На пути к сверхобществу - Александр Зиновьев

Руководители на виду, в президиумах собраний, на трибунах, среди людей. Они известны, их деятельность публична. Формально они являются выбираемыми, проходят какие-то процедуры выборов, чтобы получить законное утверждение занимать соответствующие посты и играть ту роль во власти, на которую выбираются. Занимаемые руководителями посты считаются начальствующими. Хотя все более или менее важные решения власти подготавливаются аппаратчиками, последнее слово, придающее решениям законную силу, принадлежит руководителям.

Большинство аппаратчиков отбирается руководителями аппарата индивидуально и назначается на те или иные должности. Эти должности являются подчиненными руководителям. Аппаратчики обычно остаются в тени. Их имена и функции почти совсем неизвестны населению. Плоды их труда приписываются руководителям, подобно тому, как честь победы (как и позор поражения) приписывается командующим частей, а не штабным работникам. Большая часть работы аппаратчиков не подлежит огласке.

Правящие группы

Партийный аппарат сам есть совокупность большого числа учреждений и людей, имеющая иерархическую и территориальную структуру. Он сам нуждался в управлении. Для этого помимо официальных учреждений складывалась неофициальная (не узаконенная государством и не признанная партийным уставом) правящая группа. В сталинские годы она формировалась из лично преданных Сталину людей, работников его личной канцелярии и номенклатуры в смысле тех лет. В хрущевские и брежневские годы такая группа складывалась из группы партийных работников высшего уровня и из обслуживавших их помощников и советников на основе личных контактов, взаимной выгоды и поддержки. В нее попадали и другие лица, близкие к главе партии (Генеральному секретарю ЦК КПСС – генсеку), включая даже родственников. Она становилась аппаратом личной власти генсека. Она держала под контролем весь партийный аппарат и имела тенденцию возвыситься над ним и выйти за его рамки. Со сменой генсека менялся и состав этой группы.

Аналогичные правящие группы складывались на более низких уровнях системы власти и управления – на уровнях республик, краев, областей, районов, городов. И даже на уровне первичных коллективов складывались группы около управляющих органов, но выходящие за рамки этих органов. Такие группы складывались и в других сферах – в хозяйстве, культуре, идеологии и т. д. Так что имела место иерархическая система групп, связываемых в единое целое, официально признанных органов власти и управления. Эта система как бы обволакивала скелет власти и управления.

Между группами устанавливались как горизонтальные, так и вертикальные отношения, на основе личных контактов образовывались особые слои на суперуровне сверхобщества.

Партия и система власти

Партийный аппарат был частью системы власти. Но частью особой. Он был частью, которая управляла всей остальной системой власти и управления. Он был властью над властью, властью второго уровня или сверхвластью. Поскольку он был властью и над государственностью, он был сверхгосударственностью. И тем самым он придавал всей системе власти и управления характер сверхгосударственности. Он был аппаратом сверхгосударственности. Государственность была как бы продолжением и разветвлением этого аппарата. Она содержалась в сверхгосударственности в снятом виде. В обратном направлении она как бы стекалась в партийный аппарат, концентрируясь в нем.

Это – в идеале. Конкретно же история дала слишком мало времени, чтобы идеал осуществился достаточно полно и четко и чтобы фактическое положение было адекватно осознано. На практике четкое определение структуры сверхгосударственности не произошло и не было осознано.

Партийный аппарат не был легитимным подразделением государства, но вел себя как высшая власть – как сверхвласть. Это выглядело как своего рода двоевластие: формально – высшая власть советов и фактически – высшая власть партийного аппарата. Включение в брежневскую Конституцию пункта о руководящей роли КПСС означало весьма туманное узаконивание партии и партийного аппарата в системе власти, но не включение их в государственность. Руководители и идеологи советского общества не знали, как поступить в сложившейся ситуации, но ощущали ее ненормальность. Объявить партийный аппарат официально высшей властью не решились, боялись обвинений в партийной диктатуре. А попытка сделать советы фактической высшей властью, предпринятая в горбачевские годы, кончилась крахом как партийного аппарата, так и советов. И какую-то роль в этом сыграло то, что эта попытка означала стремление загнать в рамки государственности систему власти, которая была фактически уже сверхгосударственностью.

