Флэшбэк - Дэн Симмонс

Леонард начал было говорить, но прикусил губу.

— Тогда, может, ты отдашь мне телефон моей дочери? Я хочу прочесть ее дневник.

— Если ты приведешь сюда предка и он даст мне денег, чтобы я мог сделать карточки, то можешь забирать на хрен этот телефон. А теперь иди, дед.

Холл кондоминиума представлял собой пуленепробиваемый взрывобезопасный бункер с камерами наблюдения. Двери в жилые помещения были из многослойного металла. Посетителям следовало говорить в микрофон и видеокамеру рядом с трехмерным экраном высокого разрешения, на котором бесконечно крутилась заставка: цветущий луг с оленем и парящий в голубом небе орел. И все это — под вдохновенную музыку, вполне способную прикончить человека со слабыми нервами.

Из-за решетки донесся мужской голос:

— Добро пожаловать в кондоминиум «Черри-Крик-молл». Чем могу быть полезен?

Леонард сказал, что хочет поговорить с мистером Ником Боттомом.

Последовала пауза, потом голос ответил:

— Пожалуйста, оставайтесь на месте. Сейчас к вам выйдут.

Леонарда охватила паника. Они вызывают полицию. Охрана здания предупреждена. Его схватят и продержат до приезда полицейских.

Он быстро направился к тяжелым дверям, ведущим на улицу, и попытался открыть одну створку. Та подалась. Леонард знал, что те, кто следит за ним через камеры, могли запереть дверь из центральной диспетчерской. Раз этого не сделали, его не собираются задерживать. Выглянув из двери, он не увидел Вэла на другой стороне улицы; правда, движение на Первой авеню было довольно напряженным.

Леонард закрыл дверь и стал ждать. Его старое сердце колотилось, постоянный цветок боли в груди распускался, раскрывал лепестки, достигая размера кулака. Он знал, что это не сердце. Что-то росло внутри его, все сильнее болело в левом легком. Джордж Леонард Фокс ощущал, как тяжесть смерти все сильнее придавливает его к земле.

Внутренняя дверь открылась. Вышел невозмутимый и крепкий мужчина в простой черной форме охранника. У него на поясе висели рация и другие обязательные атрибуты, но пистолета Леонард не заметил.

— Вы — доктор Фокс? — сказал человек, протягивая руку. — Я Ганни Г., глава службы безопасности кондоминиумов «Черри-Крик-молл».

Леонард пожал протянутую руку. У Ганни Г. были короткие, тупые и широкие пальцы. Пожатие его мозолистой руки напоминало прикосновение к стволу дерева с более-менее гладкой корой.

— Мистер Боттом просил меня присмотреть за вами и вашим внуком… — сказал Ганни Г.

«Мы арестованы», — подумал Леонард.

— … проводить вас обоих к нему и устроить там, — закончил охранник.

Леонард обратил внимание, что лицо у Ганни Г. походило на карту Луны — под постоянным загаром виднелась сеточка белых шрамов.

— Когда мой зять говорил с вами?

— Сегодня утром, сэр. Перед отъездом.

— Значит, сейчас его нет? — задал глупый вопрос Леонард. Если бы так ответил кто-нибудь из учеников профессора, рядом с его фамилией в журнале появилась бы крохотная буковка «н» («недоумок») — для экономии времени, когда настанет пора аттестации.

Ганни Г. кивнул.

— Но мистер Боттом сказал, что вернется сегодня к концу дня. И лично просил меня позаботиться, чтобы вам и вашему внуку было удобно.

— А как вы меня узнали? — спросил Леонард не то что слабым, но явно потерянным голосом.

— Мистер Боттом показал мне ваши фотографии, сэр, — сказал охранник. — У вас есть багаж? Я буду рад помочь вам отнести его наверх.

«Наверх, в камеру временного содержания», — подумал Леонард.

Он был настолько испуган, что его чуть ли не разбирал смех.

— Наш багаж у внука, — пробормотал он так, будто реальный мир все еще существовал. — Мы, наверное, придем попозже.

Удастся ли им удрать от полиции? Леонард знал, что ему не удастся. Даже ухромать не получится.

Ганни Г. — что за имечко? — засунул руку в карман рубашки, вытащил оттуда клочок бумаги и сказал:

— Извините, доктор Фокс. Совсем забыл. Мистер Боттом просил передать вам это.

Записка гласила: «Леонард, Вэл, я рад, что вы в безопасности. Прошу доверять этому человеку. Он проводит вас в мой бокс. Я вернусь попозже, сегодня, в субботу. Нам обязательно нужно увидеться. В моей комнате, на столе, лежат чеки в кафетерий — возьмите, если захотите поесть или попить. До скорого. Ник».

Далее следовала сделанная наспех приписка: «Ганни Г. сообщит мне по телефону о вашем приезде».

Леонард не мог сказать, написано это Ником или нет, потому что не был знаком с его почерком. Он сунул записку в карман, чувствуя, что совсем сбит с толку.

— Пойду за внуком и багажом, — произнес он наконец. Его слова гулким эхом отдавались во взрывобезопасной входной коробке.

— Отлично, доктор Фокс, — сказал квадратнолицый охранник. — Я подожду вас здесь.

Вэл ждал его не там, где они расстались, а у западного угла кондоминиума. Леонард поведал ему о происходящем. Парень нахмурился, глядя на громадное здание.

— Мне это кажется подозрительным, дедушка.

— Да, — согласился Леонард. — Но меня же выпустили.

— Им нужен я, дедушка. Может, за меня объявлено вознаграждение. Омура вполне мог его предложить.

— Да, но… — Леонард еще раз показал ему записку. — Это почерк твоего отца?

Вэл нахмурился.

— Вроде бы. Не уверен. Я так давно не… — Он прищурился, посмотрев на солнце, смял записку, швырнул ее на землю. — Там у меня отберут пистолет.

— Да, охранники наверняка это сделают, — сказал Леонард. — Рядом с телеэкраном висит объявление…

— Они не получат моего пистолета, — отрезал Вэл.

— Они наверняка его вернут, когда мы будем уходить.

Вэл улыбнулся.

— Идем со мной, дед.

К западу от огромного здания молла, за въездом на парковку, к реке шла старая мощеная велосипедная дорожка, прежде пересекавшая Черри-Крик по небольшому мосту. Велосипедная дорожка и тротуар продолжались на другом берегу, но узенький мостик был кем-то взорван. Вэл повел деда к западной оконечности уничтоженного моста — многочисленные камеры наблюдения на кондоминиуме не захватывали это место. Вода под мостом была слишком высока, а потому бездомные там не собирались и не ютились.

Леонард смотрел на Вэла, который взял два камня. Используя один как молоток, а другой — как долото, он принялся сбивать ржавую заглушку на старой трубе, торчавшей из речного берега. Наконец та со ржавым скрежетом соскочила. Теперь по трубе ничего не текло. Внутри оказались грязь и паутина. Вэл залез в свою сумку, вытащил одну из футболок, достал из-за пояса «беретту» и завернул в футболку вместе с несколькими магазинами. Засунув сверток в трубу на глубину запястья, он с помощью двух камней вернул заглушку на место.