Беспечные ездоки, бешеные быки - Питер Бискинд

Камерон была беременна, но Скорсезе, подражая герою Де Ниро, в открытую крутил роман с Миннелли, которая в то время была замужем за Джеком Хейли-младшим (его отец — исполнитель роли Железного дровосека в фильме «Волшебник из страны Оз»), а параллельно имела связь с Михаилом Барышниковым. Говорят, что однажды, встретив её на улице с Хейли, он выдал её увлечение танцовщиком, устроив сцену. «Как ты могла?!» — кричал Скорсезе, не обращая внимания на ошарашенного мужа. Был ещё один примечательный эпизод в отношениях режиссёра и актрисы. Если верить «Дневнику» Энди Уорхола, Миннелли пришла к Хальстону и с порога начала умолять: «Дай всё, что у тебя есть». Имелись в виду, конечно, наркотики. Марти же, как всегда, в щегольском белом костюме, но в жутком треморе, наверное, после изрядной дозы кокаина, ждал её в тени коридора. Хальстон дал Миннелли четыре капсулы депрессанта, валиум, дозу кокаина и четыре косяка, после чего пара исчезла в ночи.

В середине беременности подруги Марти вдруг понял, что совместная жизнь у них не получится, а после рождения дочери Доменики вообще оставил Камерон. Скорсезе начал стремительно меняться: «эго» росло как на дрожжах, окружение из друзей-обожателей пело только дифирамбы, да и «Нью-Йорк, Нью-Йорк» обещал стать триумфом режиссёра. Вспоминает Крис Манкевич, который долго находился в Европе и не видел Марти с 60-х годов: «Меня поразило, как он переменился, самомнение достигло невероятных масштабов, гранича с высокомерием, а порой и с хамством. Став режиссёром-суперзвездой, он не выносил и намёка на критику». Добавляет Хайк: «Даже Де Пальма, которого я всегда считал лучшим другом Марти, начал понимать, что его эгоцентризм стал мешать нормальному человеческому общению. В какой-то период Брайан не видел Марти несколько лет. Встретившись, они говорили только об успехах Скорсезе, как жил-поживал Де Пальма Марти не интересовало. Как человек Скорсезе мне никогда особенно не нравился, но стоит признать, что в сравнении с остальными он всегда оставался настоящим художником».

Пока Лукас заканчивал последнюю версию сценария «Звёздных войн», маг и волшебник кинопревращений Джим Нельсон в здании заброшенного склада рядом с аэропортом из ничего, на пустом месте создавал компанию «Индастриал Лайт энд Мэджик» («ИЛМ»). «Никакой «ИЛМ» тогда не было и в помине, — вспоминает Нельсон, — имелись только четыре стены, даже комнаты не были выгорожены. Предстояло подготовить рабочие помещения, кое-что приобрести, но в основном сконструировать специальное оборудование. Дело в том, что техники, благодаря которой и был создан этот фильм, в природе не существовало». Нельсон привлёк к работе Джона Дикстру, специалиста по фотоспецэффектам, помогавшего Джону Трамблу на съёмках «Космической одиссеи».

Новаторство Дикстры заключалось в использовании управляемой компьютером камеры, которая, снимая объект, двигалась по запрограммированному маршруту-рисунку. Соответственно, многократно повторяя полученное изображение, кадры можно было накладывать один на другой как слоёный пирог.

С самого начала терзали Лукаса сомнения — его никак не покидало ощущение, что «ИЛМ» станет той бездонной бочкой, в которой без следа станут исчезать его деньги. Понятно, что отношения с нанятыми им самим специалистами складывались не самые теплые. «Парень не промах, режиссёр рассчитывал, что «ИЛМ» станет его карманным техническим цехом, — рассказывает Роббинс. — Как будут решаться технические проблемы, его не сильно волновало. В гараже, да ещё за гроши выкручиваться ребятам предстояло самостоятельно. Помню, Дикстра как-то заметил: «Была бы воля Джорджа, повесили бы мы чёрный задник, поставили кораблики, а метлами волну изображали — школьные годы, чудесные». Думаю, доля истины в его словах была, и Джордж действительно мог предложить нечто в этом роде. Подход Дикстры, однозначно, был иным, он понимал, что придётся нанять приличный штат и закупить много оборудования. А Джордж, как истинный сын своего отца-бизнесмена, полагал, что его обдирают, как липку. Очередные расходы и технические навороты он воспринимал как закладные камни Империи Джона Дикстры, основу будущей «Джон Дикстра, Инк.».

Несколько раз доходило до серьёзных стычек. Вспоминает Марша: «ИЛМ» стала головной болью. Целый миллион ушёл на то, чтобы снять несколько кадров, но компоновать их было невозможно — картон, он и есть картон». Рассказывает Нельсон: «Давили на нас нещадно, а главное — показать было нечего. Мы продолжали тратить, но за год с небольшим не смогли снять и кадра». 3 миллиона долларов из бюджета Лукаса предназначались для компании, но к концу первого года истратили чуть ли не 5, а видимых результатов не получили. Раз в неделю по четвергам режиссёр приезжал в компанию из района Залива, выражал неудовольствие и отправлялся домой. «Невесёлые вести сообщал обычно я, а слышать их ему, конечно, не нравилось. Но спорить или объяснять смысла не было, он не воспринимал реплики вроде: «Джордж, ты не прав», — продолжает Нельсон.

