Прелюдия к убийству. Смерть в баре (сборник) - Найо Марш

– Неужели вам ничего не приходит в голову?..

– Ни слова больше! – вскричал Харпер. – Кажется, я все понял…

Тут суперинтендант разразился потоком проклятий, так что со стороны можно было подумать, что посетившее его озарение нашло свое выражение исключительно в виде экспрессивных идиоматических выражений.

– Все так, – согласился с ним Аллейн, который, казалось, самым чудесным образом сумел расшифровать его сумбурную речь. – По крайней мере, похоже на это, не правда ли?

– Похоже, вы говорите? – вскричал Харпер. – Да там все буквально вопит об этом! Все-таки я неважный детектив. Упустил из виду важнейшую особенность, касающуюся высокой летучести цианида! И прислушался к словам Абеля, сказавшего, что в плошке сколько было, столько и осталось. То есть, когда я раскупорил нору, плошка была полна до краев, и я это отметил, но о том, что в ней может быть вода, даже не подумал! Сфотографировал плошку, а потом вернул ее на место, не забыв, по счастью, перелить ее содержимое в плотно закупориваемый сосуд. Между нами, до этой минуты я считал, что преступник достал яд из углового шкафчика в частном баре. Это же надо так просчитаться!

– Отпечатки Абеля, – сказал Аллейн, – все еще можно обнаружить на ключе от шкафчика и его ручке. А ведь дверцу нельзя открыть, не воспользовавшись предварительно ключом и не повернув ручки. Доктор Шоу лично наблюдал за процессом открывания, а затем проследил за снятием отпечатков. И если бы шкаф открыл кто-то другой, то он или оставил бы собственные отпечатки или, надев перчатки, повредил отпечатки Абеля, или стер бы все отпечатки вообще. Так что, на мой взгляд, преступник до полки с цианидом в шкафчике добраться не мог.

– Вот черт! Мне все об этом говорили. Но я полагал, что преступнику каким-то образом удалось сделать это.

– Не расстраивайтесь, мистер Харпер, – произнес Фокс. – Я тоже совершенно упустил эти факты из виду, пока мистер Аллейн не указал мне на них.

– Мне просто повезло, – пояснил Аллейн. – Прочитал в поезде брошюру Тейлора о цианидах. Но специалистом по части ядов я себя по-прежнему не считаю.

– Что ж, людям свойственно ошибаться, – согласился Харпер, вновь приходя в хорошее расположение духа. – Даже коронер и доктор Шоу не подумали об этом, когда констебль Оутс рассказывал им об обнаружении плошки с ядом в крысиной норе. Тем более Абель утверждал, что количество жидкости в плошке нисколько не изменилось. Тогда о высокой летучести цианида никто почему-то не вспомнил.

– Оутс первым заглянул в крысиную нору, – заметил Аллейн, – когда с момента помещения в нее плошки прошло немногим более двадцати шести часов. Но я сомневаюсь, что он или доктор Шоу были в тот момент в курсе особенностей находившегося в плошке раствора.

– Преступник мог просто окунуть стрелку в цианид, – сказал Харпер. – Я и о таком подумал. Правда, не стал в эту мысль углубляться. Но теперь…

– Но теперь мы точно знаем, что стрелка была смазана ядом незадолго до того, как констебль Оутс положил ее в бутылочку из-под содовой и закрыл пробкой. Понимаете, Харпер, к чему я клоню?

– Разумеется, – протянул суперинтендант без большого желания. – Но картина может измениться, если мы представим, что склянка с ядом находилась у Леджа и он нанес цианид на стрелку непосредственно перед броском.

– Ледж этого не делал, – покачал головой Аллейн. – Уж поверьте мне на слово. Это неуклюжий человек с мозолистыми руками и толстыми грубыми пальцами. А чтобы незаметно нанести цианид на стрелку в то время, когда за вашими руками следят семь пар глаз, требуется ловкость фокусника высшей квалификации. Даже Абель Помрой, который в глубине души считает убийцей Леджа, не в состоянии объяснить, как он сделал это. Пэриш, который тоже очень не прочь подставить Леджа, точно так же не может выдвинуть ни одного разумного аргумента в этом плане. Кроме того, Уилл Помрой, мисс Мур, мисс Дарра и Кьюбитт готовы хоть сейчас засвидетельствовать под присягой, что Ледж в момент броска стоял прямо под лампой и при всем желании не мог незаметно достать флакон с ядом и нанести цианид не только на четвертую стрелку, но и на любую другую из них.

– Но как бы то ни было, без стрелки мы не можем объяснить проникновение цианида в организм жертвы.

