Абрашкин Анатолий Русь - арийская колыбель - арийская колыбель

note 25

, царствовавшего у вас, присланы были к первосвященнику Онии письма, что вы — братья наши, как показывает список» (1 Маккавейская 12:7). Толковая Библия разъясняет, что основания для по­добных высказываний следует искать в греческих ска­заниях о происхождении спартанцев от финикиян. Не зная непосредственно евреев, греки времен царя Арея I принимали их за потомков финикиян. «А каким образом эта мысль могла прийтись по сердцу Евреям, можно объяснять давно известною страстью этого на­рода считать еврейство источником всякого развития» (Толковая Библия. Пб.: 1908). Все логически безупреч­но. Нам остается лишь указать тот греческий миф, ко­торый породил традицию греко-еврейского родства.

У сидонского царя Агенора был сын Кадм. Моло­дость свою он провел в родном городе, в кругу своих братьев Феникса, Килика, Финея, Тасоса и сестры Евро­пы. Когда однажды Европа загадочным образом исчезла (ее похитил Зевс), Агенор велел сыновьям отправиться на ее поиски, под страхом смерти запретив им возвра­щаться без нее. Феникс отправился на запад, за Ливию, туда, где сейчас стоит Карфаген, и там дал свое имя пу­нийцам. Однако после смерти Агенора он вернулся в Ханаан, переименованный в его честь в Финикию. Ки– лик отправился в Малую Азию, в страну, которая впос­ледствии стала называться Киликией, а Финей поплыл в Тинию — полуостров, отделяющий Мраморное море от Понта Эвксинского (Черного моря). Тасос со свои­ми спутниками отправился в Олимпию (город в Элиде, место проведения игр), поставил там бронзовую ста­тую, посвященную тирскому Гераклу (Мелькарту), — де­сятиметровый исполин был изображен с палицей и лу­ком, — а затем отправился на остров Тасос, где основал колонию и стал разрабатывать богатые золотые копи.

Маршрут Кадма был, пожалуй, самым сложным. Вна­чале он достиг острова Родоса и там посвятил Афине бронзовый котел и построил храм Посейдона, оставив для присмотра за ним наследственных жрецов. Затем он прибыл на Тиру — самый южный из островов архипела­га Киклады, и наконец, добрался до Фракии (область на юго-востоке Балканского полуострова), где его встре­тили с исключительным радушием. Потом, уже пешком, он вместе со своими друзьями отправился уже на зем­ли Греции, к Дельфийскому оракулу, где устами пифии Аполлон дал ему совет найти корову с белым пятном, не познавшую ярма, и заложить крепость и город там, где корова ляжет отдохнуть. Выйдя на дорогу, Кадм повс­тречал пастухов и купил у них корову с нужным знаком на шкуре. Он погнал животное на восток, нигде не давая ей отдохнуть. Наконец, обессиленное животное упало там, где сейчас стоят Фивы. Там же Кадм воздвиг статую Афины. Предупредив своих спутников, что корову сле­дует незамедлительно принести в жертву богине, Кадм отправил их за очистительной водой к источнику Аре– са. Однако этот родник охранял большой дракон, кото­рый уничтожил большую часть товарищей Кадма. За это Кадм убил дракона, раскроив ему голову камнем.

Не успел он принести жертву Афине, как она появи­лась сама и похвалила его за все, что он совершил, при­казав при этом посеять зубы убитого им змея. Когда Кадм все исполнил, из земли выскочили вооруженные спарты, или «посеянные люди» (от греческого слова «сеять»), и стали греметь оружием. Он швырнул в их ряды камень, чем вызвал ссору: каждый стал обвинять другого, что камень бросил именно он. В результате воины переби­ли друг друга, а пять оставшихся в живых присягнули на верность Кадму, став его «гвардией». Однако Арес потре­бовал от новоявленного царя Фив возмездия за убийство змея, и божественный суд приговорил Кадма к тому, что­бы он отслужил у Ареса рабом в течение восьми лет.

Миф о Кадме и его братьях рассказывает по существу об основных направлениях финикийской колонизации. При этом подчеркивается более тесная связь сидонян с западными колониями (Феникс возвращается назад в Финикию), распространение финикийского влияния вплоть до Фракии, а также объясняется появление фи­никийцев в Греции и их родство со спартанцами (спар– тами!). Имена детей Агенора соотносятся с известными географическими названиями тех мест, где проживали индоевропейцы. Да и само имя дочери Агенора — Евро­па — указывает на индоевропейское происхождение се­мейства. Кстати, по-гречески имя «Аг-енор» можно про­читать как «Аг-муж», и оно напоминает о васанском царе Ore, знаменитом ханаанском великане.

