Собрание сочинений. Том 3 - де Вега Лопе Феликс Карпио

САЛАМАНКА. КОМНАТА В ДОМЕ ОКТАВЬО

ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

Дон Хуан, Тристан.

Дон Хуан

Теперь ты понял, отчего Я так подавлен и несчастен?

Тристан

Мужчина над собой не властен, Когда так оскорбят его.

Дон Хуан

Нет, от Октавио такого Коварства я не ожидал!

Тристан

Октавио вам слово дал? Пускай теперь он держит слово.

Дон Хуан

Не успокоюсь я, пока Не догадаюсь, в чем тут дело. Что милую мою задело, И отчего ее тоска? Чем вызваны ее досада И раздраженье — не пойму! Она сердита. Почему? Я ждал ее — она не рада. Она влюбилась, может быть, В провинциального актера?.. Но — за два месяца?.. Так скоро Едва ли можно полюбить!

Тристан

Вполне достаточно сеньоре Двух месяцев. Сперва река Шумна, бурлива, глубока, Потом стихает, влившись в море!

Дон Хуан

Послушай: если это страсть,— Она ведь ждет письма?

Тристан

Конечно!

Дон Хуан

А ждать придется бесконечно — Никто не сможет к ней попасть С письмом, с приветом…

Тристан

Как жестоко!

Дон Хуан

Брат выбивается из сил, Он музыкантов пригласил.

ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ

Те же, Октавьо и Фермин.

Октавьо

(Фермину)

Где ж музыканты?

Фермин

Недалеко.

Октавьо

Боюсь, от музыки, увы, Она еще сильней заплачет.

Дон Хуан

Позвали музыкантов — значит, О чем-то догадались вы? Скажите: что бедняжку гложет?

Тристан

Вот Селия, а с ней она.

ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ

Те же, Селья и Фульхенсья.

Фульхенсья

Мой друг! Я тяжело больна, Лишь смерть мне, кажется, поможет.

Селья

Да, меланхолия — недуг, Который болью душу точит. Она одна остаться хочет, Не нужен ей ни брат, ни друг. Твой взор не должен быть сердитым. Вот видишь: брат мой ждет тебя!

Дон Хуан

(Фульхенсье)

Вы снова плачете, скорбя О чем-то, от меня сокрытом! Наверно, я тому виной…

Фульхенсья

Не так я, сударь, неучтива, Чтоб вас винить несправедливо За происшедшее со мной. Недуг усилился жестоко, Когда спросили вы о нем.

Дон Хуан

Вы сами виноваты в том, Что я не знал его истока. Меня тревожит ваш недуг, И это вызвано любовью, Вниманьем к вашему здоровью… Фульхенсия! Ведь я ваш друг! Какие гложут вас печали? Я недостаточно богат, Но сотню жизней дать бы рад, Чтоб люди вас не огорчали.

Фермин

Певцы пришли.

Октавьо

Зови сюда. Я верю, что напевов звуки Развеют тень душевной муки.

Селья

Прошу садиться, господа!

Фульхенсья

(про себя)

Плотней и гуще мрак забвенья. Давно ль вернулась я домой? Прошел лишь месяц… Боже мой! Мелькнуло краткое мгновенье, А он уже меня забыл! В любви мне клялся мой любимый И в верности ненарушимой, Но миг прошел — и умер пыл!.. «Без вашего благословенья,— Твердил он, — я сойду с ума…». Проходит месяц — нет письма, И все чернее мрак забвенья!..

Входят и рассаживаются певцы и музыканты.

ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

Те же, певцы и музыканты.

Один из певцов

Сеньор Октавио! Мы ждем. Какие вам нужны напевы?

Октавьо

Развеселите сердце девы, Окованное тяжким сном. Должны вы нынче петь чудесней, Чем Амфион,[132] — как он, должны Вы покорить гранит стены.

Певцы и музыканты

Мы развлечем вас новой песней.

Певцы

(поют)

Воздух чист и неподвижен Над Валенсией весенней, Над ее лазурным морем, Над душистыми цветами Апельсиновых деревьев, Где качаются на ветках Птицы, вестницы любви. О легкие зефиры! Пускай летит мой вздох К благоуханной роще Валенсии моей.