– Это правда, – согласился Аллейн. – Не можем. Пока. Но если немного подумать…

Часы пробили пять, но детективы все еще оставались в полицейском участке. Аллейн продолжал обсуждать с Харпером свой рапорт. В частности, дал ему почитать последние интервью со свидетелями, а также разделил в присутствии супера материальные свидетельства на две группы: «важные» и «не очень». Затем он налил «прусскую кислоту» в фарфоровую плошку и, чтобы воспроизвести условия «крысиной норы», поставил ее в выдвижной ящик стола. Через сорок шесть минут после этого детективы выдвинули ящик и убедились, что за это время цианид испарился почти наполовину.

– Итак, – заговорил Аллейн, – если найденная вами в крысиной норе жидкость есть не что иное, как обыкновенная вода, то убийца, похоже, навестил гараж в этом временном промежутке – то есть ориентировочно в течение сорока шести минут после обработки помещения. Теперь снова вернемся к тому вечеру, когда Уочмен насмехался над Леджем, а Уилл Помрой из-за этого пришел в дурное расположение духа. Тогда, если помните, Ледж впервые продемонстрировал Уочмену свое искусство по части метания стрел. Сеанс не занял слишком много времени и продолжался всего пять или шесть секунд. Это произошло после того, как Абель Помрой завершил обработку цианидом крысиной норы в гараже, а Ледж вернулся из общественного бара и присоединился к гостям, затеявшим игру «Вокруг циферблата»…

– Думаю, у него все-таки было время, чтобы ненадолго выйти из гостиницы, – перебил его Харпер, – а если так, то он мог наведаться и в гараж.

– Теоретически мог, Ник, но подождите минуточку. Согласно вашему же рапорту, в тот вечер все клиенты «Плюмажа», за исключением мисс Дарры, отправившейся спать, оставались в частном баре до его закрытия. Так что наши сорок пять или сорок шесть минут при таком раскладе как бы повисают в воздухе.

– И все же, – сказал Харпер, – я буду настаивать на том, что если не Ледж, то кто-нибудь другой из клиентов мог выйти из бара на несколько минут, не будучи замеченным.

– Не буду спорить с этим, раз вы упомянули и о других клиентах. Однако мы сможем доказать перед судом лишь возможность подобного действия, по крайней мере при наличии свидетельств, которыми в данный момент располагаем. Лучше вернемся к раствору, который вы собственноручно извлекли из крысиной норы. Фокс, будьте любезны, принесите мой саквояж… Благодарю вас. Интересно, что мистер Ноггинс, продавая свой препарат, отмерил его щедрой рукой, так что мы со спокойной душой можем использовать половину, не лишая работы лабораторию Скотленд-Ярда. Иными словами, поставим химический опыт сами, дабы не мучиться больше неведением.

С этими словами Аллейн извлек из саквояжа две небольшие стеклянные воронки, два круглых стеклышка от часов и флакон с притертой пробкой.

– Нитрат серебра. Необходимый реактив для опыта, – объяснил Аллейн. – Надеюсь, вы в состоянии снабдить нас горячей водой, Ник? Отлично… Все остальные приготовления я беру на себя.

Харпер, уже смекнувший к тому времени, в чем будет заключаться опыт, принес из лаборатории кувшин с горячей водой и большую фотографическую кювету прямоугольной формы.

Аллейн налил в кювету горячую воду, заполнил на четверть найденным Харпером составом одну из купленных Фоксом фарфоровых плошек, а другую, точно такую же, – раствором из флакона, стоявшего на полке в угловом шкафчике Абеля, после чего, накрыв плошки стеклышками, предварительно смоченными раствором нитрата серебра, поставил эти плошки в кювету.

– А теперь, Фокс, – сказал Аллейн, – прочтите дважды молитву «Отче наш». – Он повернулся к Харперу и добавил: – Думаю, этого времени вполне хватит для того, чтобы задуманная мной химическая реакция осуществилась.

Как только Фокс завершил свою благочестивую миссию, офицеры во все глаза уставились на закрывавшие плошки стеклышки, покрытые изнутри нитратом серебра. Одно из них так и осталось почти прозрачным, зато другое, закрывавшее плошку с цианидом, помутнело и в скором времени приобрело цвет молочного порошка.

– Это, без сомнения, цианид, – сообщил Аллейн, ткнув пальцем во вторую плошку, – а вот здесь – тут он указал на плошку, накрытую прозрачным стеклышком – самая обыкновенная вода. Да, Фокс, вода – и ничего больше. Разве что с ничтожно малой примесью цианида, не способной убить и муху. Теперь, когда наш опыт удался, попрошу вас перелить оба эти вещества в соответствующие флаконы. Надо же оставить необходимый для анализа объем жидкостей сотрудникам лаборатории Скотленд-Ярда, не так ли?