Апокалипсис в шляпе, заместо кролика - Игорь Сотников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но Клава полна решимости идти до конца, – правда, что это для неё значит, она не знает, – и она не задерживается на месте, а прямиком идёт вперёд, куда глаза глядят. И как оказывается, зря. А всё потому, что новая реальность или пространственная действительность, как бы она не была не отдалённа от той реальности, из которой вы только что вышли, – например, из одной комнаты в другую через дверь, – несёт в себе, может и не столь явные, но, тем не менее, свои притёртости, к которым нужно приспосабливаться. В общем, прежде чем куда-то соваться, не плохо бы осмотреться по сторонам. А иначе обязательно на кого-то или на что-то наткнёшься.
Но как уже говорилось выше, Клава находилась в состоянии душевного подъёма, с высоты которого и себя-то мало замечаешь, а что уж тут говорить об окружающих, которые должны просто сторониться, когда ты им навстречу, такой весь на подъёме идёшь. Правда, это только в частичных случаях срабатывает, а так в основном ты нарываешься на чей-то другой, не менее чем у тебя подъём характера.
Что на одном из коридорных поворотов здания и случилось с Клавой. Правда, не сразу. И поначалу ей в некотором роде везло, и никто не нарывался на встречу с ней лоб в лоб. И если кто-то и бывало, что зазевался, отвлекаясь на разговор по телефону, то в самый последний момент он замечал перед собой нечто, не укладывающееся в обычный порядок вещей в виде Клавы, и это отводило его в сторону. И так до тех пор её ход был свободным и успешным, пока на её пути не встал вначале поворот, а затем она и моргнуть не успела, как её в момент сбил с ног вдруг выскочивший из-за угла, весь впопыхах, с телефоном в одной руке, с папкой бумаг в другой, клерк при высокомерии. А такие как они, своей спешкой все свои действия объясняют.
И даже есть некоторая уверенность в том, что он и не заметил того, на кого он так внезапно наскочил, выскочив из поворота, а затем уронил на пол, то есть Клаву. А это его: «Сорри», по уходу от осевшей на пол Клавы дальше, если не издевательство, то, что же. А Клаве, сбитой не просто с ног, а приземлённой действительностью на землю со своей высоты вдохновения, где она к тому же ногами ударилась, и плечо, на которое налетел тот наглец у неё болит, не просто всё это обидно, а она вновь себя почувствовала раздавленной и без всяких сил, готовой в любой момент расплакаться. А он тут вместо того чтобы подать руку, отмахивается каким-то там «Сорри». Да что это ещё такое.
И Клава, сидя на заду, куда её так быстро и с быстрого ходу усадил этот пешеходный молодчик, огляделась по сторонам, чтобы оценить окружающую обстановку, и заметив, что находится здесь одна, собралась было дать волю своим чувствам, как она это умеет и не раз уже была в этом плаксивом виде замечена, как вдруг на полу рукой нащупывает некий предмет, который заставляет её обо всём забыть и перевести всё её внимание на себя.
– Хм. И откуда ты тут взялась? – подцепив за края монету, подняв её с пола, и поставив перед собой, задалась вопросом Клава, глядя на очень ей знакомую монету, которая не просто поблёскивала в свете огней местной иллюминации, а казалось, что она каким-то и не поймёшь каким зрительным образом, подмигивала ей. Ну а так как любая монета, если обратиться к ней с вопросом, всегда даёт ответ только фигуральным способом, в виде брошенного жребия, но при этом, что интересно, за её ответы расплачиваться всегда приходиться её владельцу, то, скорей всего, только самой Клаве придётся искать ответ на этот свой вопрос. Чем она и занялась, забравшись свободной рукой в карман своего пиджака. По итогу обыска которого выясняется, что это её монета, и она (монета) при столкновении с тем типом просто выпала из кармана.
– Тогда остаётся понять. – Глядя на «орёл» монеты, рассудила Клава. – Что же этот выпавший жребий значит. – И только она это сказала, как откуда-то спереди ей в глаза бросается блик яркого света. Клава фокусирует свой взгляд в сторону этой проявившейся яркости и видит в дальнем углу, у стены установленный принтер. И судя по его подаваемым световым сигналам, то с ним совсем недавно работали.
– Это что? Знак? – задалась вопросом Клава, подымаясь на ноги, и выдвигаясь в сторону подмигивающего ярким огоньком принтера. При этом Клава не так уж и сильно к нему спешит, а она в некотором роде осторожничает, не забывая поглядывать по сторонам, где может быть появится человек в деловом костюме, кто забыл конфиденциальные документы в этой многофункциональной машине (там, и принтер, и сканер, и ксерокс помещались, в общем, три в одном существовало) и захочет их сейчас забрать. Но никого в таком, да и в каком другом качестве не появился, и Клава вот уже стоит совсем рядом с этим аппаратом и теперь вся во внимании к нему, – что он там для меня несёт?
Но стороны в нём ничего лишнего или забытого не замечается (лоток пуст), и Клава решает вникнуть в суть проблемы поглубже, а если точнее, то открыть его крышку и посмотреть, что там, да как. А вот здесь-то её ждёт сюрприз. Так на прозрачной поверхности этого аппарата, используемой в качестве рабочего стола и который просвечивается световым бегунком, чтобы сосчитать информацию со сканируемого документа и переслать его в свой мозговой центр для обработки и на основе этих данных сформировать свой массив данных уже в цифровом виде, где этот световой момент, скорей всего, и подмигнул Клаве, обратив её внимание на себя, лежал лист бумаги, чистой поверхностью вверх.
Клава, понимая, что лицевая часть, с информацией на ней, находится с другой
