Комментарии к русскому переводу романа Ярослава Гашека «Похождения бравого солдата Швейка» - Сергей Солоух

Корзина (košatinka). См. комм, о полицейской тачке: ч. 1, гл. 1, с. 27.

С. 85

В младших классах учеников устрашал император Максимилиан, который влез на скалу и не мог спуститься вниз.

Максимилиан I (Maximilian I. von Habsburg, 1459–1519), второй человек в династии после своего отца Фридриха III, носившего завидную корону Императора Священной римской империи. Во время, свободное от семейных обязанностей и дел, необыкновенно расширивших владения Габсбургов, очень любил охотиться на серн и коз. Что же касается упоминаемого эпизода, то процитирую одного из лучших современных знатоков империи и истории Габсбургов Ярослава Шимова (ЯШ 2011е):

Максимилиан был весьма физически сноровист и ловок. Он был своего рода альпинистом-любителем, в своих записках утверждал, в частности, что покорил несколько высоких вершин в Альпах, хотя для того времени подобного рода спортивные увлечения еще не были особо характерны. Эпизод, о котором идет речь, произошел в 1490 году в Тироле, на так называемой стене Мартина, когда во время охоты Максимилиан преследовал горного козла и оказался наконец у горной пещеры, поняв, что забраться туда он смог, а вот назад дороги не просматривается.

Люди из его свиты, которых он звал на помощь, пытались что-то предпринять, но безуспешно. Прошло два дня. Отчаявшиеся придворные позвали священника, чтобы он напоследок, стоя внизу, благословил несчастного, обреченного на смерть. Максимилиан истово помолился, и вскоре невесть откуда на вершине скалы появился некий молодой человек, который указал королю неприметную тропинку, ведшую вниз с обратной стороны скалы. Когда Максимилиан хотел поблагодарить его, таинственный незнакомец исчез, словно его и не было. Король и его приближенные, естественно, считали чудесное спасение делом высших сил.

Кстати, считается, что именно император Максимилиан, большой поклонник кузнечного и гравировального дела, превратил простое и грубое ремесло изготовления рыцарских доспехов в искусство. Существует портрет работы Рубенса, запечатлевший императора во всей роскоши и блеске нательных золота и жести.

Иосиф II Пахарь и Фердинанд Добрый

Иосиф II (Joseph II, Benedikt August Johann Anton Michael Adam, 1741–1790) – старший сын императрицы Марии Терезии (см. комм., ч. 2, гл. 2, с. 383). Монарх в истории Австрии калибра нашей Екатерины Великой и прусского императора Фридриха II, и точно такого же склада, адепт просвященного абсолютизма и поклонник Вольтера. Отменил в Австрии цензуру и упразднил крепостное право. Издал за свою жизнь более шести тысяч разнообразных указов и распоряжений, т. е. выдавал, как подсчитал Ярда Шерак (JŠ 2010), по паре в каждый день своего царствования, но пахарем был прозван не за это.

Еще не будучи императором, в странном чине сорегента при матери императрице, двадцативосьмилетний Иосиф 19 августа 1769 года, спеша в военный лагерь, был вынужден из-за поломки колеса кареты остановиться в поле у деревни Ольшаны (Olšany) поблизости от моравского города Славиковице (Slavíkovice). Скучая в ожидании конца ремонтных работ, увидел на поле пахаря, подошел к нему и поинтересовался, не разрешит ли простолюдин и ему, будущему владыке половины Европы, провести для разнообразия борозду. Мужик разрешил. Мария-Терезия, когда слух об этом геройстве сына дошел до нее, была так тронута и восхищена, что велела на месте слияния деревни с городом воздвигнуть памятный знак.

Фердинанд Добрый – Ferdinand I (Karl Leopold Joseph Franz Marcellin, по прозвищу der Gütige, или на чешский лад Dobrotivý, 1793–1875), предшественник Франца Иосифа на венском троне. Последний из Габсбургов, короновавшийся чешским королем (Фердинад V). Жестоко страдал от эпилепсии (до десятка припадков в иной день) и считался дурачком, что не помешало ему оставить потомкам разумные и вполне связные дневниковые записи. Во время революции 1848 года отрекся в пользу племянника. Долгий остаток своих дней провел в любимой им Праге, в градчанском замке, ловя в кулак мух и запрягая их в бумажные колесницы.

Говорят, когда бунтари в 1848-м явились ко дворцу, император поинтересовался у фактически правившего за него Меттерниха, что это такое происходит там за окнами. Министр ответил: революция, мой государь. На что монарх трогательно изумился: а разве я, того… давал разрешение? И в самом деле, милый человек. Простой и искренний, как Швейк.