Партийный аппарат был не только властью над государством, но и над системами управления всех прочих сфер макроуровня, будучи властью и над «правительством» – над советом министров. Опять-таки это его положение не было достаточно четко осознано как более высокий уровень организации власти сравнительно с уровнем государственности. Более того, оно подвергалось жестокой критике в западной пропаганде как вмешательство не в свои дела, как «диктатура партии», как «партократия».

Рассматриваемая структура коммунистической власти явно проявлялась в отношениях между ее высшими лицами. Первым человеком был Генеральный секретарь ЦК КПСС, т. е. глава партийного аппарата и всей партии. Вторым был либо Председатель Президиума Верховного Совета, т. е. глава государственной власти, либо Председатель Совета Министров, т. е. глава «правительства» (в основном – хозяйственной власти). Оба они были членами Политического Бюро (Политбюро) ЦК КПСС – высшего органа аппарата партии. По этой линии вторым лицом считался глава идеологии. Это – на высшем уровне. На низших уровнях иерархии власти всегда первым лицом был глава партийного аппарата того или иного уровня (республика, край, область, город, район), а вторым, третьим и четвертым – глава идеологии, государственности или хозяйства этого уровня (тут имели место варианты в зависимости от разных причин, в том числе – от личности).

Возникает вопрос: как это возможно, что высшая законная государственная власть признает власть над собой неузаконенной организации, не нарушая законности? Партийный аппарат управлял всей системой власти и управления, контролируя назначение начальников на все более или менее важные посты и их деятельность на этих постах. Они фактически были представителями партийного аппарата. Председатель Президиума Верховного Совета СССР, например, был членом Политбюро ЦК КПСС, т. е. высшего органа партийной власти. Целый ряд высших лиц государства были членами ЦК КПСС, а на более низком уровне – членами республиканских, краевых, областных и районных учреждений партийного аппарата. И, как таковые, они исполняли волю этого аппарата, занимая решающие посты в учреждениях государства. Почти все работники системы власти были членами КПСС.

Партийная власть есть прежде всего подготовка и подбор руководящих кадров, контроль за ними и руководство ими. Партийный аппарат распоряжался практически всеми людьми в системе власти и управления как членами партии. Членство партии было, за редкими исключениями, условием для назначения на посты и для служебной карьеры. Эта власть над людьми подкреплялась подвластными партийному аппарату карательными органами и властью в деловых клеточках и сферах.

Для обозначения рассмотренного аспекта партийного аппарата употреблялось слово «номенклатура». Об этом на Западе много писали, причем исключительно негативно, как о категории привилегированных чиновников, сильно преувеличивая размеры привилегий и преуменьшая их профессиональные способности. А суть этого феномена полностью игнорировалась.

Слово «номенклатура» употреблялось в двух смыслах, которые не различались. В первом смысле оно обозначало множество особо важных служебных должностей и отбор кандидатов, назначение на которые зависело от партийного аппарата и утверждалось им. Во втором смысле оно обозначало множество конкретных лиц, лично известных работникам партийного аппарата, проверенных, опытных и считавшихся надежными, которыми партийный аппарат располагал при подборе подходящих кандидатов на важные посты. Это множество людей было аналогом «политического класса» западных стран. Только множество номенклатурных работников было шире по объему, поскольку в него включались не только лица, функционирующие в политической сфере.

Номенклатура имела сложную структуру в разных измерениях. Были уровни, начиная с районного и кончая высшим. Имелись свои номенклатуры в различных сферах, выходящие за рамки партийной. Фактически это была организация правящего класса коммунистического человейника.

Партийный аппарат непосредственно распоряжался самыми важными, с точки зрения власти, «рычагами» – органами государственной безопасности, армией, силами внутреннего порядка (включая милицию), идеологическим и пропагандистским механизмом, средствами массовой информации. Через партийные организации, насчитывавшие многие миллионы людей (более 18 миллионов к 1985 году), партийный аппарат контролировал почти всю массу населения. Плюс к тому – ему подчинялся аппарат профсоюзов и союза молодежи.