Сборник: 200 рассказов Олеандрова - Олеандр Олеандров

Вот и все.

Теперь – сон.

Сладкие мысли ещё где-то мелькают в глубинах полусонного сознания:

– Где же ты, моя Марлен? Вернись ко мне ещё раз… хотя бы в мой сон.

Ты обнимешь меня. поцелуешь, будет говорить мне ласковые слова. А твои длинные ноги ещё раз обхватят мой торс…

Но что это?

Что происходит в моем сне?

Где я?

Я не вижу Марлен. Я вижу картинку которую была на втором телеканале – зал суда, и женщину судью,.

– А где Марлен? – разочаровано спрашиваю я и оглядываюсь.

Вокруг строгие лица. Почему-то пристав стоит у двери.

– Посадите этого похотливого мерзавца на скамью обвиняемых. – раздаётся голос женщины судьи – - Начали!

И раздаётся гонг

.

В зал входит Марлен Дитрих. Глаза холодные как лёд. Рот перекошен от негодования.

– Ваши претензии? – Голос судьи.

– Так вот, господа. Лежу я в одном известном месте, никому не мешаю, общаюсь с вечностью и небесами, как вдруг чувствую – какая-то похотливая тварь имеет меня.

Подумать только! Меня, уважаемую во всем мире, почётного члена академии киноискусств города Денвер.

Безобразие!

– А как именно он имел Вас? – Интересуется судья.

– Задрал край платья и поимел в самой грубой форме. Даже ласковых слов не употреблял.

– Мерзавец – раздался возмущённый ропот публики в зале суда.

– Тихо! – Кричит судья.

Снова гонг. В зал входит Брижит Бардо.

– Ваши претензии?

И она указала на меня пальцем:

– А меня эта сволочь – имела в задний проход. Между прочим, в это самое время я как раз сидела дома, писала мемуары про своё творчество и также про отдельные тенденции в развитии киноискусства. Как вдруг чувствую – меня имеют в задний проход. Представляете????

– Ласково? – Спрашивает судья почему-то шёпотом.

– Вообще-то да – задумчиво отвечает Бардо.

– Наверное зачтём это как плюс- бормочет судья.

Я сделка приободрился. Даже сделал грудь колесом. Как вдруг… в зал входит Софи Лорен.

С криком – Вот он! – кидается ко мне и старается расцарапать лицо. – В рот?… Мне?…

Полицейский пристав оттаскивает её куда-то в сторону.

… кастрато… импотенто… – ещё долго раздаётся оттуда её звонкий голос на весь зал.

А в зал уже заходит рок группа "Спайс гёрлз".

И сразу же начинает петь песенку со зловещим названием "Прощай папочка"

Я хочу съёжиться и сделаться маленьким, незаметным, а она, вся группа – начинает раздеваться, прямо у меня на глазах.

– К чему бы это? – С возрастающей тревогой думаю я.

Песенка "Прощай папочка" подошла к концу.

В зале гаснет свет, судья отворачивается почему-то в сторону. Пристав куда то смывается. И мне становиться совсем страшно.

– Девочки, я же Вас так любил – жалобно бормочу я…

И в тот же момент в темноте раздаётся суровый голос:

– Оглашаю приговор: кастрировать. Как шелудивого пса.

Тут же голые девочки из "Спайс гёрлз" прижимают меня к полу. Своими голыми ногами и грудьми.

Но это меня совсем не радует.

– А последнее желание? – Кричу в отчаянии. – Девочки, можно хоть в последний раз кончу?

– Разве что со мной, милый! – Вдруг раздаётся хриплый голос неизвестно откуда-то появившегося пристава.

– А – а – а-а! – Кричу я – Лучше кастрируйте!

И чувствую удар в бок.

От боли открываю глаза, вижу – жена.

– Милый, Что снится тебе?

– Неважно – говорю. – Давай лучше сейчас же займёмся сексом.

Только… глаза больше – не надо закрывать.

Ты мне и так нравишься…

Продать будильник

Иди на базар – сказала мама. И два будильника оказались в моем кармане.

А это значит что денег нет и надо будет продать их.

Базар – это мелкий дождь, ветер, Кто-то куда спешит.

А вот и угол дома где я стою с будильниками.

– Купи читатель!

А… не надо тебе.

Как холодно сегодня!!

На другой стороне улицы – кладбище. А через улицу – морг.

Если я простужусь сегодня и покину этот мир… то сначала в морг а потом на кладбище.

Ой! Посмотрите кто сегодня пристроился продавать возле меня!

Женщина, лет 30-ти.

Вроде ничего себе. Но как же холодно сегодня… бр…

Эй! Кто-нибудь! Да купите же у меня сегодня эти чёртовы будильники!!!!

Хоть бы поближе к женщине встать… теплее будет.

Кидаю пару слов в сторону девушки! О! Да она отвечает мне!

