В прятки с отчаянием (СИ) - "AnnysJuly"

— Ты тоже это понимаешь? — будто не веря своим ушам, вышептывает он, обдавая мое ухо теплым дыханием. — Люси… прости, я не думал… я, правда, очень испугался, что невозможность контролировать эмоции приведут к тому, что…

— Не надо! Слышишь? Ты же сам понял, что дело не в нас, а в том, что сделали с Джаем. С этим еще надо разбираться. Но я хочу, чтобы ты даже не думал, что я могу предать тебя, ясно? Дей… — отстраняюсь и заглядываю ему в глаза. — Я люблю тебя, Дей… — пробуя, как на вкус его настоящее имя, я вновь заглядываю с затаенной нежностью ему в лицо, поддавшись ближе, чтобы осторожно провести кончиками пальцев по полоске свежего шрамика на губе. А потом эти теплые губы приоткрылись, касаясь моих пальцев и прошептали:

— Я знаю, — и поверить самой себе сложно, что все это — наяву. Что снова можно прикасаться к нему, чувствовать его тепло… видеть любовь в этих бездонных, в обрамлении темных ресниц, позолоченных глазах.

Риз оглаживает мою щеку большим пальцем, стирая влагу, притягивает меня к себе и захватывает мои губы, на пределе нежности и нетерпения. Прихватывает поочередно, лаская, втягивая и сминая, и я просто растворяюсь в этом поцелуе. После того, что он показал мне, я больше не могу ни в чем сомневаться, я увидела все, что было нужно и этот уровень доверия просто поразил меня своей глубиной. Он именно такой, каким я узнала его в лесу, за стеной, именно тогда он был настоящим, а суровая действительность Бесстрашия сострогала с него прежнюю открытость, заставила его защищаться и загораживаться всеми барьерами и стенами, которые он выстроил вокруг себя. Нежность, всепоглощающая, щемящая сердце, затопила меня, пальчики заплясали, цепляясь за туго свитые мышцами мужские плечи, и чтобы вдохнуть пришлось разорвать такое необходимое единение губ.

— Иди ко мне, — тяну я его, заставляя приподняться только за тем, чтобы обхватив меня теснее и опуститься рядом на кровать, позволив мне перебраться на себя сверху. Его губы в нескольких дюймах от моих. Поцеловать их запоем, жарко и страстно, легонько прикусив ему губу и тут же загладить языком свою резкость. Сжать коленками его бедра, поддавшись навстречу под тяжестью мужской, крупной пятерни, безропотно устроившейся на пояснице, чтобы притиснуть к себе еще ближе. Пройтись ладошками по плечам, крепко оплестись руками вокруг шеи, запутаться пальцами в волосах на затылке, нащупав подушечкой еще один свежий шрам и осторожно погладить. Светлый, нежный, чувственный… мой. Только мой. Никому тебя не отдам.

— Люси… Я люблю тебя, — шепчет он, и сердце стремительно разгоняется, неся по телу дрожь возбуждения. А в следующий же миг реальность отступила куда-то, перестав существовать, потому что сильные руки запрокинули мое лицо, а припухшие губы лихорадочно заскользили влажной дорожкой по щеке, подбородку, шее… Прикрыв глаза и с трудом сдерживая рвущийся стон, изгибаясь в этих настойчивых объятиях, все мое существо отзывается на каждое прикосновение, отдаваясь почти забытой, долгожданной ласке и наслаждению… Отдавая ему себя. Отдаваясь и требуя большего, требуя его всего, немедленно…

И руки тут же нетерпеливо заерзали по его одежде, перетекая с плеч на широкую грудь, вниз, по напряженному торсу, расчерченному кубиками пресса, к краю футболки. Потянуть, сдернуть, не глядя отшвырнуть прочь, освобождая горячее тело от мешающей ткани. Риз убирает с моей шеи пряди волос и прижимается губами к бьющейся под кожей венке, нежному местечку за ушком, судорожно вдыхая. Ладони его поглаживают бедра, подхватывают под ягодицы, чтобы притиснуть к себе еще сильнее, почти до боли, возвращаются, скользят на призывно выгнувшуюся спинку, мягко забираясь под одежду. Сладко вздыхая, я чувствую на своей коже прикосновение пальцев, поглаживающих и рассыпающих жаркие мурашки в каждую частичку тела и отстраняюсь, давая Ризу возможность избавить меня от майки.

Глубокий вдох с присвистом, перетекающий в жаркий шепот, кадык резко дернулся, сглатывая слюну в пересохшем горле. Обнажив заострившиеся от желания бутоны сосков, он целует их трепетно, изучая, один за другим, никуда не спеша, будто борясь с собой и с собственными инстинктами, ловит губами, лаская языком и втягивая, покусывая, срывая с моих губ отчетливые постанывания. Пальцы впиваются в сильную спину, оставляя там отметины полукружий ноготков. Ох, пожалуйста, прошу, только не останавливайся!

