Зацепить 13-го - Уолш Хлоя

— Не извиняйся за то, что я тебя увидел, — простонал он, уронив голову на руки. — Фак!

Мое сердце отчаянно стучало, дыхание участилось, выдохи стали короче и громче.

Что же мне теперь делать?

Бежать?

Остаться?

Спрятаться?

Броситься ему на шею?

Я не знала.

Я не представляла, как мне поступить.

Я лишь знала, что вжалась в его матрас и не могу оторвать глаз от его мощной спины.

— Я отвезу тебя домой, — сказал Джонни, по-прежнему не поднимая головы.

— Хорошо, — прошептала я, слушая, как пульс грохочет в ушах.

— Да, так и сделаю, — добавил он, хотя я не знала, говорил он со мной или сам с собой. — Отвезу домой, — повторил он, однако не шевельнулся, чтобы встать.

Секунды шли, а Джонни застыл на месте.

Напряжение в комнате разрасталось до невыносимого.

— Джонни, — тихо сказала я, коснувшись его лопатки.

Дрожь пробежала по его могучей спине.

И он обернулся ко мне.

— Я не могу быть наедине с тобой вот так, — прошептал он, не сводя с меня глаз. — Я… — Он судорожно выдохнул. — Не здесь… не когда ты такая.

Взгляд его, возбужденный и неуверенный, метался по моему телу.

Грудь быстро поднималась и опускалась, как моя.

Я смотрела ему в глаза и чувствовала, как сильно сжалось сердце, не давая дышать.

Одним взглядом я словно столкнулась с ним.

Мгновенно и потрясающе.

Чувства взорвались во мне, вбирая в себя этого парня и все вокруг него, как губка, жаждущая воды.

Он отчаянно был нужен мне.

Весь.

Каждой своей клеточкой.

Бушующие гормоны и взвинченные чувства напрочь заглушили здравый смысл, побуждая делать несвойственные мне вещи.

Судорожно выдохнув, я обхватила Джонни за шею и притянула к себе.

И поцеловала его.

Я не знала, что делать дальше (в тяжелые моменты смелость моя испарялась) и теперь просто стояла на коленях в его кровати и держала его лицо в ладонях.

У Джонни округлились глаза, он безотрывно смотрел на меня, ошеломленный, пока я прижималась губами к его губам.

Но он не поцеловал меня в ответ.

Я даже думаю, он перестал дышать.

Мои действия превратили его в камень.

Я прекратила поцелуй и теперь тоже в ужасе смотрела на него.

— Прости, — выпалила я, каменея от смущения.

— Да ничего, — тяжело дыша, ответил он.

— Нет, — лихорадочно замотала головой я. — Совсем не ничего.

— Шаннон, все в порядке.

— Боже мой! Что я наделала?

— Шаннон, — уже жестче произнес Джонни. — Прекрати. Все нормально.

— Нет, — сдавленно возразила я, слезла с кровати и, пятясь, налетела на его комод. — Я только что… боже мой!

Я продолжал пятиться и мотать головой, а когда Джонни попытался подойти ко мне, вскинула руку:

— Прости, пожалуйста, прости!

— Шаннон, да все нормально, — сказал Джонни, поднимая руки. — Остановись на минутку и давай поговорим.

Я не перестала пятиться.

И не остановилась, чтобы поговорить с ним.

Потому что не могла.

Меня накрыло мощной волной паники, инстинкт потребовал спасаться бегством.

— Мне нужно ехать домой, — заявила я, обмирая внутри.

— Не нужно, — спокойно возразил Джонни. — Мы можем поговорить.

— Нет! — Мотая головой, я обогнула Джонни и схватила с кровати форму. — Мне нужно ехать, — повторила я и заперлась в ванной.

— Шаннон, да ладно тебе! — крикнул Джонни, постучав в дверь. — Открой дверь.

Не в силах произнести ни слова, я доплелась до унитаза, опустила крышку и рухнула на нее.

— Боже мой, — шептала я, обхватив голову.

Что за безумства я успела натворить за считаные минуты?

Я не только позволила Джонни Каване увидеть меня голой, но пошла еще дальше и поцеловала его.

Мой первый поцелуй.

Первый раз я коснулась губами губ парня.

