Чаша отравы (СИ) - Герасимов Игорь Владимирович

— Правильно, — одобрил Бутчер. — С ними только так и надо.

— Как вообще у вас дела в истеблишменте? — спросил Беляков-старший.

— Отлично. Всё идет по плану. Этого клоуна, которому позволили четыре года погостить в Белом доме, скоро сменит Сонный Джо. Причем он победит с помощью демонстративного мухлежа, чтобы всем показать нашу власть и спровоцировать те силы, которые против глобальной миссии Соединенных Штатов. Соратники Трампа устроят небольшую бучу в Вашингтоне, после чего мы все эти силы разом прихлопнем.

— Прекрасно. Всё, что мы ни задумываем, блестяще осуществляется. Выпьем за это! — воскликнул начальник КОКСа.

— Не всё. Хотя и выпьем...

Все выпили и закусили — каждый по ложке черной икры.

— Эта проклятая Белоруссия... — прошипел Бутчер. — Лукашенко так и не удается убрать. Никакими средствами. Ядро оппозиции за границей, блицкриг не получился, и там сейчас начали бесцельно блуждать по кругу. Да, это в том числе объясняется и тем, что сейчас мы заняты внутренними делами, а проблему отдали на откуп Польше и Литве. А они действуют откровенно дилетантски. Однако мы всё равно держим руку на пульсе. Посмотрим, что будет через несколько месяцев. Если сковырнуть не получится, надо будет, наверно, устранить физически.

— Вы что, хотите вторую Украину сделать? — с неудовольствием спросил Беляков.

— А даже если и так? Это наша зона ответственности. Вы же тоже втихую работаете против Лукашенко, ваши спецслужбы помогают нашим агентам, при каждом удобном случае всаживают режиму нож в спину...

— Мы, в общем-то, не за и не против него в принципе. Если будет нужно, мы его сами устраним, без вас. Мы исходим прежде всего из своих собственных интересов.

— Уверяю тебя, это неважно. Подобные расклады, в том числе белорусский, скоро потеряют для вас актуальность.

— Потеряют?

— Мы скоро дойдем до этого. Будем уже ставить точку в затянувшемся торге... О! Это мне по вкусу!

Лакей принес поднос с фуа-гра, и все четверо приступили к поглощению нового блюда. Несколько минут тянулось молчание.

— Мне сейчас вспомнилось одиннадцатое сентября, — сказал Бутчер. — На днях, кстати, очередная годовщина. Девятнадцать лет назад мы дали старт проекту взятия очередного рубежа власти транснациональных владетелей над этой планетой. Это была феерия! Торжество высших технологий воздействия на сознание и на политическое, глобальное поле! Многое — в первый раз. Виртуальные авиарейсы, инновационная компьютерная графика, филигранный подрыв небоскребов. Я сам был одним из ключевых организаторов сего действа. Наш верный агент Усама бен Ладен сработал превосходно, помог взять под контроль нужные точки планеты. Сейчас он, после инсценировки устранения, тихо и сладко доживает свой век на вилле в Калифорнии, год назад я был у него в гостях, вместе отметили ту годовщину.

— Я вижу, международный исламский терроризм под вами? — спросил Беляков.

— Разумеется. Мы его создали, мы им управляем. Используем как таран для сноса нежелательных для нас режимов, как повод для того, чтобы самим вмешаться военным путем туда, где нужно. Вообще, антитеррористическая повестка оказалась очень востребованной — с ее помощью можно выставить террористами всех, кто посмеет обороняться против наступления глобальной власти. Можно закрутить гайки в сфере безопасности и у нас, и в подопечных странах.

— Вижу, что при раскрутке исламской угрозы, если требуется какая-нибудь провокационная манифестация, вы действуете не очень профессионально. Вы, насколько можно, минимизировали число жертв «9-11». И эти пропагандирующие игиловцев ролики с якобы казнями пленников...

— Про «9-11» всё правильно. Наиболее ценные люди просто не пришли в «близнецы» в этот день. А что не так с роликами?

