В тени горностаевой мантии - Анатолий Томилин-Бразоль

129

Семейная жизнь его не была счастливой, хотя он и прижил с женою двоих детей: сына и дочь. Не раз обращался Александр Матвеевич к императрице с просьбой о дозволении ему вернуться и вступить в должности. Но ответа на сии прошения он не получил.

130

Грубый, бесстыжий человек, крикун и наглец, особенно женщина.: См. Вл. Даль. Толковый словарь.

131

Плутоватый Меркурий, как известно, был покровителем не только купцов и путешественников, но занимался и сводничеством и пользовался особым почитанием среди воров, мошенников и жриц любви.

132

Половое влечение людей на возрасте к молодым девушкам и юношам.

133

Михаил Антонович Гарновский (1764–1810/1817) польский шляхтич (по другим сведениям сын часовщика из Немецкой слободы в Москве), с девятнадцати лет — адъютант и доверенное лицо Потемкина. По отзыву А. М. Тургенева — «…чудо своего времени: довольно будет сказать, что он на восьми или на девяти языках, кроме природного, изъяснялся… писал отлично хорошо на всех»… Верный ставленник Потемкина отличался, в то же время, крайним корыстолюбием. По завещанию герцогини Кингстон Гарновский получил обширное имение, купленное ею в надежде на пожалование звания статс‑дамы русского императорского двора. Кроме того, он занимался поставками в армию как поверенный Потемкина и безотчетно распоряжался большими денежными суммами. К 1790 г. он стал одним из самых богатых людей Петербурга. Он принял решение строить на Фонтанке рядом с домом Державина великолепное здание, рассчитывая продать его в казну. Сюда после смерти Потемкина он велел вывезти все лучшие вещи из Таврического дворца. Наследники Потемкина, узнав о беззаконии, подняли шум, и полиция перехватила на Фонтанке барки, груженные не только добром, но даже строительными материалами из дворца. Этот скандал сильно подпортил репутацию Гарновского. По восшествии на престол Павла I он подвергся преследованию и был заключен в крепость. Выпущенный под надзор полиции, Гарновский должен был погасить громадную задолженность и полностью разорился. Лишившись состояния, он стал шулером, за что уже при императоре Александре I был выслан в Тверь. Лишь по ходатайству принца Ольденбургского, Тверского губернатора, возвращен в Санкт‑Петербург с подпиской никогда впредь не брать в руки карт.

134

Братья Зубовы происходили из небогатой дворянской семьи и никакого порядочного образования не получили. Старший, Николай, гигант, обладавший огромной физической силой, был, по словам современников, настоящий пигмей по своим умственным возможностям. В 1783 г. начал службу в конной гвардии и к 1789 г. был поручиком. В отношениях с товарищами был груб и высокомерен, при любом случае охотно пускал в ход кулаки. Его погодок Дмитрий в том же году поступил на службу в конно‑гвардейский корпус и к 1789 г. был секунд‑ротмистром, как и следовавший за ним брат Платон. Об этом последнем современники пишут, что кроме хорошего знания французского языка и умения музицировать, хорошо танцевать и писать легкие эпиграммы, он не умел более ничего. Однако, как отмечают, обладал блестящей памятью, и часто вычитанное из книг выдавал за собственные мысли. Последний брат, Валериан, службу свою начинал в Преображенском полку, из которого перешел в конно‑гвардейский. К решающему году был подпоручиком. Императрица относилась к нему с нежностью. Состоя при Потемкине, он имел много возможностей выдвинуться, но лишь после смерти светлейшего получил генерал‑майора. Было в это время Валериану 21 год.

135

Союз крупных польских магнатов с целью отмены реформ, принятых «четырехлетним сеймом».

136

Он добился того, что вынудил старого вельможу, занимавшего должность президента Военной коллегии оставить место, поскольку желал получить его сам.

137

Муравьев Николай Николаевич (1768–1840) — писатель и общественный деятель. Представитель русского, дворянского и графского рода, ведущего свою родословную от рязанского сына боярского Василия Алаповского, жившего в XV в. Николай Муравьев получил отличное воспитание, служил во флоте и в армии, в московской милиции. Основная его деятельность прошла в период после смерти Екатерины II.

138

Речь идет о греческом моряке Ламбро Дмитриевиче Кацонисе, поступившем на русскую службу около 1774 г. в чине майора. Во время Второй русско‑турецкой войны был капером в Архипелаге. После Ясского мира продолжал корсарствовать. Позже, по протекции адмирала Рибаса вошел в милость к фавориту Зубову и объявил себя лекарем. Он сумел убедить императрицу в пользе холодных морских ванн для ее больных ног и добился временного успеха в лечении. Смерть Екатерины II прервала его эксперименты.

139

Копия этой любопытной записки сохранилась в мемуарах графини Головиной: «Проект. Я торжественно обещаю предоставить Ее императорскому высочеству государыне великой княжне Александре Павловне, моей будущей супруге и шведской королеве, свободу совести и исповедания религии, в которой она родилась и воспитывалась, и прошу ваше величество смотреть на это обещание, как на самый обязательный акт, который я мог подписать».

140

Морковы — дворянский род, происходящий из Новгорода. А. И. Морков (1747–1827) был видным дипломатом екатерининского века, по характеристике Н. Карамзина «знаменитым в хитростях дипломатической науки». Был с князем Д. А. Голицыным в Гааге, затем — послом в Стокгольме, где поддерживал сношения с недовольным дворянством против короля Густава III. Вернувшись, стал правой рукой канцлера Безбородко, а затем вошел в доверие фаворита П. А. Зубова, заполучив через его посредство всю иностранную переписку императрицы.

141

Ответ шведского короля также можно найти в мемуарах Варвары Николаевны Головиной. Она цитирует ее вслед за Проектом Екатерины II без обращения: «Дав уже мое честное слово Ее императорскому величеству в том, что великая княжна Александра никогда не будет стеснена в вопросах совести, касающихся религии, и так как мне казалось, что ее величество этим довольна, то уверен, что императрица нисколько не сомневается в том, что я достаточно знаю священные законы, которые предписывают мне это обязательство, что всякая другая записка становится излишней». Подписано: «Густав Адольф 11–22 сентября 1796 года».