Дамы тайного цирка - Констанс Сэйерс

Она обошла яму вокруг с лопатой наперевес, выбирая позицию, чтобы ударить его снова. Бен понял, что на этот раз она собирается обрушить металлическое полотно лопаты ему на макушку. Он передвинулся и опустил голову под край ямы, чтобы Марла не смогла примериться как следует. Несколько минут он барахтался, как червь, но после этого Марла всё-таки с силой огрела его по спине лопатой, и он свалился лицом вниз на линялые джинсы Тодда Саттона, побелевшие от извести, и почувствовал, что ему жжёт глаза и кожу. Он закрыл глаза и приготовился к удару, который, он знал, вот-вот обрушится сзади. У неё был отличный шанс пробить ему череп. Только тогда до него дошла вся абсурдность его положения. После месяцев поисков Тодда Саттона он сейчас умрёт – в яме – рядом с этим пропавшим бедолагой: они оба, навеки сроднившиеся в неглубокой могиле на его собственном долбаном заднем дворе.

Эта мысль дала ему один последний всплеск энергии. Он, вероятно, умрёт сегодня, но будь он проклят, если это произойдёт вот так. Бен закричал сквозь изоленту – скорее, издал боевой клич для себя. Затем перекатился вперёд и поднял ноги – на них пришёлся удар лопаты, которую Марла обрушила в яму, и лопата отправилась в полёт по камням. Марла бросилась подобрать её. С инструментом в руках она обернулась… и Бен чуть не заплакал от смеси радости и ужаса, когда увидел, как прямо за спиной Марлы в ворота сада заходит Лара Барнс.

Глава 33

Лара стояла позади Марлы, не зная, что делать дальше. Творилась какая-то чудовищная неразбериха. Бену заклеили рот изолентой и спихнули в яму. У Лары возникло неприятное предчувствие по поводу того, что ещё могло находиться с ним в этой яме.

– Бен, – позвала она, – ты цел?

По его лицу она видела, что он беспокоится о ней.

– Ты пришла спасти его? – Марла с улыбкой обернулась. – Если так, ты как раз вовремя. – Продолжая держать лопату, она покачала головой и оценивающе оглядела Лару. – Что-то в тебе изменилось, да? – Марла явно знала, что сущность Сесиль объединилась с сущностью Лары. – Что же ещё наделал Отец… Привет, Сесиль.

– Ты ничуть не изменилась, Эсме. – Лара говорила резко, но слова были не её. Сесиль перехватила контроль. После долгого сна она пробудилась. Лара чувствовала, как с каждой минутой набирает силу, как будто их магия объединялась.

– Скажем так, каждые несколько лет я немного омолаживаюсь. Как там этот старый мудак?

– Я не желаю сейчас разводить семейные воссоединения.

Марла пожала плечами.

– Предпочитаешь, чтобы я убила его быстро?

– Нет! – сказали в унисон Лара и Бен, хотя восклицание Бена звучало скорее как бормотание.

– Как наш родной цирк? Всё та же тюрьма?

– Сама посмотришь.

– О, не думаю. Послушай, Лара, давай договоримся. Мне уже надоело в Керриган Фоллз. Это как наш цирк: если оставаться на одном месте слишком долго, люди начинают чересчур много замечать. Я совершила ошибку, допустив, чтобы месть ударила мне в голову; теперь я это понимаю. Просто развернись и уйди обратно в ворота, откуда пришла. Обещаю, больше ты меня не увидишь. Предлагаю один раз – и это хорошая сделка. Вы двое обманываете себя, если думаете, что у вас сработает эта комбинация с захватом тела. Вы вдвоём, даже переплетённые вместе, слабее, чем я, особенно так скоро после убийства. – Она помолчала, осознав, что произнесла. – Извини, Лара.

Лара дёрнулась – замечание уязвило её.

– Похоже, у тебя целая история убийств людей, которые тебя не любят.

Марла изобразила улыбку.

– Признаюсь, сначала меня несколько обескуражило, что Отец выбрал тебя. Но потом я прослышала, что на него сильно давят другие демоны и требуют вернуть меня в загон, и ему понадобился идеальный солдатик, чтобы заарканить меня, как дикую лошадь. Я вызвала небольшой скандал. Другие демоны считают, что мы, камбионы, должны оставаться в тени, но я никогда не разделяла это мнение – да и Отец на самом деле тоже, учитывая, что он создал гигантский потусторонний ипподром, чтобы нас туда поместить, – Марла усмехнулась. – Так что будем делать, Лара?

– Ты убила Тодда, – сказала Лара. – Мне абсолютно насрать на твои проблемы с Отцом. Тодд, Питер, Дез и Эмиль – никто из них не заслуживал смерти.

– Не смей говорить об Эмиле Жиру! – рявкнула Марла. – Ты ничего о нём не знаешь. Он был моей любовью. Он был моим. У тебя было всё, Сесиль. Ты помнишь нас до того, как нас разделил Отец? Теперь, после смерти, к тебе вернулись воспоминания?

Сесиль ничего не ответила.

– Позволь мне заполнить некоторые пробелы, сестра. Камбионы, такие, как мы, не выживают. Мадам Плутар была очень доброй женщиной и очень любила нашу мать. После смерти мамы она согласилась оставить свою прежнюю жизнь и заботиться о нас как наша няня. У неё было кресло-каталка, сделанное специально для нас двоих. Каждый день она возила нас по цирку в этом кресле, пока нам не исполнилось десять лет. Ты это помнишь?

Сесиль – как Лара – покачала головой.

– Мы пытались делать шаги, но ног у нас было три, и средней не управляла ни одна из нас. Я придумала, как переносить на неё вес, и так мы могли передвигаться: чтобы одна из нас за раз делала один шаг здоровой ногой, а среднюю использовала как костыль. После того как мы несколько недель тренировались, я совершила ошибку, посчитав, что это нечто потрясающее – что мы наконец можем ходить. Мадам Плутар так нами гордилась.

Итак, Отец прибыл в цирк. В то время о нас заботились и Доро, и Хьюго, и все остальные. Тайный Цирк был для нас радостным местом, где нас все любили. Всегда было немного страшновато, когда возвращался Отец, и нас вывозили напоказ, чтобы встретить его. Мы пошли к нему. Это должно было стать для него сюрпризом – что мы умеем ходить. Мадам Плутар сшила нам атласное платье – розовое с кружевным воротничком – специально по этому случаю. Она щипцами завила наши длинные волосы и повязала нам парные банты. Там были все – артисты, сама мадам Плутар, Сильви. Я до сих пор помню, как мы радовались, что можем делать это самостоятельно – делать сами хоть одну чёртову вещь, одну мелочь. И вот… – Марла невесело засмеялась, глядя на двор. – Засмотревшись на Отца в поисках одобрения, я забыла свой шаг, и мы упали у всех на виду. Ты должна понять: трудность заключалась в том, что мы вообще-то не