— Да это же идиотизм! Стоит пленник, гражданин цивилизованной страны, на коленях, что-то бодро говорит на камеру. Потом начинают делать вид, что режут ему глотку. Потом перескок, разрыв монтажа — и вот мы видим уже, как какой-то труп кромсают, непонятно чей. Настолько топорная работа... Неужели ты думаешь, что человек, захваченный, ранее свободный, вот так покорно и живо будет что-то говорить, когда узнает, что его ждет казнь через минуту? Его будет всего корежить, он впадет в истерику, примется в ногах валяться, умолять пощадить. Абсолютной покорности в этих обстоятельствах можно добиться лишь от тех, кто заранее вышколен должным образом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ничего, — отмахнулся Бутчер. — Как вы, русские, говорите — «пипл схавает». Да, если кадры делать непостановочные, то не получится такой зрелищности, будет просто скотобойня: визг, паника, возня. И еще один аспект. На самом деле такой подход — это демонстрация нашей неограниченной силы! Согласись: если мы подсовываем такой откровенный фейк и на его основе начинаем бомбить любую страну, ту же Сирию, то все понимают, что для нас это ничего не стоит, что мы демонстративно не заботимся о правдоподобности, потому что нам это и не требуется. Нам не нужно никого убеждать — мы не убеждаем, а ломаем. Везде. На Ближнем Востоке, на Балканах, в Восточной Европе, в Центральной Азии. Когда захотим, вторгаемся. Когда захотим, уходим. Из Афганистана мы, кстати, через год уйдем, оставим на хозяйстве наших дорогих друзей талибов.

— Да, мы это видим и тоже налаживаем с ними диалог...

— Вот-вот... Да, весь мир сочтет это нашим поражением. Да, ключевые игроки региона, и вы в том числе, запишете это себе в актив. Но не всё так просто. Во-первых, что касается внутреннего состояния страны, то талибы будут идеально управлять ею. Ведь для нас, глобального круга, что главное? Если стране запрещено развиваться, повышать уровень жизни масс, учить людей, то наилучшим режимом станет тот, кто возьмется за эти задачи наиболее последовательно и свирепо. Кто будет поддерживать максимальное социальное неравенство, насаждать мракобесие, архаику, жесточайше давить низы в пользу верхов. Кто абсолютно непримирим к любым левакам. Кто их пытает и вешает. Талибы по всем этим показателям зарекомендовали себя идеально. Почему же мы должны быть врагами? То, что нужно было нам от кампании начала двухтысячных, мы уже получили. Теперь настал черед перезагрузки и инициирования иных сценариев. Там ведь не только талибы будут. Туда ринутся многие исламисты — они-то и послужат ударной силой, оказывающей давление на весь регион.

— На Среднюю Азию? Иран? Синьцзян? — произнес генерал армии. — Синьцзян...

— Ну, вот, мы, наконец, и дошли до ключевой темы нашего разговора. Очень серьезного разговора, Эндрю. Мы его откладывали, но время настало. Да, Китай. В ближайшие годы мы приступим к его... Эх, плохо мне даются такие ваши слова, но это — удачное, меткое слово... У-на-се-ко-мле-ни-ю. Вот! Да!

— Понял... — неопределенно ответил начальник КОКСа.

— Отлично, что понял, Эндрю. Это цель номер один. И маховик, подчеркиваю, должен начать раскручиваться уже сейчас. Нас определенно не устраивает то, что творится у Китая внутри. Неважно, что внешне он пока ведет себя строго согласно договоренностям, соблюдает правила игры, проявляет здоровый национальный интерес на международной арене, не переходя красные линии. Нас не устраивает его потенциальная мощь. Не устраивает категорически. Сейчас его экономика, наука, его армия и военно-промышленный комплекс еще не столь сильны, как будут через десять лет. И поэтому мы должны действовать без промедления. Мы должны жестко принудить Китай к тому, чтобы его внутренние процессы были полностью нам подконтрольны, а излишек ресурсов, в том числе их золотые мозги, они должны отдать нам. И чтобы никаких параллельных, помимо нас, интеграционных процессов. Это наше категорическое требование, это консолидированная позиция глобальных владетелей. Я ясно излагаю?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Да, Билли, продолжай, — сказал Беляков-старший.

— Мы окружили Китай со всех сторон. Черед за севером. То есть за вами. Время пришло. Ваши владетели тянули время, виляли хвостом, мол, и нашим, и вашим. Мы с пониманием к этому относились, каждый хочет как можно больше богатства и власти, в том числе глобального уровня. Но время не ждет. Счет пошел на годы. В мире идут экономические и политические преобразования. Под это дело нам надо подчинить Китай и сделать нашу власть над планетой абсолютной и непререкаемой. Нашу общую власть.