Наследники. Покорители Стихий - KateRon

— Джон… — после долгой паузы тихо сказал Уизли. — Ты говорил о драконах… О том, что я могу им чем-то помочь…

— Говорил! — раздражённо воскликнул Ральф. — Но ты же не хочешь меня слушать! Не хочешь признавать моих доводов, не хочешь унижаться, притворяясь покорным Малфою!

— Джон… — Чарли по-прежнему говорил тихо, и в голосе сквозила боль, — ты сам-то их видел?

— Нет! — отрезал Ральф. — Я говорю о принципиальной возможности.

— А я видел… — Чарли покачал головой, глядя широко раскрытыми глазами на яркое пламя камина, — на всех драконов наложено Клеймо. Ты же знаешь что это такое — проклятие Чёрной Спирали…

— Знаю. Империус для драконов.

— Пожизненный Империус, Джон. Они никогда больше не услышат никого, кроме Тёмного Лорда, и никому другому не подчинятся… — Чарли сцепил пальцы до хруста. — По идее я должен их всех уничтожить, чтобы устранить угрозу, которую они несут Хогвартсу и всем нам… Смогу ли я? Хватит ли сил? Надо бы что-то придумать…

— Ты тут совсем спятил в компании с Малфоем и этой… гм… мадмуазель! Уничтожить два десятка драконов! Это даже Тёмному Лорду не под силу!!! Угомонись! Лучше подумай, как спастись. Твой талант, твои голова и руки ещё нам очень пригодятся, — Ральф похлопал Чарли по плечу. Уизли слабо, но лукаво улыбнулся, не глядя на друга:

— Надеюсь, найдутся те, кому пригодится и всё остальное…

— Шутник! — Джон фыркнул и встряхнул друга за плечи, пытаясь вывести из задумчивости. — Кстати, ты не совсем прав: не ВСЕ драконы под властью Тёмного Лорда — молодой дракон из Золотых, с которым удалось подружиться Гарри, ведёт себя странно: подчиняется Тёмному Лорду, но крайне медленно и неохотно. А одна дракониха каким-то образом вообще не поддаётся силе Чёрной Спирали, уже наложенной на неё… Мне об этом сказал Сам-Знаешь-Кто. Он пребывает в недоумении и ждёт комментарий специалиста — то есть тебя, — Ральф улыбнулся, глядя на удивление и радость, расплывающиеся по лицу Чарли.

— Похоже, Золотой пытается сопротивляться?! Великий Мерлин, это просто чудо! Самка не поддаётся… Такая небольшая, медно-красная? Мы звали её Джулией — уж больно она смахивала на нашу практикантку из Шотландии Джулию МакГоверн — такая же любопытная и своенравная, — Уизли оживился, глаза заблестели. — Неужели?!.. Но другой причины я не вижу… И всё-таки… Невероятно! — молодой человек вскочил и, прихрамывая, прошёлся по комнате, нещадно теребя рыжую шевелюру. — Понимаешь, Джон, эта дракониха, она… она беременна! Через пару месяцев ей делать кладку… Мы даже опасались, как она воспримет перелёт, сомневались, стоит ли брать её с собой, но потом решили, так будет безопаснее… Да уж — обеспечили безопасность… — Чарли сник, но тут же снова воспрял духом. — Но кто бы мог подумать?! Ты понимаешь, что это значит?! — Ральф отрицательно покачал головой, следя за другом с доброй и чуть снисходительной улыбкой. — Здесь может быть только одно объяснение: магическая защита беременной самки увеличивается многократно, даже Чёрная Спираль не в силах справится с этим! Потрясающе! Природа защищает дающих жизнь… Как это здорово и удивительно прекрасно!

— Ты неисправимый романтик, Чарли, — покачал головой Ральф, всё также улыбаясь.

— Но это же настоящее открытие! Ни в одной книге не описывается ничего подобного! — ликовал Чарли, — хотя… — он осёкся, — ведь уже больше тысячи лет никто и не накладывал на драконов проклятие Чёрной Спирали… — радость мгновенно исчезла. Боль от потери драконов была не меньше, чем от потери друзей. Уизли в сердцах пристукнул по столу кулаком. — И я ничего не могу сделать, ничегошеньки!

— К сожалению, мне пора уходить. — Ральф вздохнул. — Не хочу больше встречаться с Малфоем и вызывать подозрения Тёмного Лорда…

— Джон… — Чарли повернулся к другу, — ты только… У меня просьба — ни слова моим родителям, хорошо?

— Почему же? Они хотя бы узнали, что ты жив…

— Вот поэтому и не надо… не надо напрасных надежд… Мало ли как всё обернётся.