Итак. Получаю первую информацию.

По профессии – она инженер химик. Дома муж, без работы осталась когда Советский Союз распался.

Вот и оказались мы с ней на одной улице.

– Милиция!!!! – раздался истошный крик.

И мы бежим со всех ног в подворотню. Спрятаться. Укрыться.

Кто не успеет укрыться – милиция заберёт.

За нарушение правил торговли на улице. Заберут из сумок – все что имеете.

А если Ваша рожа не понравится – то и оштрафуют.

В подворотне выясняю что девушку зовут Люда.

На улице послышался удаляющийся крик… какую-то бабу поволокли в отделение.

Слава Богу, не меня.

Все. Отбой. Они ушли.

И мы опять на улице.

– Купите будильник.

И опять крик – Атас! Убегайте! Базарные идут!

Беги Люда! Беги! И мы убегаем на соседнюю улицу.

В браме от базарных не спрячешься.

Базарные – это базарная охрана, – рэкетиры и уголовники охраняющие территорию базара.

Кто не заплатит им дань – продавать не будет.

Базарные собрали деньги от тех кто остался и ушли.

Мы опять вернулись. Дождик перестал. Даже потеплело немного.

Люда! А ты симпатичная!

Она улыбнулась.

Только морщин много на лице… но я не говорю ей этого.

Ой! Прячь товар за спину! Директор базара едет на своей машине.

На работу.

Серый мерседес проехал рядом возле нас.

Какая-то свинячья туша показалась на секунду из окна м машина скрылась за поворотом.

– Не заметил! А то базарные убили бы нас наверное.

Директор не разрешает здесь продавать.

Через две недели – Люда снова на базаре. И снова возле меня

Рядом с нами грохочет экскаватор. Расширяет территорию базара.

Шум мотора над ухом. Ни черта не слышно.

Говорю что-то ей…… сам не слышу что говорю, странно что она почему-то улыбнулась.

Приятная она.

А вот ко мне подошёл покупатель. Ну наконец-то. Где ты раньше был?

Продал один будильник. В кармане зашелестело.

Жизнь хороша! Людочка!

А она чего-то расплакалась. Наверное не может ничего продать.

Куда мне теперь? Домой?

Или в кафе её отвести? Пусть погреется?

Спрашиваю – мотает головой.

– Ну так чего ты хочешь?

– Повеситься

Пол часа влазил в душу, Наконец залез туда.

У её маленький ребёнок. Работы нету. Кормить нечем. И муж алкоголик.

Договорился с нею – покупаю ей 1 килограмм сахара и она не вешается.

Согласилась

И килограмм сахара опустился в её сумочку – живи Людочка на этом свете и не вешайся!

Конец рабочего дня. Хорошее настроение. Хотел уже уходить как вдруг случилась эта авария. Ужасная авария.

Она случилась внезапно на базаре. Прямо возле нас с Людой.

Сначала раздался истошный крик.

Он расколол монотонный гул базара как взрыв.

Женский крик от которого душа ушла в пятки.

Оказалось что экскаватор не в ту сторону двинул ковшом и упала стена.

Она разделяла тот участок кладбища – от дороги.

Длиной 6 метров и высотой 2 метра.

Кирпичная.

Потом вдруг стало тихо. Пыль.

Все как замерли.

В потом бросились к этой стене. Из под неё вытекала кровь, кажется кого-то раздавила.

Дальше начинается что-то невообразимое… люди лезут друг на друга что бы посмотреть. Подхватили нас и понесли туда тоже… а потом все замелькало перед глазами как будто в фильме ужасов.

Груда кирпича.

Сумасшедшие глаза, белая рука выглядывающая из под стены, кровь на асфальте… чья-то истерика… кто-то хватает раскиданный товар на земле, кто-то откидывает кирпичи в сторону.

Кто-то лежит в луже крови.

– Леночка! Леночка! – Кричит страшным голосом какая-то женщина размазывая слезы по щекам.

Люда прижалась к моей руке. Как ребёнок. Двумя руками.

Как будто я спасу её от этого ужаса.

Уходить нам надо – говорю ей. Смотрю на неё и не узнаю… Взгляд потухший.

А где же твой сахар? Что? Потеряла?

Это же надо!

Может сумку оставила на другой стороне улицы?

Ушла искать. Потом я оглянулся. Увидел её. Она крикнула что нашла.

Но и молодец.

Подъехали две милицейские машины, и оттеснили людей от места трагедии.

Потом поставили милицейское оцепление. Машины скорой помощи.

Наконец и я пришёл в себя. Уже темнело. Люды не было.

Хочу домой.

Спать.

Не думай про это.

Сегодня не я стоял под этой стеной. Хотя мог стоять. Сегодня – была не моя стена.

Хорошая новость.

Через неделю, мама наконец нашла мне работу.