Легенда о яблоке. Часть 1 - Ана Ховская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Жестокая участь быть женой такого невежественного и циничного человека,– думала София.– Вдвойне жестоко быть связанной по рукам и ногам детьми и посвятить себя им, так и не испытав своего женского счастья. Почему она не может просто избавиться от него? Разве можно столько терпеть из-за одного чувства долга? Неужели и мне так придется?!»
– Фисо?– окликнул Брэд девушку.
Мысли Софии вернулись к брату.
– Фисо, тебе нужно сообщить об этом семье. Чтобы начать расследование, необходимо заявление от пострадавших. На своем уровне я сделаю все, что смогу. Но надежнее для вас и безопаснее для меня будет официальное оформление дела. Ты меня поняла?
Кроу тронул Софию за руку, привлекая к себе внимание и ободряя ее.
– Да,– отстраненно ответила она.– Я немного приду в себя и сразу позвоню маме…
– Сообщишь тете?
– А нужно ли?
– Это тебе решать. Я не вправе давать советы. Ты только будь мягче с матерью.
– Я пойду домой,– устало и расстроенно сказала София.– Можно я позвоню тебе позже? Ужасно разболелась голова.
– Не раскисай. Это не в твоем духе. Не бойся, твоя семья не пойдет побираться,– заверил Кроу, улыбаясь с сочувствием.
София крепко обняла брата на прощание.
***
София бесшумно вошла в квартиру. Взгляд ее сразу упал на телефонную трубку. Хотелось бы чем-то утешить мать, но новости слишком шокирующие. Она тяжело вздохнула, предчувствуя трудный для нее и мучительный для матери разговор.
Лили увлеченно занималась своими цветами и не обратила внимания на приход крестницы. Это было к лучшему, сейчас Софии не хотелось бы ничего объяснять, у самой в мыслях еще не все уложилось.
Девушка незаметно поднялась в свою комнату и с головой закопалась под одеяло. Она несколько раз прокручивала в голове, как и что будет говорить матери, придумывала фразы, которые, как ей казалось, будут щадящими, ответы на возможные вопросы, одновременно понимая, что как бы она ни старалась, разговор не пройдет безболезненно.
К вечеру София набралась смелости и позвонила в Эль-Пачито. Трубку подняла Милинда.
– Привет, Лин,– напряженно поприветствовала София.
– Фисо! Ты куда пропала? Мы с мамой с ума сходим, а ты не звонишь, ничего не сообщаешь о себе. Хорошо, что тетя Лили позвонила. Фисо, мне жаль, что все так вышло…
– Мне тоже,– сухо ответила София, сдерживая волнение.– Мама далеко? Мне нужно с ней поговорить.
– Она сейчас в ванной. Я позову… Мам… Фисо звонит… Подожди минутку, она уже одевается.
– Как твои дела, Лин? Мы так и не успели толком поговорить.
– Все замечательно, если не считать того, что произошло с тобой. Крис переживает. Джек просто потрясен…
– Не говори мне ничего об этих негодяях,– резко оборвала сестру София.
– Фисо!– недоуменно воскликнула Милинда.– Они-то тут при чем?
– Лин, мне очень жаль, что ты выбрала Джека. Он такой же подлец, как и Крис.
Милинда сердито кашлянула и недовольно проговорила:
– Ты опять за свое?
– Просто я увидела его оборотную сторону в то самое Рождество…
– Замолчи! Не смей так говорить! Ты ничего не понимаешь. Ты никогда не любила…
– Да уж… Зато у тебя богатый опыт! Когда ты разглядишь всю его гнилую сущность, – будет поздно.
– Ты специально хочешь досадить всем? Если с тобой так обошлись, это не значит, что так будет со мной,– дрожащим от обиды голосом выговорила сестра.
– Очень жаль, что ты перестала мне доверять, как это было в детстве,– разочарованно сказала София и нетерпеливо засопела в трубку.
– Не хочу больше с тобой говорить,– вспыхнула Милинда и положила трубку рядом с аппаратом. Она села в кресло и исподлобья покосилась на телефон. «Тоже мне – сестра называется!»
В гостиную вошла Хелен и, бросив недоуменный взгляд на дочь, взяла трубку. Следом за ней вошел Ланц и устало расположился на диване.
– Моя дорогая, как ты?– настороженно сказала Хелен в трубку, отворачиваясь от мужа, чтобы тот не расслышал ее.
– Мама,– дрогнувшим голосом начала София, чувствуя, как сердце выпрыгивает из груди и перехватывает дыхание.– Мама, ты даже не представляешь, что я хочу тебе сообщить. Я была в банке, где открыт наш счет, говорила с агентом, который ведет дела нашей фермы. Ты не поверишь, но все дела в идеальном порядке: и налоги, и отчетность. У вас нет ни единой задолженности, нет ничего, что хотя бы отдаленно напоминало то, о чем говорил отец. Я в шоке, что отец не удосужился все проверить лично. Ни в банке, ни в агентстве, ни в налоговой службе даже имен таких не слышали, как Аркет и Виннигер…
Дыхание Хелен остановилось, она взялась за сердце и боком оперлась на стену.
Выражение, которое появилось на лице матери, заставило Милинду нервно подняться и встать рядом с ней, чтобы поддержать ее за руку.
– Ты говоришь серьезно?– потрясенная известием спросила Хелен.
– Конечно, я говорю серьезно. В общем, все это узнал мой друг – мистер Кроу…
Тут София сделала длительную паузу, присела в кресло и, нервно сглотнув, продолжила:
– Но у меня есть новость похуже…
– Что еще?!– не отойдя от первого сообщения, вздохнула Хелен.
– Ваш счет закрыт доверенным лицом, и все деньги сняты. Они даже не переведены, а сняты наличными. Отец подписал доверенность на имя Аркет… Вот так, мама…
Тихий возглас в трубке насторожил Софию, и она тревожно воскликнула:
– Мама, мамочка? Ты меня слышишь? Мама… Рыжий дьявол! Что я наделала?! Мама, я умоляю тебя – не волнуйся. Это всего лишь деньги, главное, что у вас есть поместье, а дела наладятся… Брэд, обещал мне… Мама, ответь мне…
– Я слышу тебя, Софи,– слабым, подавленным голосом отозвалась мать.– За что это нам, а?
– Мамочка, умоляю, только не переживай из-за денег. Я скоро буду получать хорошую зарплату, я устроюсь на вечернюю работу, и все наладится. А там и наши скакуны принесут очередной доход…
София говорила с такой уверенностью, что почти сама поверила в правдивость своих слов, ведь успокоить мать было важнее всего.
–…К тому же мистер Кроу обязательно поможет. Он такой замечательный человек!
Пока София сбивчиво, но со всей серьезностью объясняла, как первое время оплачивать текущие счета, Хелен, потрясенная новостью, пыталась усмирить нахлынувшие чувства и справиться с возникшей слабостью в теле. Милинда, успокаивая мать, что-то шептала ей на ухо и, как испуганный зверек, поглядывала на грозное лицо отца, который
