Спецназ ГРУ: самая полная энциклопедия - Александр Колпакиди

Другая проблема – радиосвязь. В первый год войны были большие проблемы со снабжением разведгрупп радиостанциями типа «Северок» (промышленность только начинала осваивать их серийное производство). Также не хватало квалифицированных радистов. Те, кого присылали со стороны, не имели необходимой специальной подготовки, плохо владели оружием, были физически не подготовлены к сверхнагрузкам, часто терялись в сложной ситуации и становились обузой[343].

Рождение роты особого назначения

Уже в первые месяцы выяснилось, что наиболее эффективный способ переброски разведчиков через линию фронта – морским путем с использованием водолазного снаряжения[344]. Именно тогда и вспомнили об учениях 1938 и 1940 годов.

В конце июля 1941 года к 1-му заместителю наркома Военно-морского флота СССР адмиралу И.С. Исакову, руководившему созданием морской обороны Ленинграда, обратился начальник ЭПРОН контр-адмирал Ф.И. Крылов. Суть его предложения заключалась в том, чтобы создать на Балтийском флоте, на базе эвакуированной из Выборга школы водолазов, специальное подразделение, бойцы которого смогут действовать в тылу противника, применяя легководолазное снаряжение. Идея Крылова была признана командованием своевременной и нужной. В итоге 11 августа 1941 года появился приказ 72/походный, подписанный адмиралом И.С. Исаковым:

«Начальнику Разведотдела БФ:

1. Сформировать при Разведотделе роту особого назначения в составе 146 штатных единиц.

Роту укомплектовать командирами и краснофлотцами-водолазами, прошедшими специальную подготовку в Военно-морской медицинской академии и Управлении ЭПРОНа по прилагаемому списку.

2. Окончание подготовки производить в помещениях ВММА и ЭПРОНа.

Командиром роты назначаю лейтенанта Прохватилова.

Политруком роты – политрука тов. Маценко.

Для руководства и консультаций в подготовке по водолазному делу выделить военврача 1 ранга тов. Савичева.

3. Временный штат ввести в действие с 15 августа 1941 г.

4. Командиру Ленинградского Военного порта роту особого назначения поставить на все виды довольствия»[345].

Костяком формируемой роты стала небольшая группа водолазов ЭПРОН и краснофлотцев, прошедших до войны легководолазную подготовку на курсах в Ораниенбауме. Остальной состав набирался из добровольцев через Балтийский флотский экипаж. Местом дислокации роты особого назначения (РОН) стал остров Декабристов (о. Голодай). Для соблюдения секретности во всех документах она именовалась ротой подводников ЭПРОН, а ее бойцы – подводными пехотинцами.

Командование флота поставило перед лейтенантом И.В. Прохватиловым сложную задачу: за 30 суток подготовить личный состав роты. Они должны были уметь форсировать водные преграды глубиной до 20 м и шириной до 1 км, освоить стрелковое оружие, приемы рукопашного боя и использование взрывчатых веществ. Задача осложнялась еще и тем, что набирали в новое подразделение добровольцев, которые не имели опыта работы под водой и даже не проходили медицинскую комиссию. За 25 дней обучения в августе 1941 года из роты пришлось отчислить около 80 человек. Сроки подготовки увеличить не удалось. 7 сентября роту особого назначения передали Разведотделу штаба Балтийского флота (РО ШБФ) с непосредственным подчинением заместителю начальника РО по агентурной разведке капитану 1 ранга Л.К. Бекреневу. Вскоре РОН провела свою первую операцию.

Боевая премьера РОН

В конце августа – начале сентября 1941 года на Карельском перешейке попала в окружение выборгская группировка советских войск. Кроме того, финны овладели одним из островов Выборгского залива, тем самым закрыв выход из порта в море. Обстановка сложилась чрезвычайно сложная. И тогда было решено пустить в дело роту особого назначения, перед которой была поставлена задача очистить остров от противника. Рота скрытно выдвинулась в район Выборга. Однако операции не потребовалось: в последний момент перед высадкой десанта финны сами покинули остров[346]. Но, несмотря на то что роте не пришлось вступить в бой, она продемонстрировала пригодность к выполнению подобных задач: штурмовая группа в составе 50 человек проникла на остров при помощи легководолазного снаряжения.

