Рабство и данничество у восточных славян - Игорь Фроянов

В рассуждениях Я. Н. Щапова заключены некоторые существенные изъяны. Трудно уразуметь, как совместить тезис о полюдье, доживающем во времена Игоря и Константина Багрянородного «последние годы», с утверждением, согласно которому полюдье еще при внуке Игоря князе Владимире являлось важным и постоянным источником «государственного бюджета». Неясно ли, что отживающая свой век доходная статья не может служить важным и постоянным средством пополнения княжеской казны. Тут надо выбирать что-то одно. Далее, мало сказать, что полюдье в Смоленской земле XII в. было уже не таким, как во времена Игоря и императора Константина. Необходимо более определенно показать, каким оно стало в XII в. по сравнению с X в. Автор должен был это сделать, поскольку его исследование начинается с X столетия. Однако он ограничился общей фразой, верной с точки зрения методической, но бессодержательной в конкретно-историческом плане. Непонятно, наконец, почему ограничение «кроме полюдья» Смоленской уставной грамоты 1136 г. «говорит, скорее, о новом изменении старого порядка в 30-х годах XII в., а не о подтверждении старого». С равным основанием можно предположить, что это ограничение констатирует давний порядок, который сперва действовал в полной мере, а потом постепенно стал нарушаться. Ценность уставной и жалованной грамоты князя Ростислава Смоленской епископии как раз и состоит в том, что она засвидетельствовала как одно, так и другое: старую практику в ограничительной фразе «кроме полюдья», и нарушение этой практики в отчислении десятины от полюдья, собираемого в Копысе и Лучине.

Итак, мы приходим к выводу о том, что на протяжении десятилетий после введения христианства на Руси материальное обеспечение церкви не включало десятину от полюдья. И лишь со временем (не ранее, по всему вероятию, начала XII в.) «полюдные» сборы начинают выделяться на ее содержание и отчисляться также монастырям.

Недостаточно, разумеется, констатировать факт. Надо дать ему объяснение, ибо в этом и есть основная задача историка.

Полюдье X в. еще насквозь пропитано язычеством, будучи в сущности языческим институтом. Оно во многом сохраняло тогда религиозное (ритуально-магическое) значение, несовместимое с христианской верой. Именно поэтому полюдье оказалось в стороне от организации материального обеспечения, учрежденной Владимиром русской церкви. Но шло время. Рушились устои родоплеменного строя. Формировалось новое древнерусское общество, базировавшееся на территориальных связях. Значительную эволюцию претерпела княжеская власть. Сакральный образ князя хотя и не исчез, но заметно поблек. Набирающее силу христианство несколько потеснило языческие обычаи и нравы. Все это не могло не повлиять на полюдье. Оно теряло архаическое религиозное содержание за счет расширения экономических, социальных, политических и тому подобных начал, относящихся не столько к сфере сверхчувственного, сколько к прозе реальных земных дел. Оставаясь средством общения князя с населением, а также способом властвования, полюдье вместе с тем превращалось в княжеский сбор, приближающийся к налогу. Вот такое измененное временем полюдье и было включено в систему княжеского финансирования церкви, что произошло, как мы уже отмечали, не ранее начала XII в. Таким образом, древнерусское полюдье находилось (не в статике, а в динамике, изменяясь на протяжении веков своего существования. Возникло оно с появлением постоянной должности князя, т. е. в эпоху подъема родоплеменного строя. Первоначально полюдье выполняло Преимущественно религиозную функцию, обусловленную сакральной ролью вождя в восточнославянском обществе. Мало-помалу оно приобретало значение специальной платы князю за труд по управлению обществом, обеспечению внутреннего и внешнего мира. Постепенно в нем появились и крепли экономические, социальные и политические функции. Но все эти новые тенденции длительное время развивались под языческой религиозной оболочкой, принимая часто ритуально-обрядовую форму. В таком состоянии мы и застаем восточнославянское полюдье X в. И только позднее, где-то на рубеже XI-XII вв. «полюдный» сбор освобождается от языческого религиозного покрова, становясь неким подобием налога. И тем не менее какие-то элементы старого в нем. вероятно, продолжали жить.

Важно подчеркнуть, что во все времена основой полюдья являлись дары, или добровольные приношения. Полюдье возникло и развивалось вне рентных отношений, не имея никакой связи с феодальной эксплуатацией производителей.

646 Кобищанов Ю. М. Полюдье: явление отечественной и всемирной истории цивилизации. М., 1995.

647 Там же. С. 236. Мысль о полифункциональности полюдья разделяют и некоторые историки средневековой Руси. — См. напр.: Назаров В. Д. Полюдье и система кормлений. Первый опыт классификации нетрадиционных актовых источников // Общее и особенное в развитии феодализма в России и Молдавии. Проблемы Феодальной государственной собственности и государственной эксплуатации (Ранний и развитой феодализм). Чтения, посвященные памяти академика Л. В. Черепнина. 1. М., 1988. С. 164.

