышать, что ни один важный элемент сновидения случайным не бывает, — сказала ему через три дня Елена Артёмовна. — Глаза ты видел и раньше, так что этот элемент отражает твой неизбытый страх по поводу возможного наблюдения. Не стану утверждать, что у этого страха нет обоснованных причин. Их более чем достаточно, но таков удел любого человека, свершающего великие поступки. Придётся привыкать.

— Великие? — ученик усмехнулся.

Его группа сейчас в Камете, полным составом пробирается к Краю, и он, даже отсюда, чувствует все переживания и решения Ольги. Ему уже открыто сказали, что он заслужил синюю повязку, а он всё так же чувствует себя ничего не понимающим новичком. Впрочем, кое-что он знает — ни одного человека, кроме членов группы, Лысый решил в Камет не пускать. Страх Ермолая, истинный или мнимый, произвёл на него впечатление. Это Селиванов сказал ему наедине, попросив никому не говорить. Ещё Лысый дал ему пароль к группе файлов, попросив обязательно всё посмотреть, когда придётся быть в Большом доме.

— Как минимум по меркам школы — великие, — серьёзно сказала Артёмовна. — Здесь, заметь, не только твоя личная заслуга. Тебя несколько лет лепили целым коллективом, ты — как наконечник пущенной в цель стрелы. Так что умаления общих заслуг нам не надо. А тебе должно быть достаточно того, что ты спас Наде жизнь.

— Антон с Олжасом сделали куда больше, — проворчал ученик, понимая, что он сделал то, на что у любого другого человека из школы способностей бы не хватило.

— Я вижу, ты сосредоточился. Отлично. Сейчас я покажу тебе, чего можно сделать на том уровне сосредоточения, на который ты сумел выйти в двадцать третьем мире…

Выбравшись из подземелья, он вновь поразился тому мысленному гвалту, что стоял в школе. И как он раньше всё это переносил? Школяры закрывали мысли, но теперь командир почти всегда мог взять их из-под защиты. Впрочем, некоторые использовали весьма любопытные типы маскировки. Размышляя об этом, Харламов поднялся в помещение с компьютерами. Вот они, нужные директории. Нужен пароль — пожалуйста: "Алиса". Подтвердить пароль — и это мы знаем, Лысый объяснил, следует набрать "Край". Файл открылся. Одни рисунки, то чёрно-белые, то неумело раскрашенные цветные. Радуги, то обычные, дуговые, то извивающиеся, свёрнутые в кольца или восьмёрки. Арбузы, дома, звёзды и планеты, сооружения, аквариум с рыбками…

Рисунков были сотни. Ученик быстро догадался, что сейчас он рассматривает то, что видели на Краю — или сквозь Край — самые разные люди в разных мирах. Он припомнил Богомолова, которого таскали из мира в мир, чтобы он рассказал, что же он увидел. Возможно, какие-то из рисунков были сделаны его рукой. А список предметов рос, включая в себя домашнюю мебель, насекомых, различные предметы быта, статуи неведомых людей, надписи… Что же это был за человек, узревший на Краю слова "Не суйся, куда не просят" — шутник? Но, надо думать, свидетельства очевидцев хоть как-то проверялись.

Ему запомнились лишь два рисунка. Один изображал внимательные человеческие глаза в небе — не те, что следили во сне за ним, но явно занятые схожим делом. А второй изображал спутник Камета, только меньшего размера. То ли Край искажал истинный размер, то ли спутник с тех времён успел приблизиться. Надеялся ли он найти среди рисунков поезд? Он не знал. Интуиция молчала. Артёмовна тогда сочла этот элемент сна основным, но он оставался непонятным. Поездов Харламов не видел уже несколько месяцев, давно о них не думал, а между тем в сновидениях всегда использовался материал опыта одно-двухдневной давности, всё иное обычно являлось следствием сложных процессов символизации и защиты, которые можно было рано или поздно проанализировать и понять.

Оставалось разобраться, чего добивался директор, безо всяких комментариев предоставив право ознакомиться с этой кучей рисунков. Ненавязчиво доказать, что на Краю можно увидеть всё? Но Ермолай-то увидел то, что располагалось за Краем! Если здесь и были такие рисунки, то они никак отдельно помечены не были.

На следующий день группа в Камете добралась до Края. Командир, медитируя в подземельях — это было твёрдое условие Юрия Константиновича, четыре дня медитаций по шесть часов в день минимум — сразу почувствовал, что это случилось. Не выходя из отрешённости, он разделил сознание на несколько частей, поручив одной из них внимательно смотреть глазами Ольги. Супруга ощутила его заботу и досадливо намекнула, что они здесь все ребята взрослые. Разумеется, они уже подошли к Краю на минимальную дистанцию, получив весь комплекс сопутствующих неприятных ощущений.

Юноша, будучи в состоянии крайнего внутреннего сосредоточения, едва их почувствовал. Он внимательно следил, как они запускали астральный глаз — и даже создал себе ещё один канал связи с Каметом, замкнув этот канал непосредственно на астральный глаз. Медитативное состояние лишает эмоции побудительной силы. Только это обстоятельство позволило ему сохранить концентрацию внимания, когда астральный глаз поднялся над Краем. То, что видел он сам, и то, что видели Аникутина и другие члены группы, кардинально различалось. Глазам Ольги предстала совершенно плоская бесконечная равнина, устланная множеством равномерно переплетающихся разноцветных канатов. Так выглядел бы для ползущей по нему мухи вязаный коврик на полу. Ермолай же видел такую же местность, что простиралась и по эту сторону Края: грязно-рыжие песчаные низкие барханы на каменистой равнине.