Квартира 302 - Георгий Старков

Так хотел Бог.

Он нащупал в кармане красную коробку, обжигающую бедро жаром. Раскрыл и увидел засохшую пуповину, которая лежала в нём. Уолтер удивлённо смотрел на него, но Генри чувствовал, как в голове противнике начинает прорезываться страшное понимание. Вот-вот последует выстрел… Подняв голову, Таунсенд скрестил взор c Уолтером на миг, чтобы увидеть, как торжество исчезает из глаз маньяка, уступая место панике. Недалеко от них Айлин совершила третий шаг. Сердечник внизу вращался с голодным воем.

Генри ждал.

Одно неверное движение, нерешительность, и ты будешь убит.

Пуля выскочила из дула и проторила короткий путь вперёд, метнувшись из ствола в голову Генри. Но вместо тёплой плоти она встретилась с холодным гранитом стены, отрикошетила и с возмущённым звоном и юркнула в кровавое озеро. Послышался всплеск. Лезвия не замедлили свой танец.

Генри бежал. Он успел, ему удалось уйти от встречи с пулей – но в пистолете Уолтера оставалось много зарядов, если не бесконечное количество. И расстояние в два десятка футов до существа, хрипящего на цепях, вовсе не представлялось маленьким. Как всегда, пол упруго тянулся, силясь увеличить ему путь. Но на этот раз Генри был начеку. Он следил за своими ногами и полом, не давая им обманывать его. Он должен добежать. Генри рассчитывал на то, что безумец слишком долго видел покорных жертв, замирающих под дулом, как агнцы на заклание, и не сможет отреагировать быстро.

Уолтер выстрелил снова. Грохот, звон. Пуля улетела, прожужжав под правым ухом. У Генри мелькнула мысль, что если Уолтер будет палить не целясь, то пули рикошетом могут попасть в Айлин. Воздух снова начинал высекать в горле зелёные искры, но Генри не замедлил бега. Отвратительное существо, «истинное тело» Уолтера Салливана, было уже близко, а в ладони Генри была зажата пуповина. Клочок нечестивой плоти Колдуна.

Третьего выстрела не было. Но оглядываться, чтобы выяснить, что замыслил Уолтер, не хотелось. Подбежав к существу и начиная замахиваться рукой с пуповиной, Генри понял это и без того – когда прямо перед ним, отрезая путь, возникла чёрная тень, за одно мгновение превратившаяся в человека с перекошенным от ярости лицом.

… и человек смеялся.

Уолтер схватил его, как мяч, летящий по воздуху, и оттолкнул назад. Генри ощутил, как ноги отрываются от пола, и он летит обратно. Приземление было болезненным и жёстким, но он тут же вскочил: Уолтер опять поднимал свой чёртов пистолет. Существо рядом облегчённо сникло. Генри застыл, ощущая, как на этот раз не пространство, а время растягивается подобно резине. Ситуация была почти матовая – путь к существу отрезан, Уолтер играет явно не по законам природы, а рядом нет ничего, за чем можно спрятаться – так что Таунсенду не оставалось ничего другого, кроме как снова ринуться вперёд, застлав глаза пеленой азарта, плещущегося в крови.

Бах! Ещё одна пуля мимо. Уолтер перестал смеяться и сцепил зубы, выцеливая движущуюся мишень. С такого расстояния промахнуться было нельзя, даже если стрелок весьма посредственный. Генри понял, что он не успеет, просто не успеет добежать до цели, и за мгновение до выстрела вскинул руки, чтобы защититься от напора слетающих с дула зарядов.

Последовала жёлтая вспышка, озарившая помещение, и волна боли свалилась на него многотонным грузом. Генри секунду стоял, покачиваясь на месте, потом кулем свалился на пол рядом с берегом кровавого озера.

4

Айлин слышала выстрелы, далеко-далеко, где-то в другом царстве и в другом государстве. Но её это особо не беспокоило, потому что там, где она находилось, никаких выстрелов не было. А был – белый свет, который только и остался во всём мире, и она одна, застрявшая в этой кристально чистой вселенной. Одиночество в бескрайней степи пугало её, но и завораживало. Свет звал её вперёд, нашёптывая в уши, что нельзя стоять на месте. Нельзя – ни в коем случае, иначе она вечно будет одна в этом сиянии, и этот новообретённый рай обернётся бесконечным кошмаром. Поэтому Айлин шла, переставляя отяжелевшие ноги. Конца пустыне не было видно, но голос света… такой мягкий, успокаивающий… он говорил, что если она не будет останавливаться, то рано или поздно дойдёт. Дойдёт до матери, и они будут вместе счастливы, как в хороших сказках. Айлин улыбалась и шла, не обращая внимания на неудобный зуд в глубинах разума и треск выстрелов, пробивающийся через молочную пустоту. Она шла.

До конца дорожки, где та превращалась в лестницу, оставалось пять или шесть шагов.

5

Свет вытянулся в белую струну, которая рябила перед глазами. Боль была как прилив, который бьётся волнами о скалистый берег – но вместе с наступившей темнотой прилив тоже отхлынул. Когда Генри снова открыл глаза, боли почти не чувствовалось. Лишь странная слабость и непокорность в левой ключице. Туда вонзилась пуля. Он лежал в расплывающейся луже собственной крови. Генри скосил глаза в сторону. Уолтер неторопливо перезаряжал пистолет. Значит, заряды всё-таки не бесконечны… Существо утихомирилось и поникло на цепях, вроде бы погрузившись в дремоту. Даже лезвия в пруду, казалось, умерили свой пыл. И в этой тишине стук каблуков о бетон зазвучал необычно громко. Айлин сделала ещё один шаг, и на лице её появилась слабая светлая улыбка.

Генри поднялся на колени, упершись здоровой рукой о пол. Никто из трёх его не заметил. Уолтер вставлял в пистолет новую обойму. Генри сел на корточки и начал выпрямлять ноги – осторожно, чтобы не потерять равновесие и не шлёпнуться на задницу. Нещадно кружилась голова. Свет с потолка казался слишком ярким. В таком же медленном ритме Генри нагнулся и взял с пола отросток пуповины.

Наконец, его увидели – существо вперило в него свой мутный взор и зашлось воплем, от которого содрогнулись стены. Уолтер резко поднял голову, в глазах стояло изумление. Генри не стал ждать, пока оба милых братца придут в себя: он побежал вперёд, как мог, стараясь не вилять в стороны и держать курс строго на чудо-юдо, опутанное цепями. Щелкнул затвор пистолета: Уолтер вскидывал оружие, вновь беря Генри на мушку. До кричащего существа оставалось ещё пять шагов. Слишком много, чтобы добежать.

Ну уж нет. Генри размахнулся правой рукой, не отрывая взгляда от разинутой пасти чудища. Багровый Том говорил, что клочок плоти Колдуна нужно запихнуть в глотку истинного тела. Если он промахнётся…

Всего долю секунды Генри колебался перед тем, как совершить бросок, но это время показалось ему часом. Он боялся, что не сумеет попасть пуповиной в рот существа; он боялся, что даже если попадёт, это не сработает; он боялся, что даже если сработает, Уолтер прикончит их прежде, чем умрёт сам.