Его глаза блестят из-под припущенных ресниц, губы приоткрыты в мягкой улыбке, а по натренированному телу катится легкий озноб, покрывая кожу капельками влаги. Терпкий запах возбуждения сводит с ума. Подчиняясь приказам его рук, я оказываюсь опрокинутой навзничь, подмятой под тяжелое тело и прижимаюсь бедрами к нему, полностью ощущая желание мужчины, и от этого натиска возбуждения срывает все тормоза напрочь. Скорее же, скорей. О, боже, сердце сейчас остановится…

Какие-то секунды, и пальцы отстегивают пряжку ремня, дергают тугую пуговицу и тянут флажок молнии вниз. Глаза его распахиваются, позволяя утонуть в потемневшей радужке, а с губ слетает низкий стон, когда пальчики забираются внутрь, проходятся по всей длине, лаская, легонько сжимают член… Черт, да он везде безупречный! Риз вздрагивает от каждого касания, почти задыхается, закусывая губу, выронив еще один стон и глухое хриплое: «Люси, девочка моя…» Взвинченное тело треплет крупной дрожью. Тебе же нравится, да?

От его близости кружится голова, дрожат коленки и перехватывает дух, а россыпь поцелуев по лицу, плечам, груди, рассылает по крови новые волны озноба, вынудив изгибаться в пояснице. Где-то внутри зарождается, остро вибрируя, это дикое, сладкое предвкушение. Томительные пульсирующие спазмы удовольствия свиваются тугим вихрем внутри, пока крупная ладонь гладит животик, спускается ниже, протискивается между бедер прямо поверх брюк, касаясь самых нежных мест…

— Лусия! — знакомая хрипотца в грохочущем из коридора голосе, вышибает из меня и душу, и все томление, оставив только один-единственный вопрос: а дверь заперта? — Люси! Ты здесь? — и громкий стук кулачища в дверь. Фууух… Боже ты мой, постучал! С тех пор как я подросла, без стука ко мне входить особо никто не решается. — Люси!

— Папа?! — ужом выползаю из-под тяжелого горячего тела, спрыгиваю с кровати и замираю на полпути к двери, опомнившись. — Папа, ты приехал? Подожди, я сейчас…

— Давай, собирайся, жду тебя в конференц-зале. Разговор есть! — прогремело строго и послышались удаляющиеся шаги. Сердце, укатившееся в пятки, не желает возвращаться. Я перевожу ошалевший взгляд на Риза, тихонько и нервно хихикая в ладошку. Выругавшись сквозь зубы, он перекатывается на спину и лежит, раскинув руки. Смотрит в потолок, старательно дыша глубже и выравнивая сбитое дыхание. Твою мать, как же повезло! Снова мы увлеклись, чуть не прозевав все на свете. А мой отец в гневе, пострашнее обдолбанной толпы отморозков будет!

Комментарий к «Глава 23» Требуя большего * Un ami, c'est l'amour – Друг, это любовь (франц.)

(Мия сказала фразу на ломаном французском)

====== «Глава 24» Тоска и отчаяние ======

Дей

Громкая долбежка в дверь возвращает из томной неги в реальность как-то слишком уж жестко. Настойчивый грубоватый голос лидера остужает лихорадочную горячность, заставляя чертыхаться сквозь зубы под тихие смешки вывернувшейся из-под меня Люси.

— Папа? Ты приехал? — растерянно спрашивает она, пока я пытаюсь взять себя в руки, что не очень-то просто.

Я слышу, как звук шагов лидера удаляются вдоль по коридору, а Люси оглядывается в поисках своего топика. Я выуживаю одежку из-под себя, взвешивая ее на пальце.

— Это ищешь? — улыбаюсь я ей, пока она пытается отобрать у меня небольшую тряпочку. — Отдам только за поцелуй…

— А ты уверен, что дело ограничится только поцелуем? — взгляд девушки настолько красноречив, что я понимаю — играю с огнем, но ничего не могу с собой поделать.

Я опираюсь на локти, приподнявшись, а Люси ползет ко мне по матрасу, садится сверху, сжав бедра коленками. Обхватываю ее талию, а она целует меня, стараясь не увлекаться, но я опрокидываю девушку обратно на кровать, нависая над ней. Люси тянется, прихватывает мои губы, а я только сильнее ее вдавливаю в себя, хотя прекрасно знаю, что нас ждет лидер, и то, что он вернулся не означает ничего хорошего, но оторваться от нее просто выше моих сил…