А он не ответил мне взаимностью.

Боже мой…

О чем я вообще думала, идиотка?

Почему мне казалось, что сердце разбивается на миллион кусочков?

И самое важное: как я теперь выберусь из этой ванной?

Потому что сейчас я не могла даже взглянуть на Джонни.

На самом деле, я была абсолютно уверена, что не смогу взглянуть на него больше никогда.

47. Слезы дев и жар сердец

Кто-то поднял на нее руку.

Такие отметины даже в раке на поле не появляются, не говоря уже о футболе в закрытом помещении.

Это было нелепо, и она вела себя нелепо, пытаясь скормить мне эту ложь.

За кого она меня принимала? За идиота, неспособного отличить случайную травму от грубого насилия?

Я играл в регби.

Я всю свою жизнь получал травмы и наносил их другим.

Я знал разницу между ссадиной, полученной по неосторожности, и преднамеренным причинением вреда.

Кто-то хватал ее за горло, и так жестко, что на коже остались следы пальцев.

Если эта мразь из Томмена, я ее найду.

Если это дело рук Макгэрри, мне светит тюрьма, поскольку я его попросту убью.

Если над ней издевались сучки из БМШ, вероятность оказаться за решеткой тоже была высокой.

Я был готов привлечь криминалистов и провести расследование, но тут ее синие глазищи наполнились слезами, и я оказался пойман врасплох.

Я не знал, как вести себя с плачущими девчонками.

А слезы этой конкретной девчонки действовали на меня жутким образом.

В этом-то и весь фокус…

Я пошел наперекор своей интуиции, потому что моя способность рассуждать здраво была поколеблена необходимостью успокоить Шаннон, я поддался ее мольбам, принес ей одежду и приготовился везти домой.

А потом я увидел ее — черт, я увидел ее всю — распростертой на моей кровати, играющей с моей собакой и не замечающей, что полотенце раскрылось, мой мозг отключился и командовать стало тело.

А потом она поцеловала меня и вдребезги разнесла мой тщательно выстроенный мир.

Шаннон меня поцеловала, и я застыл.

Я буквально задохнулся под волной самых ненормальных и чуждых мне эмоций и ощущений, какие только можно представить.

Я этого не ожидал.

Я не ожидал ее.

В тот момент все это обрушилось на меня, как удар в лоб, и я зажмурился, чувствуя себя более незащищенным и уязвимым, чем за всю свою жизнь.

Тело уверяло, что ее губы на моих губах — это здорово, сердце билось сильнее, когда она рядом. Но разум знал лучше.

Это было нехорошо.

Вообще ничего хорошего в этом не было.

Я из последних сил взял тело под контроль, чтобы не ответить.

Особенно когда все внутри меня требовало поступить наоборот.

Но я знал, к чему все идет.

Знал, что будет, если я поддамся внутреннему огню и поцелую ее.

Я окажусь в полной жопе.

И Шаннон тоже.

Потому что я был тут временно, а эта девчонка пахла постоянством.

Лучшее, что я мог предложить, была дружба, даже если это последнее, чего хотел я сам.

— Шаннон! — Упершись лбом в дверной косяк, я продолжал стучаться. — Пожалуйста, выходи.

Полчаса назад она заперлась в моей ванной и не издавала ни звука.

— Шаннон, ну пожалуйста!

Тишина.

Я тяжело вздохнул и снова постучал.

— Открой дверь и давай поговорим об этом.

Никакого ответа.

— Шаннон, прошу тебя, — зарычал я, едва сдерживаясь, чтобы не разбить голову об косяк. — Просто выйди. Не хочешь разговаривать, не надо. Я отвезу тебя домой и не скажу ни слова, если ты…

Щелкнул замок, и я замолчал.

Через пару секунд дверь открылась внутрь и на пороге ванной появилась Шаннон в невысохшей форме, с красными глазами и припухшими щеками.

Черт!

Я довел ее до слез.

Опять.

— Я готова ехать, — тихим голоском произнесла она, избегая смотреть мне в глаза. — Если ты не против.

— Конечно нет, — хрипло ответил я.

— Спасибо.

Опустив голову, Шаннон вышла из ванной.

Она выглядела такой беззащитной и неуверенной, что хотелось спрятать ее в объятиях.