что замечательнейшим деянием этого монарха было сооружение моста императора Франца-Иосифа I в Праге

См. комм, о Старике Прогулкине – Старом Прохазке: ч. 2, гл. 2, с. 298.

крупнейших идиотов и ослов.

В оригинале: mezek (největších pitomců а mezků) – и это не осел, а помесь ослицы с жеребцом, лошак. Любопытно, что еще совсем недавно ПГБ не видел никакой нужды в замене ублюдка на чистое животное.

А Ванеку скажите, что он лошак (Potom řeknete Vaňkovi, že je kus mezka).

Он велел передать вам, что вы лошак (Dává vám po mně vzkazovat, že jste mezek).

См.: ч. 3, гл. 1, c. 40.

С. 86

После своей победоносной войны с Турцией из-за Триполи Италия сильно возгордилась.

Речь об Итало-турецкой войне 1911–1912 годов. Помимо прочего вошла в историю как первая война, в которой применялось радио для связи, а дирижабли и аэропланы – для разведки и нанесения бомбовых ударов.

Наше правительство недооценивает ирредентистское движение на юге.

Под ирредентизмом (от Italia irredenta – Италия без изъятий) понимают никак организационно не оформленное, но весьма сильное в итальянском обществе стремление, явно наметившееся после успешной борьбы за объединение итальянских земель на самом Аппенинском полуострове (1866), к объединению всех этнических итальянцев, прежде всего в южном австрийском Тироле, но также во Франции, Швейцарии и Долмации в одно общее национальное государство. Немного позднее нашло свое полное выражение в идее Великой Италии Бенито Муссолини.

Я отлично помню, как года два назад я – это было, следовательно, в Балканскую войну, во время аферы нашего консула Прохазки

См. комм., ч. 2, гл. 3, с. 333.

о них упоминается в сегодняшнем приказе по бригаде

Приказ по бригаде – см. комм, о синтаксических русизмах выше: ч. 3, гл. 2, с. 79.

С. 87

Матушич принес со станции вечерний выпуск «Пестер Ллойд»

Венгерская немецкоязычная газета. См. комм., ч. 2, гл. 4, с. 419.

просматривая газету, воскликнул: «Послушайте, та самая Вейнер, на гастролях которой мы были в Бруке, вчера выступала здесь на сцене Малого театра!».

Как пишет Йомар Хонси (JH 2010), речь, по всей видимости, идет о совершенно реальном человеке, популярной кабаретной певице Ганси Вайнер (Hansy Weiner). Реален и театр-варьете (в оригинале Malé divadlo), его венгерское название «Kis Szinkör», существовал он с небольшим перерывом почти двадцать лет (1904–1905, 1908–1923) и располагался в Городской роще (Városliget). Это, кстати, не так уж и далеко от станции Ракошрендезе (Rákosrendezó), предполагаемого места долгой стоянки эшелона в романе (см. комм., ч. 3, гл. 2, с. 92). Чуть больше километра.

Любопытные подробности, в известной мере характеризующие художественные приемы Гашека, сообщает прекрасный венгероязычный блогер stabvenom:

Это был летний театр, деревянное здание. Работал с мая по осень, представления с 4 пополудни до 9 вечера. А в самом названии имеет место каламбур. Киш – действительно маленький или малый (применительно к театру).

Szín – по-венгерски значит и цвет, и постановку. Так, театр называется színház (синхаз).

Szinkör – непосредственно значит цветовой круг (из живописи), но тут слово Szinkör является сокращением от «színjátszó kör» (синьятсо кёр), дословно – «кружок игры на сцене», то есть труппа.

Таким образом, «Киш Синкёр» можно перевести и как «Малый цветовой круг», и как «Малый театр». Но следует непременно заметить, что у нас различие проходит по Большой – Малый, тут же речь идет о самостоятельно названном Малом театре (Большого нет).

Кстати, этим сокращением и сейчас пользуется прорва венгерских трупп – от профессиональных до совершенно самодеятельных.

— Если нас действительно перебросят на юг, в Италию… Мне тоже не улыбается носиться по горам и ледникам с приказами. А что до жратвы, то там, на юге, одна полента и растительное масло, — печально сказал Матушич.

— А почему бы и не сунуть нас в эти горы? — разволновался Батцер.

Чутье не обмануло солдат: и полугода не прошло, в ноябре 1915-го три батальона 91-го пехотного полка перебрасываются в Италию; последний комплектный всю войну, напомню, оставался в Боснии. См. комм., ч. 3, гл. 1, с. 17.