Вечный бой - Альфред Ван Вогт

В двух сотнях ярдов от него появилась длинная полоса пены, затем перископ. И «Морской змей» всплыл на поверхность.

Когда его палуба очистилась от воды, корабль замедлил ход. Через несколько минут субмарина уже покачивалась на волнах. Капитан-лейтенант Джонс-Гордон первым показался на палубе. За ним следовали около десятка моряков.

Несколько минут спустя все уже были на борту. Кенлон доложил об исчезновении Джонстона, затем, получив разрешение, спустился вниз и переоделся.

Когда он снова появился из люка, Джонс-Гордон подозвал его кивком головы и спросил:

— Билл, где мы находимся? Что произошло?

«Вот это вопрос так вопрос», — мрачно подумал Кенлон.

В течение нескольких минут он изучал берег через бинокль, всматриваясь в однообразную серую полосу земли.

Неприятный на вид низкий берег разворачивался перед ними по мере того, как «Морской змей» следовал своим курсом параллельно ему. Грязные пятна зелени оказались водорослями. И даже спустя час, когда Кенлон вновь взял в руки бинокль, картина не изменилась. Через четыре часа, выйдя на палубу после короткого сна, он увидел, что берег теперь находится много дальше.

Кенлон, стоя на палубе, наблюдал, как «Морской змей» медленно плывет вдоль удаляющегося берега. Он повернулся к Джонсу-Гордону, когда тот присоединился к нему.

— Я думаю, нам следует продолжить допрос нашего пленника, — сказал капитан-лейтенант. — Я ждал вас. Не хотел говорить с ним в одиночестве.

По дороге вниз капитан добавил, нахмурившись:

— Я не знаю, как к нему относиться. Из-за него погиб Джонстон, и все же, когда вы вышли на палубу перед тем, как полыхнул свет, он спикировал над нашими головами и удержал нас от того, чтобы мы последовали за вами. Это несомненно спасло нам жизнь. И точно так же, — педантично продолжал он, — когда вы первый раз боролись с ним, он не сбросил вас в море. Наоборот, подтолкнул вас вверх на палубу. Возможно, его намерения по отношению к нам следует рассматривать как вполне мирные?

На этот вопрос Кенлон не был готов сейчас ответить. Кроме того, зная своего командира, склонялся к мнению, что он задал его чисто риторически, пытаясь, вероятно, представить, как решает проблему крылатого человека и странных явлений практичный ум другого человека.

Но задача оказалась достаточно трудной для них обоих. И Кенлон промолчал, а Джонс-Гордон не стал настаивать на ответе.

Войдя в торпедный отсек, они обнаружили, что крылатый человек усердно что-то чертит в записной книжке Кенлона.

— Он немного вздремнул, — доложил поставленный для охраны матрос. — Когда проснулся, стал тыкать пальцем в эту записную книжку, так что я отдал ее ему, сэр.

— Вы правильно сделали, — одобрил капитан. — Продолжайте наблюдение, а мы пока с ним поговорим.

Кенлон с волнением увидел, что человек-птица кивком подзывает их к себе. Он испытал странное чувство, когда приблизился к этому чуждому существу и склонился вместе с… ним… над записной книжкой.

Но это чувство скоро исчезло. Рисунок полностью поглотил его внимание.

На первой странице без всякого сомнения были нарисованы Солнце и первые три планеты.

Крылатый человек указал тонким пальцем на Землю, затем на Кенлона и Джонса-Гордона. Потом показал снова на Землю и на этот раз ткнул пальцем в себя.

— Я думаю, он пытается сказать, сэр, что он земного происхождения, как и мы, — пробормотал Кенлон.

— Конечно, он с Земли, — раздраженно нахмурился Джонс-Гордон. — Откуда еще он может быть?

Кенлон с огорчением понял, что тот самый порок, которым, по его мнению, страдал Джонс-Гордон, — отсутствие способности заранее предвидеть и принимать соответствующие решения — снова дал о себе знать.

Похоже предположение о том, что капитан не поверил бы ему, если бы своими глазами не увидел крылатого человека, подтвердилось. Не находя объяснения необычному явлению, Джонс-Гордон принимал его как факт, таким образом получая иллюзию осознания происходящего. Он просто не способен был понять значения того факта, что на субмарине оказалось фантастическое существо. Ему не хватало воображения, чтобы объяснить самому себе неправдоподобность появления крылатого человека в середине двадцатого столетия.

Расстроенный и обеспокоенный неприятными последствиями своего вывода, Кенлон совершил единственно правильный в этой ситуации поступок: он промолчал.

— Что за дьявол? — Джонс-Гордон указал на рисунок.

Кенлон оторвался от своих мыслей. Его взгляд скользнул от изображения Солнечной системы к группе черточек, нарисованных крылатым человеком.

Человек-птица, убедившись, что снова привлек их внимание, указал на символ, венчающий группу, затем показал на Землю над ней и стал медленно водить пальцем вокруг Солнца. Один, два, три… девять раз он изобразил круг и затем снова показал на черту в первой строке.

Джонс-Гордон спросил удивленно:

— Неужели он пытается сказать, что эта черта означает девять лет?

— Думаю, так, сэр, — подтвердил Кенлон.

— По-моему, очень странный способ подсчета, — хмыкнул капитан. — Почему бы ему не придать черте значение десять. Это упростило бы задачу. Что он делает сейчас?

Крылатый человек снова указал на верхний символ. Он стал постукивать по нему пальцем, как будто считал. Кенлон подсчитывал за ним: раз, два, три… одиннадцать. Затем крылатый человек указал на вторую строку.

— Я понял, — сказал Кенлон. — Одиннадцать раз по девять будет девяносто девять. Две черточки означают девяносто девять лет.

Первый помощник вздрогнул, а потом показал на третью строку:

— Если первая черта означает 9, две вторых 99, то три черточки в третьем ряду должны означать 11 раз по 99 или 1089 и таким образом…

Он остановился, так как крылатый человек опять указал на первую черту и начал стучать по ней пальцем. На этот раз это заняло много времени. Прошла минута; Кенлон все еще подсчитывал, следуя за постукиванием пальца… 90… 100, 101, 102… 111.

Подсчет закончился на 111. И снова человек-птица указал на одиночную черту, затем на третью строку.

— Хорошо, 111 раз по 9,— сказал громко Кенлон, — равно 999. И это должно означать, что четвертая строка — 1111 раз по 9 или 9999 лет, и, таким образом, на нижней строке будет 999 999 лет. Необычный способ подсчета, но в его основе лежит, должно быть, какой-то звуковой математический принцип.

Он хотел было пояснить капитану свои слова, но крылатый человек снова начал быстро водить пальцем вокруг Солнца. В конце концов он стер последние две строки и добавил на четвертой вторую группу черточек к тем четырем, что были на ней, а затем, немного отступив, еще две. Он показал на эту строку, а затем на себя.