— Я доложу Дамблдору, а уж он пусть сам решает, кому говорить или не говорить… Чарли! Я тебя очень прошу, если хочешь — даже умоляю! Хорошенько подумай обо всём, сказанном мною. Не совершай опрометчивых поступков! Ты меня понял? — Ральф заглянул в глаза Уизли, — семь раз подумай, прежде чем… Смерть не должна быть бесполезной, даже героическая. Выжить труднее, но это, зачастую, приносит больше пользы…

— Я всё понял, Джон. Но у каждого своя дорога… И выбор тоже свой.

Когда дверь захлопнулась, и Пожиратели Смерти снова запечатали её крепко-накрепко, Джон Ральф ощутил гнетущую пустоту, словно большая часть его сердца осталась там — в круглой комнате Северной башни, рядом с горячим, упрямым, сильным человеком, которым он всегда в тайне восхищался и чьей жизнерадостности немного завидовал.

Почти у самого выхода из замка Ральфа перехватила Флёр. Она запыхалась — похоже, очень спешила:

— Мистер Ральф, сэр! Ну, как? Вы поговорили с Чарли? И что? — выпалила девушка на одном дыхании, от волнения позабыв о своей обычной манере держать дистанцию. Ральф резко остановился:

— А вам какое дело, мисс Делакур?! — в сердцах воскликнул он. — Вам-то какая выгода?! Хотите выслужиться перед Малфоем? Я понимаю, вейле всё равно с кем развлекаться, да и любезный Люций, видимо, наобещал золотые горы… — это было так неожиданно и настолько несправедливо, что Флёр поначалу ощутила только безмерное удивление, боль пришла позже.

— Чарли ведь не сделал вам ничего плохого — оставьте его в покое! — горячо и искренне возмущался Ральф, словно спеша выговориться. — Найдите себе какой-нибудь другой объект. Должна же быть у вейлы хоть какая-то совесть, или сочувствие на худой конец! Пощадите парня! Чарли замечательный человек, я обязательно его вытащу, но смогу это сделать, к моему глубочайшему сожалению, только недели через две — не раньше… И я очень хочу, вернувшись, застать его живым!

— Я тоже хочу именно этого, — одеревеневшими губами выговорила Флёр. — И чтобы вы там обо мне ни думали… — девушка вздёрнула подбородок и смерила Ральфа серьёзным холодным взглядом. — Обещаю — сделаю всё возможное и невозможное, чтобы с Чарли до вашего возвращения ничего не случилось. Счастливого пути, мистер Ральф! — она резко развернулась и пошла по коридору лёгкой танцующей походкой. Мужчина смотрел ей вслед, и весь его гнев и неприязнь куда-то исчезали, растворялись бесследно, сменяясь угрызениями совести. Ральф отчётливо увидел лицо Чарли, когда тот говорил о Флёр… И её грустные строгие глаза, в которых отражалась глубокая искренность… "Сделаю всё возможное и невозможное…"

"Похоже, я вёл себя как последняя скотина, — Джон тяжело вздохнул. — Если этой барышне приходится в одиночку стоять на пути Малфоя… Вот уж не позавидуешь… И кажется, Чарли ей действительно дорог… — он мрачно покачал головой. — Как жаль, что у меня нет ни малейшей возможности задержаться хотя бы ненадолго!"

И начался отсчёт дней — недолгих пяти дней, отведённых Малфоем на выздоровление драконовода Уизли, которого с момента появления в замке Слизерина считал своей собственностью — хлопотным, но необходимым приобретением, достаточно необычным трофеем, посмевшим не подчиниться его воле. Но в этом таился своеобразный интерес… У Люция Малфоя имелось маленькое хобби — он считал себя знатоком человеческих душ и развлечения ради ставил опыты, выясняя какими путями и как быстро можно сломать человека, раздавить его личность и превратить в покорного и бессловесного раба. Эксперименты ставились на любом подручном материале, начиная от пленённых магглов и волшебников и заканчивая собственными подчинёнными, благо Пожиратели Смерти находились всегда под рукой. Сочетая самые разнообразные методы и способы воздействия, Малфой как правило, достигал результатов довольно быстро и, самое главное, — всегда. С этой точки зрения Люция интересовало, как долго сможет сопротивляться Уизли и чем его в итоге удастся прижать. Кажется, всё обещало быть вполне банально. Малфой даже заключил пари с Макнейром, настолько он уверился в успехе.

Поэтому Люций время от времени совершал неожиданные набеги на комнату в Северной башне и внимательно изучал обстановку. Судя по всему, события развивались в нужном русле. Правда, выводы приходилось делать по мелким косвенным признакам — застукать Флёр и Чарли за чем-то недозволенным не удалось ни разу. Малфой злился, но терпеливо пас добычу. А разгадка заключалась в домовых эльфах, исправно несущих свою вахту…

— Старшая Сестра, господин Люций поднимается по лестнице, — пропищала остроносая мордочка, на мгновение высовываясь прямо из стены над камином, похожая на укреплённый тут же охотничий трофей в виде отрубленной кабаньей головы.