648 Кобищанов Ю. М. Полюдье. . . С. 236.

649 Там же. С. 240.

650 Кобищанов Ю. Μ. Священные цари // Традиционные и синкретические религии Африки. М., 1986. С. 199.

651 Кобищанов Ю. М. Полюдье. . . С. 240.

652 Не отделяют дань от полюдья и другие этнографы. См., напр.: Попов В. А. «Хождение в Абомей в сухое время года», или к вопросу об инверсиях полюдья // Ранние формы политической организации. . . С. 331, прим. 7.

653 Соловьев С. М. Соч. Кн. 1. С. 215-216.

654 Дьяконов Μ. Очерки общественного и государственного строя древней Руси. СПб., 1912. С. 185.

655 Там же.

656 Приселков Μ. Д. Киевское государство второй половины X в. по византийским источникам // Учен. зап. Ленингр. ун-та. Серия исторических наук. Вып. 8. 1941. С. 235, 236.

657 Мавродин В. В. Образование Древнерусского государства. Л., 1945. С. 244.

658 Там же. С. 155.

659 Там же. С. 244.

660 Мавродин В. В. Образование Древнерусского государства и формирование древнерусской народности. М., 1971. С. 66.

661 Там же.

662 Рыбаков Б. А. Первые века русской истории. М., 1964. С. 36-37.

663 См.: Рыбаков Б. А. 1) Смерды // История СССР. 1979, № 2; Киевская Русь и русские княжества XII-XIII вв. М., 1993. С. 278, 318-329.

664 Горемыкина В. И. Возникновение и развитие антагонистической формации в средневековой Европе (Опыт историко-теоретического исследования на материале варварских королевств Западной Европы и Древней Руси). Минск, 1982. С. 63.

665 Данилова Л. В. Сельская община в средневековой Руси. М., 1994. С. 180.

666 Там же. С. 181.

667 См.: Фроянов И. Я. Киевская Русь: Очерки отечественной историографии. Л., 1990. С. 148-171.

668 А. П. Новосельцеву кажется, будто раннее упоминание о людье, кроме сочинения Константина, содержится и в «русских источниках», под которыми он разумеет запись Повести временных лет «под 945 годом, когда древляне убили киевского князя» (Новосельцев А. П. Арабские источники об общественном строе восточных славян IX в.-первой половины X в. (полюдье) // Социально-экономическое развитие России. Сб. статей к 100-летию со дня рождения Николая Михайловича Дружинина / Отв. ред. С. Л. Тихвинский. М., 1986. С. 23). Это, по меньшей мере странно, поскольку Повесть временных лет говорит о дани, а не о полюдье. А. П. Новосельцев, по всей видимости, исходит из распространенного в литературе представления о полюдье как объезде подвластного населения с целью сбора дани. Это и позволяет ему находить полюдье там, где его нет, т. е. чересчур вольно обращаться с источником, привнося в него чуждые ему элементы. А. П. Новосельцев поступает примерно так, как Б. А. Рыбаков, который заявляет, что «путешествие ради сбора дани носило название "полюдья". Летописец избегает этого слова, хотя и поход Игоря, стоивший ему жизни, и поездка Ольги по Деревской земле точно соответствуют этому термину» (Рыбаков Б. А. Смерды. С. 39). Но так можно доказать все, что захочется.

669 Приселков М. Д. Киевское государство второй половины X в. .. С. 228. «Константин Багрянородный передает в греческой транскрипции древнерусский термин πολυδια», - замечает А. А. Горский.— См.: Горский А. А. Древнерусская дружина. М., 1989. С. 96.

670 Константин Багрянородный. Об управлении империей. М., 1989. С. 51.

671 Черепнин Л. В. Спорные вопросы истории феодальной земельной собственности в IX-XV вв. // Новосельцев А. П., Пашуто В Т., Черепнин Л. В. Пути развития феодализма (3акавказье, Средняя Азия, Русь, Прибалтика). М., 1972. С. 152. Весьма спорную трактовку сообщения Константина о полюдье предложил М. Ю. Брайчевский. Слово «полюдье» в греческом тексте он считает не русским словом и производит его от греческого «полис» — «город». Отсюда у М. Ю. Брайчевского «полюдия» — «городки», «феодальные замки». Оказывается, Багрянородный рассказывает не о круговом объезде росами подвластных Киеву восточнославянских земель, а о том, что феодальные собственники разъезжались на зиму по своим замкам, где жили, эксплуатируя зависимых крестьян (Брайчевский М. Ю. По поводу одного места из Константина Багрянородного // Византийский временник. Т. XVII. М.; Л., 1960 С. 144-145). Надо сказать, что в вопросе о «городках» Константина ученый не оригинален. Еще Л. Нидерле производил πολυδια от греческого πολδιоυ, , якобы «маленький городок», против чего возражал М. Фасмер. — См.: Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. М., 1971. Т. III. С. 321-322.