После того как части 39-го моторизованного корпуса противника захватили станцию Мга и Шлиссельбург, были перерезаны последние коммуникации, связывающие Ленинград с неоккупированными районами страны. С 8 сентября сообщение с блокированным городом стало возможным только по воздуху и через Ладожское озеро. Советским командованием была разработана операция по деблокаде Ленинграда, предусматривающая нанесение встречных ударов войсками Невской оперативной группы с правого берега Невы и 54-й армии со стороны реки Волхов в общем направлении на Мгу и Синявино. Одновременно планировалась высадка 1-й дивизии НКВД и батальона моряков Ладожской военной флотилии (ЛВФ) в район Шлиссельбурга с целью овладения городом и последующим соединением с советскими войсками юго-восточнее Синявино.

16 сентября штаб ЛВФ приступил к подготовке десантной операции, которая сразу же столкнулась с большими трудностями. На оперативной базе флотилии в Осиновце не оказалось ни резервных частей, ни достаточного количества высадочных средств. Тем не менее через несколько дней из бойцов РОН и курсантов морского погранучилища был сформирован десантный отряд в составе 185 человек. Для их высадки предполагалось использовать 12 катеров КМ и ЗИС и 10 армейских лодок АК-3.

19 сентября десантный отряд был готов к выполнению боевой задачи, но из-за сильного шторма операцию пришлось перенести на сутки, и в ночь с 20 на 21 сентября отряд кораблей под командованием капитан-лейтенанта М.Н. Балтачи вышел из Осиновецкой гавани. На рейде к нему присоединились транспорт «Совет» и гидрографическое судно «Сатурн», которые должны были вывести десант в точку развертывания для точного подхода к месту высадки. Капитан-лейтенант Балтачи почему-то принял решение, что транспорт «Совет» должен взять на буксир все катера и лодки, хотя по плану операции катера должны были идти своим ходом[347]. На озере все еще была большая волна, буксирные тросы рвались, катера приходилось снова собирать вместе и ставить на буксир. В результате время было упущено и отряду пришлось вернуться на базу.

Вечером 21 сентября отряд вновь вышел на операцию. На этот раз он состоял из транспорта «Совет», 6 катеров КМ и 7 армейских лодок. Из-за ошибки в счислении координат корабли оказались в районе Бугровского маяка, на 2,5 мили восточнее места развертывания, т.е. в тылу 54-й армии, что выяснилось только на рассвете 22 сентября. Тем не менее катера КМ самостоятельно подошли к намеченному участку высадки в Шлиссельбургской губе и начали пересаживать десантников в лодки. Однако на свежей волне лодки АК-3 людей не держали и переворачивались. В результате утонули два бойца и три лодки. М.Н. Балтачи решил отказаться от дальнейших попыток высадки, и около семи утра катера взяли обратный курс на Осиновец.

Днем 22 сентября от командующего Ленинградским фронтом Г.К. Жукова пришел приказ – высадить десант во что бы то ни стало. В дополнение перед флотилией ставилась задача: произвести ночную высадку в Шлиссельбургской губе разведывательного отряда моряков под командованием начальника РО ШБФ подполковника Н.С. Фрумкина.

В ночь с 22 на 23 сентября отряд Фрумкина в составе 40 бойцов РОН, в том числе командира роты лейтенанта Прохватилова, погрузился на два катера КМ, которые взяли курс на Шлиссельбург. Около четырех часов утра десант подошел к месту высадки и, пройдя вброд полторы мили, вышел на побережье в 3 км западнее деревни Липки и в 6 км от Шлиссельбурга.

Высадка разведчиков прошла незамеченной. Отряд двинулся в сторону Ладожских каналов, чтобы выйти на шлиссельбургскую дорогу. Рация при высадке подмокла, и моряки остались без связи. Отряд пробыл в немецком тылу сутки, разведав систему обороны побережья Шлиссельбургской губы. Ночью 24 сентября, после боя с противником, отряд прорвался обратно через линию фронта в районе населенного пункта Южные Липки при минимальных потерях – двух раненых и четырех убитых.

Командование ЛВФ тем временем продолжало подготовку к очередному десанту. Попытка высадки в ночь с 23 на 24 сентября также закончилась безрезультатно. В предрассветной мгле 7 катеров КМ подошли северо-западнее Бугровского маяка к побережью Шлиссельбургской губы. До берега оставалось не более 2–3 миль, но движению катеров мешала подводная каменная гряда. Искать пути подхода к берегу не было времени, поэтому решили начать высадку водолазов. Однако высадка снова не удалась по совершенно нелепой причине: «Неправильно надев [резиновые] костюмы, бойцы переворачивались в воде вверх ногами и двигаться дальше не могли»[348]. Катера, подобрав водолазов, повернули обратно.