Осенью 1975 года, пока Марша продолжала редактировать «Таксиста», Лукас отправился на кастинг в Лос-Анджелес. Жена заметно нервничала: «Актрису на роль принцессы Лиа ему предстояло выбирать из первых красавиц Голливуда лет восемнадцати — девятнадцати. Понятно, что я не чувствовала себя в полной безопасности». Напутствуя мужа в дорогу, Марша сказала: «Будь примерным мальчиком, Джордж!». Супруги пообещали непременно поведать друг другу, если вдруг случится интрижка на стороне, рассчитывая, что малоприятное обязательство не позволит сбиться с пути истинного. «С первого дня на киностудии я дал зарок никогда не связываться с актрисами, — замечает Лукас. — Представьте ситуацию: я — забавный, но несмышлёный мальчишка, она — «девушка месяца» и вдруг западает на меня. Но, боже мой, жизнь так коротка, чтобы размениваться на такие пустяки!».

Несмотря на давление студии «Фокс», Лукас, как, собственно, и его коллеги, не собирался приглашать в «Звёздные войны» известных актёров. Параллельно Де Пальма искал новые лица для картины «Кэрри». Возраст персонажей у режиссёров примерно совпадал и они решили устроить совместное прослушивание. Работали на студии Голдвина, пропуская за день человек по 30 — 40. Де Пальма вёл себя непринуждённо, без умолку болтая. Лукас же, наоборот, сидел в своём углу тихо, явно испытывая дискомфорт. Джордж обычно встречал очередного соискателя, Брайан — завершал ритуал. Если сразу было понятно, что человек не подходит обоим, Брайан провожал гостя прежде, чем Джордж успевал закончить своё приветствие.

Фред Рус, консультировавший Лукаса, убедил его вместо Эми Ирвинг или Джоди Фостер взять Кэрри Фишер. На роль Хана Соло пригласили Харрисона Форда, Люка должен был сыграть Марк Хэмилл. Лукас отдавал предпочтение молодым и неопытным актёрам, какими были Хэмилл и Фишер, а не Форду — Люку или, скажем, Рэкел Уэлч или любой красотке из «Плейбоя» в роли принцессы. «Одно дело — играть для подростков, даже для молодёжи, и совсем другое — для детей. Да-да, детей 8-9 лет. Именно это и требуется. Представьте, что наш фильм — сказка Диснея», — объяснял режиссёр задачу актёрам. Забавно, что во время съёмок ему приходилось «успокаивать» грудь Фишер специальной клейкой лентой. «Космос это вам не Земля, там грудь не прыгает, значит и грешных мыслей в Империи не наблюдается», — язвительно заметила по этому поводу актриса.

Де Пальма для фильма «Кэрри» выбрал Ирвинг. Изумрудные глаза и широкие скулы создавали сильное впечатление. Амбиций и ума актрисе тоже было не занимать, к тому же она, вроде, влюбилась в режиссёра. Де Пальма взаимностью не ответил, но познакомил её со Спилбергом, который до сих пор не научился лёгкости в обращении с женщинами. «К 35-и годам Стивен вёл себя в вопросах секса как 25-летний», — замечает Готтлиб. Он не считал себя привлекательным, а значит, приманкой для женщин оставались сила и власть, что комфорта в отношениях не добавляло. Время от времени, например, в период проведения «Шоу Западного побережья» прокатчики устраивали ему встречи с моделями, по крайней мере, так они сами говорили в дружеских беседах.

За счёт оригинальной причёски и модного прикида — очки авиатора, коричневый замшевый пиджак и «ливайсы» — Спилберг слегка преобразился и стал вполне интересным клиентом. Однажды вместе с Ирвинг и Де Пальмой он отправился в «Рыбное место» на бульваре Сансет. По словам Брайана, «оба сразу приглянулись друг другу». Дочь актрисы Присциллы Пойнтер и актёра-режиссёра Жюля Ирвинга, одного из основателей «Репертуарного театра» Линкольновского центра, Эми оказалась гораздо разговорчивее Спилберга, чьи интересы ограничивались кино, музыкой кино, телевидением и видеоиграми, которые только-только входили в моду. Ирвинг исключительно серьёзно относилась к своей карьере, чувством юмора похвастать не могла, зато работой была одержима. Через несколько лет Де Пальма попробует её на ведущую роль в фильме «Ярость», плагиат на сюжет Стивена Кинга о девочке со способностями к телекинезу. Во время проб некоторые актёры, среди которых был и Джон Кассаветес, вели себя несерьёзно, считая картину проходной пустышкой. Они посмеивались над тем, с какой серьёзностью Ирвинг готовилась к своему выходу, словно это роль в трагедии Шекспира или судьбоносный шаг в карьере. «Можно подумать, что она собирается играть Жанну д’Арк», — съязвил Кассаветес.