Имя «Кадм» традиционно считают семитским и пе­реводят как «восточный», сопоставляя с семитским Ак­кадом — древним государством Месопотамии. Но мы склоняемся к другой версии. На наш взгляд, это имя восходит к древнерусскому слову «гад» в значении «зна­харь», «ворожей» (В. Даль. Толковый словарь). У этого слова есть и другое, хорошо известное всем значение — «змей». Судьба Кадма на греческой земле, в самом деле, связана с разного рода змеями. Во-первых, он убивает змея, охранявшего источник Ареса. Во-вторых, в ста­рости он отрекается от власти в пользу своего внука, которого его дочь родила от спарта Эхиона — по-гре– чески Змея. В-третьих же, и это самое главное, бог Арес превратил вконец состарившихся Кадма и его жену Гар­монию в черных змей с синими пятнами, а Зевс отпра­вил их на острова блаженных. Переход начальной «г» в глухую «к» при записи имени здесь совершенно естест­венен и мог происходить даже в рамках одного языка. К примеру русский глагол «кадить» возник из слова «га­дать» (промежуточной формой здесь выступал глагол «гадить»). Кадм, по-другому, — гадатель, кудесник или по-древнерусски просто куд.

Кто-то из читателей, может быть, снова в этом мес­те упрекнет нас за излишнее русофильство. Но вот еще один, более веский аргумент. Кадм получает покрови­тельство бога Ареса и становится его зятем. Как хоро­шо известно, Арес или Арей (в греческом языке это тождественные формы) — бог негреческого проис­хождения. Его родина — Фракия, а имя выдает родс­тво с народом ариев, предками современных русских. Прибавим к этому, что спартанский царь, признавав­ший иудеев братьями, тоже носил имя арийского бога. Вероятно, он был одним из потомков Кадма и призна­вал связь своей династии с Землей обетованной.

Да, финикийцы представляли смешанный этнос, и семиты играли в нем определенную роль. Но была в финикийцах и арийская закваска, которая многое объясняет в характере этого народа. Не будем этого забывать!

Часть V ЭХО ТРОЯНСКОЙ БУРИ

Напрасен звон мечей: я больше не воюю. Меня не убедить ни другу, ни льстецу: Я в сторону смотрю другую, И пасмурная тень гуляет по лицу.

Триеры грубый киль в песок прибрежный вдавлен — Я б с радостью отплыл на этом корабле! Еще подумал я, что счастлив, что оставлен, Что жить так больно на земле.

Не помню, как заснул и сколько спал — мгновенье Иль век? — когда сорвал с постели телефон, А в трубке треск, и скрип, и шорох, и шипенье, И чей-то крик– «Патрокл сражен!»

А. Кушнер

Стихотворение Александра Кушнера назы­вается «Сон». Его содержание кажется нам глубоко символичным. Герой стихотворения проспал… Троянскую войну. Не так ли и мы преспокойно вычеркнули из нашей истории сразу не­сколько тысячелетий? Наиболее критически настроен­ные читатели могут нам возразить: а не слишком ли мы широко размахнулись? Неужели такие древние корни у русского народа?

Врожденная скромность во все времена берегла русского человека от выпячивания своей роли в много­национальном государстве. Русские привыкли прини­мать на свой счет язвительные речи по поводу России, но все победы нашего государства неизменно объявля­лись делом коллективным. В итоге действительно оп­ределяющая роль русских в союзе народов предавалась забвению. По Достоевскому, «всемирная отзывчивость русского человека» — это и есть наша национальная

идея. Русофобия же — это ее оборотная сторона. Пока Иван в силах, он расшибется, но поможет всем, кто с ним рядом. Но стоит ему надорваться или приболеть, то подавляющее большинство бывших «друзей» тут же обвинит его во всех смертных грехах. Припомнят и пьянство, и нелитературную лексику на заборах, и му­сор на улицах. А то, что они жили и жировали за счет Ивана, никому из них и в голову не придет.

Развал Советского Союза — пример, ярче которого и не выдумаешь. Кто, кроме белорусов, сохранил ис­тинно доброе отношение к своему старшему брату по некогда Великой Империи? Пройдет еще сто лет, и кто из узбекских историков напишет, что именно русские отстроили заново Ташкент после страшного землетря­сения? Кто из казахских краеведов поведает о подвиге русских в освоении целины? Мы в данном случае сов­сем не хотим поднимать вопрос о конкретном вкладе того или иного народа в строительство общего дома, но совершенно ясно, что при воссоздании истории Советского Союза роль русских будет значительно преуменьшена.